Пароль: «вечность»
Шрифт:
Почтарь соскочил с дрезины, снова обежал ее, присел и ковырнул что-то – искры из-под днища сыпать перестали.
– Ну, садитесь! – позвал он. – Надо ехать уже. Впереди вон лавка да сзади... Нет, то мое место, там я, изыди, изыди!
Он бросился вперед и кривой лапкой цапнул за плечо Чака. Карлик, усевшийся на выступ за тумбой с рукоятями, оглянулся на монаха и слез. Лука с Юной тем временем устроились на сиденье в передней части. Девушка позвала:
– Разин, быстрее.
Я спрыгнул на дрезину. Рычаги, которые надо было качать, чтобы она ехала, находились посередине, а на лавке сзади лежал
– Эй, ты, не трогай это! – зашипел Почтарь, подскакивая ко мне. Небритая рожица его смешно исказилась, низкий лоб сморщился, черные брови задрались, как и верхняя губа, обнажившая острые мелкие зубы. – Не трогай чего не положено, не научила тебя родительница чужого не брать?! – Озабоченно сопя, он поправил портфель, погладил быстрыми тонкими пальцами шершавую кожу и побежал обратно.
Чак, забравшись на заднюю лавку, посмотрел вслед монаху и постучал кулаком по лбу. Покосился на меня, придвинувшись ближе, зашептал:
– Ну ты хорош, наемник. Зачем с Лукой Стидичем опять сцепился? Я ж говорил, он не просто монашек какой – глава храмовой разведки! А жрецы покруче ребят из школы убийц Меха-Корпа будут. Захотел стрелку отравленную в шею получить, умник?
Почтарь, взгромоздившись на выступ за тумбой с рукоятями, обернулся на пассажиров.
– Все готовы? – спросил он. – По сторонам глядите, если что увидите – сразу стреляйте.
– А что мы можем увидеть? – живо полюбопытствовал Чак.
– Да много тут всякого, – монах сдвинул рукоять и подался вперед, нажимая на педаль, – в темноте шастает.
Скрежетнули тормозные колодки, двигатель снова заперхал, и дрезина покатилась вперед.
Колеса стучали на стыках рельс, мотор тарахтел и чихал. Туннель полого изгибался, иногда с покатого свода капала вода. Фара на стойке рулевого колеса мерцала, то почти совсем угасая, то разгораясь ярче.
– Почтарь, сколько нам ехать? – спросила Юна Гало.
– Долго, долго, – ответил монах, не оглядываясь. – С конца в конец пути. Я вас после другим передам, они на тепловозе, на большом. Я не люблю это, я сам по себе...
– Лука? – Юна повернулась на лавке. – Я думала, ты придешь не один, а с другими монахами. Ведь Гест должен понимать, что в Балашихе для нас опасно.
Жрец ничего не ответил, зато снова заговорил Почтарь:
– С другими только опаснее! Я один по туннелям и езжу, и хожу...
Лука Стидич заерзал на лавке.
– Сообщения разношу из Храма, – продолжал монах, поворачиваясь и быстро кивая, – послания, посылки, вылез наверх, передал – и сразу вниз. Живу здесь, всё тут знаю. А другие ничего не знают. Только шуму от них да света много. Факелы их, стуки-грюки... Только хуже будет, а Почтарь вас куда надо доставит. Почтарь...
– Болтаешь много! – оборвал его Лука.
Монах отвернулся. Некоторое время мы ехали молча. Сырая тьма расступалась перед дрезиной и смыкалась за ней. Пахло мазутом и плесенью, воздух был спертый, дышалось тяжело. Наклонившись к Чаку, я тихо спросил:
– Что за школа убийц в Меха-Корпе?
Карлик взглянул на меня
– Это чё за вопрос, человече? Что за школа... Да вот такая у них школа. А чем, по-твоему, Меха-Корп вообще занимается?
Припомнив рассказ Юны, я ответил:
– Держит лаборатории с мастерскими, где развивает всякие... ну, науки, которые были до Погибели. Электронику.
– Ну, а монеты они где на все это берут? Чтоб лаборатории эти содержать?
Понятия не имея, как Механическая Корпорация финансирует свои исследования, я предположил:
– Продают то, что изобрели, а как же еще?
Карлик покрутил головой, покосился на сидящих впереди спиной к нам Юну с Лукой и прошептал:
– Ты откедова свалился, южанин? С чего б они продавать стали? Чтоб врагов своих сильнее делать? Это только Цеха харьковские всем, что клепают, торгуют направо да налево... Хотя нет, и у них, говорят, есть такое, что они сделали, но продавать никому не желают, при себе держат. А Меха-Корп – как Замок Омега все одно, наемников обучает и тем живет. Только Замок такие... взводы солдат из наемников составляет, войны ведет за деньги, а Корпорация больше... как их назвать... элитных бойцов готовит.
Когда он замолчал, мои мысли сами собой вернулись к тому, о чем я уже неоднократно думал. Что вокруг? Куда я попал? Как, если это виртуал, узнать правду? Неожиданно в голову пришел простой ответ: надо сделать нечто невероятное, невозможное для этого мира. Нечто, что убьет меня.
Что, если, к примеру, сейчас я перемахну через рычаги ручной тяги, пройду между Лукой и Юной, оттолкну Почтаря и прыгну на рельсы перед дрезиной? Что, если она переедет меня, размажет грудь, голову?.. Может, после этого стены туннеля станут прозрачными, исчезнут, и я увижу зал лаборатории и три силуэта за тонированными стеклами под потолком?
Картина эта встала перед глазами очень ясно, я зажмурился и мотнул головой, избавляясь от наваждения. Нет, это не выход, потому что я не знаю точно, виртуал вокруг или нет, и могу умереть по-настоящему. Надо придумать что-то другое...
Карлик, воспринявший мое движение по-своему, прошептал, отпрянув:
– Э, человече, тебя что, мутит? Ты, смотри, на меня не того... Да мы ж не быстро едем совсем, что с тобой?
– Ничего, просто... – начал я и замолчал. За стеной туннеля зашумела вода, что-то гулко плеснулось, будто опрокинулась большая ванна, и сквозь щели брызнули тонкие струйки. Напор усилился, они ударили сильнее, а потом туннель изогнулся, и этот участок остался за поворотом.
– Плохо, плохо! – Почтарь привстал, глядя назад поверх наших голов. – Что, дождь наверху?
– Сильный дождь, – подтвердил Лука. – Может затопить?
Монах снова сел, громко сопя.
– Здесь – нет, здесь не может, но впереди... там и раньше... В Тихие туннели неохота сворачивать, ох неохота, там много всего... много всякого...
– Что такое Тихие туннели? – спросил я, но он не ответил.
Тональность звука, с которым дрезина катила по рельсам, изменилась, и слева возникло отверстие другого туннеля, узкого и с низким сводом – если бы мы въехали туда, мне и Луке пришлось бы пригнуть головы. В проход свисали толстые языки мха, они качнулись в потоке воздуха, когда дрезина проехала мимо.