Парный танец
Шрифт:
– Э-э… - Гарри ошарашенно созерцал свою задницу, которая в модных спортивных брюках приобрела совершенно непристойный вид.
– Пояс очень уж низко. Если я сяду, то всё вывалится.
– Вовсе нет! Пояс достаточно широкий и эластичный. Позвольте, я вам покажу… - шторка угрожающе заколыхалась.
– Не надо!!! Я возьму, возьму.
В результате Гарри вывалился из магазина, придавленный грузом десятка пакетов с одеждой, а также мыслью о том, что в нём определённо есть что-то гейское: сначала Иззи приставал, теперь этот п… продавец. А вот Люциус прямо образец сдержанности. Хотя, у них было-то
Расположившись на нагретой солнцем скамейке, Гарри вновь задумался. Стол. Штаны. А ведь ему нравится такая перспектива. Н-да. Дожили. Но за последние пару лет он научился быть честным с собой. Если от Иззи или продавца хотелось убежать в Китай, то Люциуса просто хотелось, и точка. Гарри покатал на языке тающий комочек шоколада, вспоминая ощущения, которые дарили полученные прикосновения и единственный (пока) поцелуй. В любом случае, он уже слишком далеко зашёл, чтобы отступать. Зря, что ли, его вчера в «Медее» целый день пытали - не пропадать же эпиляции. Он улыбнулся и, высыпав в рот остатки шоколадных шариков, пробормотал:
– Вот так вот и становятся геями.
– Что вы сказали, молодой человек?
– благообразный старичок на соседней скамейке бдительно наклонился к нему, приставив ладонь к уху.
– Я говорю: жарко становится, - нашёлся Гарри.
– Сущее пекло!
– радостно подтвердил тот и добавил доверительным тоном: - А если трах хорош, так всё равно, кто у тебя - девка или мужик.
Гарри поперхнулся, подхватил пакеты, набитые высокой модой, и ринулся к выходу из сквера, на ходу выковыривая шоколадные шарики из носа.
Сегодня ему как никогда хотелось слушаться старших.
* * *
(1) - или Лугнасад: 1-е августа, праздник урожая
Глава 4
На следующий день Гарри в полной мере постиг истину, которую частенько изрекала Кей: «Чем больше одежды, тем нечего надеть». Он долго рылся в приобретённых накануне шмотках, не зная, что выбрать. Спросить совета было не у кого, кроме Кричера и Элоизы; те наблюдали за суетой одинаковыми круглыми глазами и с одинаковым же равнодушием. Наконец Гарри решил, что парк - это парк, и ограничился затёртыми тёмно-синими джинсами и белой тенниской. Люциус и сам теперь одевается проще. Интересно, кстати, почему?
– Почему ты не в мантии?
– выпалил Гарри, когда они встретились на пересечении двух улиц и двинулись к парку.
– Жарко, - исчерпывающе пояснил Люциус.
– Раньше тебе это не мешало, - не смутился Гарри.
Тот хмыкнул и покосился на него со странным одобрением.
– Просто я попробовал ходить без мантии, и мне понравилось. Так вас устраивает?
– Ага. А трость где? У тебя ведь…
– А какого размера был твой чулан?
– перебил его враз помрачневший Люциус.
– Э-э… Понял, не лезу.
Они некоторое время шли в неловком молчании. По крайней мере, Гарри оно казалось именно неловким.
– Расскажу как-нибудь потом. Может быть.
Похоже, не только ему.
– Тебе нравится Эмералд-парк?
–
– Я давно там не был.
– А я вообще никогда
– Правда?
– тот даже приостановился.
– Но это же крупнейший парк Лондона.
– Магического Лондона, - уточнил Гарри.
– А я летом жил у Дурслей.
– Хм, - Люциус нахмурился.
– Всё-таки не понимаю, почему надо было оставлять тебя у… родственников, - его тон не оставлял сомнений, что именно он думает о магглах вообще и об этих в частности.
– Ты, как волшебник, наследующий имущество в магомире, мог претендовать на опекуна. Почему никто из дорогих друзей твоих родителей не позаботился об этом?
Гарри грустно усмехнулся. Если он начинал искать ответы на подобные вопросы, то всё заканчивалось воспоминаниями и особой разновидностью головной боли, которая, казалась, отдавала в шрам.
– Давай я тебе лучше про чулан расскажу, - попытался отшутиться он. Люциус пожал плечами. Н-да, что-то не клеится в этот раз беседа. Но тут за поворотом открылся парк, и Гарри стало не до разговоров.
– Это… - он в немом восхищении разглядывал копию волшебного леса из детской книжки: выложенные пёстрыми камешками дорожки, домики на деревьях, нереальных размеров цветы. Прямо перед его носом промелькнуло что-то крылатое и блестящее, вроде диснеевской феи Динь-Динь.
– Кто это??
– Дрессированные пикси, если не ошибаюсь, - Люциус тоже разглядывал сказочное великолепие.
– Кажется, мы попали на детскую площадку. Давай пройдём дальше.
Но Гарри уговорил его задержаться. В результате за полдня они обошли почти весь парк. Гарри понимал, что напоминает щенка на выгуле, но не мог с собой справиться. Впервые очутившись в волшебном парке, он не хотел упускать ничего из его чудес. Восторг вызывало буквально всё: танцующие фонтаны, которые умели застывать в воздухе переливчатыми водяными фигурами; невидимые мосты, имитирующие прогулку по воздуху; пикси, которых можно было кормить с ладони, не опасаясь при этом остаться без глаза; негромкая музыка, разлитый в воздухе аромат цветов. В моменты особо бурной его радости Люциус выразительно закатывал глаза, но так и не отпустил ни одного язвительного замечания. После нескольких часов блужданий по извилистым тропинкам он заявил, что нужно отдохнуть и затащил его в совершенно восхитительное плавучее кафе, дрейфующее по спокойной глади озера. И Гарри, наплевав на то, насколько детским это покажется, заказал тройную порцию мороженого - сегодня он и впрямь чувствовал себя ребёнком в первый день каникул. Люциус покачал головой при виде башни из разноцветных шариков, а потом утащил один - карамельный - себе в кофе.
– М-м, потрясающе, - Гарри счастливо зажмурился, еле сдерживаясь, чтобы не облизать ложечку.
– Обязательно приведу сюда Тедди, ему понравится. Я имею в виду Тедди Люпина, моего крестника, - спохватился он.
– Это сын…
– Я знаю, чей он сын.
– О. Ну да, - Гарри прочертил ложечкой по мороженому, смешивая фисташковый шарик с клубничным.
– А почему вы не общаетесь? Ведь теперь, после всего… Ну, то есть, теперь-то можно.
Люциус посмотрел на него так, словно Гарри озвучил жуткую непристойность.