Пароль - Балтика
Шрифт:
В сентябре сорок второго года пришел он пилотом в третью Краснознаменную эскадрилью Первого полка. Овладеть ДБ-3 помогали ему Борзов и Александр Разгонин. На все пополнение имелся лишь один самолет, на котором и шасси-то не убирались. Каждая минута учебных полетов была расписана, и все же Стрелецкий ухитрялся полетать больше других и получил боевой самолет ДБ-3, на котором раньше летал Преображенский.
В конце сорок второго года Стрелецкий в группе летчиков во главе с помощником командира Первого полка И.Н. Пономаренко летал в тыл за новой техникой - торпедоносцами "Бостон".
На борту одного из самолетов была любопытная надпись на английском языке: "Мы сделаем!".
Командование передало этот самолет с бортовым номером 1 командиру звена гвардии капитану Стрелецкому.
Первый боевой вылет на самолете Рэда Скелтона Стрелецкий сделал на разведку в район Ханко, где встретил Отечественную войну. Вспомнилось, как 22 июня 1941 года вечером кружил над турбоэлектроходом, увозившим его семью - жену и сына Валерика. С тех пор не виделись. Впрочем, сынишка теперь с ним: присланная женой фотография Валерика уютно устроилась поверх карты в планшете летчика. Четвертым членом экипажа назвал мальчишку штурман Афанасьев.
18 октября - крейсерский полет. Вылетели за час до рассвета. Прошли над заливом, галсируя с востока на запад и обратно, все дальше на юг, в глубь моря. Чист горизонт, спокойно в воздухе. Почти кричит Николай Афанасьев:
– Смотри, командир, вправо градусов под сорок пять транспорт!
Стрелецкий стал заходить так, чтобы силуэт судна рельефнее смотрелся на светлой части неба. Большой транспорт не имел охранения. И оттуда не стреляли. Стрелецкий привык быть под огнем, а тут тишина. И только подумал об этом, как ударили орудия и автоматы.
– Бросай торпеду! - крикнул Афанасьев.
– Еще немного, еще немного, - отвечает Стрелецкий, - чтобы наверняка. Ведь у меня это первая встреча с такой посудиной.
– Бросай, иначе за мачты зацепимся! - настаивал Афанасьев.
Стрелецкий нажал на кнопку электросбрасывателя: торпеда пошла. Теперь штурвал на себя. Мачты ушли назад под самыми плоскостями. Петр услышал радостный голос Трусова:
– Взрыв в корме!
В январе 1944 года летчики Первого гвардейского участвовали в разгроме опорных пунктов врага под Ленинградом. В числе тех, кто показал образцы мастерства, точности бомбометания, проявил мужество и стойкость в разгроме фашистских войск, газета "Летчик Балтики" назвала Петра Стрелецкого и Николая Афанасьева. Друзья были неразлучны и на земле и в воздухе. Оба любили книги, оба увлекались спортом. 31 декабря 1943 года фронтовая газета в заметке "Хоккейная команда гвардейцев" сообщала: "В подразделении гвардии майора Борзова создана хоккейная команда, в которой играют летчики, штурманы и стрелки-радисты. В составе команды капитаны Афанасьев и Бажанов (оба стали Героями Советского Союза), стрелки-радисты Успенский, Кудрявцев и другие. Возглавляет команду техник самолета мастер спорта Кузьмин..."
Хоккей - единственная игра, в которой не участвовал Петр Стрелецкий. Зато в волейбол и баскетбол он неизменно играл вместе с Афанасьевым.
Победы на море лучше всего подтверждали правильность принятого Борзовым решения - усилить спортивную подготовку гвардейцев.
Общим был боевой счет Стрелецкого и Афанасьева, общим был их личный счет к врагу. У Петра Стрелецкого мать находилась в оккупации, отец - на фронте. У Николая Афанасьева отец погиб на фронте, мать в Ленинграде умерла от голода.
Они всегда были готовы к полету. Отвага и выдержка боевых друзей в полной мере проявилась, когда Борзов выпустил их в хмурое небо осенью сорок третьего в дальний крейсерский полет. Видимость не превышала
Вечером Стрелецкий и Афанасьев писали письмо. Через океан пошло сообщение Рэду Скелтону о том, что его девиз "Мы сделаем!"-они осуществляют на практике. "Мы сделаем все, чтобы как можно скорее уничтожить нашего общего врага - нацистов", - так писали гвардейцы.
Третью совместную победу Стрелецкий, Афанасьев и Трусов одержали в районе Хельсинки. Обнаружили большой транспорт в охранении четырех морских охотников. Командир транспорта искусно маневрировал, чтобы встретить торпеду носом судна и тем самым уменьшить вероятность поражения. К тому же зенитный огонь сильный и меткий. Осколок пробил обшивку и, ударившись о бронеспинку, оказался на штурманском сидении за спиной Петра. В это время штурман передал, что сзади бой:
– Командир, будь поточнее, а мы не подпустим "мессеры". Бросай!
Почему-то трудно поддавалась сегодня кнопка электросбрасывателя. Уже на земле Стрелецкий сказал Афанасьеву:
– Знаешь, твой голос, когда напали "мессеры", показался таким спокойным...
Афанасьев рассмеялся. Нет, нельзя было оставаться спокойным. До облаков рукой подать, однако самолет не успел дойти до них, перед кабиной раздался взрыв, из левого мотора выбилось пламя, самолет исчез за дымовой завесой. Когда самолет вошел в облака, мотор совсем заглох. С большим креном "вывалились" из облачности. В бой шли фашистские перехватчики. Петр всеми четырьмя пушками и двумя пулеметами бьет по ведущему "мессершмитту". И, наверное, бьет удачно, потому что "мессер" уходит.
Внизу метались сторожевики, транспорт скрылся в волнах. Сколько времени прошло? Афанасьев, не поверив своим штурманским, спросил у Петра.
– Да вроде все точно, и по моим расчетам прошло пять минут, но как долго они длились! - вздохнул Афанасьев.
В крейсерском полете 27 февраля 1944 года на долю экипажа выпало особенно трудное испытание.
...Борзов слушал доклад насупившись, хмуро, будто начальник метеослужбы виноват в том, что почти до самого района поиска облачность, снегопад и обледенение. Впрочем, одно замечание синоптиков обнадеживало. В районе Хельсинки малооблачно; в квадрате поиска, если иметь в виду, что ветер восточный, вообще может быть чистое небо. Хорошо это или плохо? Плохо, так как здесь действуют перехватчики. Но Борзов вдруг встал, зашагал по КП.
– Стрелецкого и Афанасьева ко мне, - распорядился Борзов.
Через пять минут Стрелецкий и его штурман Афанасьев сидели с Борзовым и обсуждали предстоящий крейсерский полет.
Что же придумал Иван Иванович? Какой тактический ход использует он, чтобы экипаж Стрелецкого смог пробиться незаметно в намеченный квадрат? О полете вслепую командир молчал - это само собой разумеется, и экипаж не спасует. А в районе Хельсинки торпедоносец появится, когда наша авиация дальнего действия будет бомбить железнодорожный узел, портовые сооружения, склады, казармы и заводы.