Партизанская хроника
Шрифт:
Выступая с ответной речью, Островский еще раз раскрыл лицо и чаяния белорусских националистов как кучки предателей белорусского народа. Он открыто поддерживал интервенцию гитлеровской Германии против Советского Союза и оправдывал ограбление нацистами оккупированной территории Белоруссии.
Вместе с Островским в состав «БЦР» Готтберг назначил ненавистного белорусскому народу штатного агента гитлеровской разведки националиста Шкеленка.
С разрешения Готтберга Островский составил «кабинет министров». Военным «министром» назначил Езовитова, отъявленного врага белорусского народа. Езовитов был членом «Белорусского центрального военного
В декабре 1917 года Езовитов участвовал в качестве «делегата» на 1-м контрреволюционном всебелорусском конгрессе. В январе 1918 года он был арестован народной властью Белоруссии, однако ему удалось бежать, и под защитой штыков Вильгельма Второго он занял пост военного министра предательской «Белорусской рады». В начале 1919 года, после бегства членов «рады» за границу, Езовитов был назначен шефом военно-дипломатической миссии «Белорусской рады» в Прибалтике с задачей выклянчить признание прибалтийскими буржуазными правительствами «Белорусской рады» и с их помощью сформировать армию для военных действий против белорусского народа.
Тогда же он установил связь с генералом Булак-Булаховичем, организовал переход его потрепанной дивизии из армии Юденича в лагерь белорусских националистов и толкнул ее на грабежи и бандитские налеты против населения Белоруссии. И вот при поддержке гитлеровских оккупантов он снова вынырнул…
Нужно было быстрее раскрыть сущность «БЦР» и показать народу подлинную подоплеку этого очередного трюка белорусских националистов.
Собрались все члены Минского подпольного горкома партии. Машков предложил немедленно выпустить специальный номер газеты «Минский большевик» с воззванием к народу.
— Это вопрос серьезный, касается всей республики. Я думаю, что Центральный Комитет даст нужные указания всем подпольным организациям. Необходимо связаться с обкомом, они уже, наверно, знают, — уточнил Лещеня.
Мы тотчас же послали радиограмму в обком партии. Подпольный обком ответил, что все уже известно не только им, но и Москве. Вскоре ЦК Коммунистической партии Белоруссии дал нам указания, как вести работу. Горком партии написал воззвание к минчанам, разъясняя им сущность новой выходки буржуазных националистов.
Все коммунисты отряда вышли по деревням рассказать населению правду о «БЦР».
Я выехал в деревню Ямное. Деревня сильно пострадала от фашистской бомбежки, и крестьянам едва удалось собраться вместе в одном уцелевшем доме. Они внимательно слушали, и, когда я начал говорить о националистах, один пожилой крестьянин крикнул:
— Мы их знаем!
— Откуда сами будете? — поинтересовался я.
— Местный. Здесь родился, здесь вырос, и здесь в восемнадцатом году банда Езовитова меня «угостила», — говорил старик, продвигаясь к столу.
Он снял кожух, бросил его на пол, поднял рубашку и повернулся ко мне спиной.
— Вот, смотри! И только за то, что был батраком.
На смуглой худой спине старика виднелись белые следы рубцов.
— Ты у нас не найдешь человека, который бы не проклинал Езовитова и Островского. Агитировать нас не нужно, — старик опустил рубашку и надел кожух.
— Мне тебя, отец, нечего агитировать, тебя сам Езовитов давно «сагитировал». Расскажи молодежи все, что помнишь, — попросил я старика.
— Да, видать, прошлое
Вернувшись в лагерь, я застал там возвратившихся из окружающих деревень Жардецкого, Каледу, Коско и Мацкевича.
— Как провели собрания, Юлиан? — спросил я Жардецкого.
— Хорошо. Люди не слепые, сами понимают, за кем идти. Как бы Островский ни перекрашивался, народ ему не верит. Один крестьянин сказал: «Значит, они организовали центральную здраду» (здрада — по-белорусски измена). Подходящее название, — закончил Юлиан.
Мы засмеялись. Название действительно было очень удачно.
Из Минска пришла Василиса Васильевна и рассказала, что новый фортель фашистов не обманул минчан.
Подпольные группы широко распространили «Минский большевик». Его экземпляры передаются горожанами из рук в руки.
Организовывая партийное подполье, горком партии прежде всего постарался выполнить главные задачи, поставленные перед ним ЦК партии Белоруссии: вывод в партизанскую зону городского населения, сохранение оборудования предприятий, организация и проведение в городе диверсий и политической работы среди населения.
Вечером провели заседание горкома; обсудили дальнейший план действий и подытожили результаты работы подпольных групп.
26 октября 1943 года Минский подпольный горком партии постановил:
«Организовать на всех предприятиях и учреждениях города диверсионные и повстанческие боевые группы с задачей проведения диверсий и сохранения предприятий и учреждений города при отступлении немцев. Имеющимся в городе диверсионным и повстанческим группам, наряду с проведением диверсий, уничтожением складов и техники противника, в связи с приближением фронта, поставить новые задачи по вопросу захвата и сохранения техники врага, сохранения оборудования заводов, зданий предприятий и учреждений города» [6] .
6
Партархив ЦК КПБ, протоколы заседаний Минского подпольного ГК КП(б)Б, лл. 1—2.
Выполняя это решение, горком послал в город своих связных, уполномоченных и организаторов, установил связи с группами, уже действовавшими в городе, и привлек к подпольной работе новых советских патриотов — жителей Минска.
Горком КП(б)Б привлек к этой работе партизанские отряды и бригады. Так, 13 декабря 1943 года партизанской бригаде «Беларусь» было поручено создать на восемнадцати промышленных объектах Минска подпольные группы.
К концу 1943 года сеть коммунистического подполья расширилась и территориально охватила весь город. Только за последние три месяца 1943 года в Минске на заводах «Большевик», имени Ворошилова, имени Кирова, имени Мясникова, на радиозаводе, на железнодорожном узле, на фабриках «Октябрь», имени Крупской, табачной, на ТЭЦ-1, ТЭЦ-2 и других местах было организовано 79 боевых групп, в которые входило 326 советских патриотов [7] .
7
Там же, ф. 4, оп. 33-А, д. 659, лл. 14—15.