Пастух для крокодилов
Шрифт:
* * *
– Индийские раджи любили охотиться со слонов. Жаль, что нам это дело недоступно, - под влиянием алкоголя Стивен Хоксли начал, вдруг, изъясняться без всякой джентльментской велеречивости, как и большинство подвыпивших мужиков во всех странах и на всех континентах.
– Недоступно по двум причинам. Во-первых, дрессированный слон нам не по карману, да?
– Ну, это кому как, - проворчал Суханов, устраиваясь поудобнее на древесном чурбаке и плеснув себе в стакан не по-западному большую порцию "Белой лошади". За последние полчаса порция была уже четвертой, но пьянеть
– Я, при желании, могу сюда стадо пригнать.
– О"кей, ладно, - Хоксли глубоко кивнул.
– Вы - богатый мистер из далекой и загадочной России, о"кей! Возможно, вы даже богаче тех самых раджей и махараджей тоже! Разве это поможет вам проехать сквозь джунгли в хоудахе?!
– В чем?
– Во-от, вы даже не знаете! Слон - не жеребец, скажу я вам, и на него не сядешь без седла. Понимаете мою мысль?
– Отчасти.
– Так вот, существует специальная корзина, которую пристегивают слону на хребет, чтобы вы, сэр, могли там устроиться и чувствовать себя на все сто. В Индии это срабатывает - тамошние джунгли состоят из травы да кустарников, но попробуйте-ка протиснуться на слоне сквозь здешний лесок! Первая же ветка вышибет вас из корзины, клянусь честью!
Богдан зевнул. Скукота, однако! Пить на работе не дозволял себе и в лучшие времена, в местах куда безопаснее этих. Разговаривать с пьяными собеседниками не хотелось, а коллега-трезвенница Кира упорно его игнорировала,
– Говорят, что все людоеды - дряхлые и беззубые старики, но не верьте этим басням, сэр. Наш зверь молод и силен, это видно по его следу. Он достойный соперник, скажу я вам!
Время близилось к вечеру, и солнце, перестав палить, источало приятное тепло. Гудели в воздухе насекомые, из леса доносились крики обезьян и неведомых птиц. Охотники ужинали, уютно устроившись возле отведенной им хижины и сочетая небогатые местные блюда с собственным сухпайком.
– Местные крестьяне издавна охотились на тигра загоном, я же всегда предпочитал махан. Это, знаете ли, гораздо честнее - один на один, без страховки...
– Господа желают еще пучьяки?
– миловидная девушка лет двадцати пяти, выполнявшая сегодня роль хозяйки и прислуги, подошла неслышно с большим блюдом в руках.
– Слово-то какое, - пробормотал Суханов.
– Всего-то навсего, свинина с рисом. Ставьте на стол, милая, не надрывайтесь.
– Не забывайте про соус!
– воскликнул гурман Хоксли.
– Для приготовления соуса используется двадцать видов местных пряностей, а рецепты держатся в строжайшей тайне.
– Ну да, как и все остальное в Азии, - улыбнулся Дмитрий Константинович, обмакнув в соус кусочек хлеба и поднеся его к носу.
– Мне достаточно одного обоняния, чтобы сразу опознать душистый перец и лавровый лист, а прочие компоненты слишком слабо проявляются, чтобы о них говорить. К сожалению, мои вкусовые пупырышки уже парализованы алкоголем, иначе я разложил бы этот ваш соус по спектру, на составляющие от "а" до "я".
– До чего?
– До последней буквы русского алфавита. Или до "зет" если вам угодно.
– Господам угодно что-то еще?
– встрепенулась девушка, уловив знакомое слово.
– Пучьяки нужно есть горячим.
– Не спеши, милая. Сама лучше сядь, перекуси.
Последняя фраза была сказана по-русски, и девушка, наморщив лоб, сочла за лучшее удалиться.
–
– Хоксли проводил хозяйку-прислугу долгим взглядом, улыбнулся мечтательно.
– Увы, господа, местные обычаи строги. Эта крошка - вдова, а потому ей дозволено угощать чужих, хотя и с соблюдением всех норм приличия. Порядочная замужняя женщина, или, паче, того, молодая девица нас даже на порог не пустят.
– В самом деле?
– усомнился Богдан, припоминая иные свои азиатские впечатления.
– А паранджу тут не носят?
– Нет. К сожалению. Внешность большинства местных дам весьма далека от совершенства, а потому их законные мужья предпочитают обитать вдали от дома. Работают по найму на рудниках, добывают медь, серебро, рубины с сапфирами. Золотишко моют, если повезет.
– Рудники, насколько я знаю, в государственной собственности?
– прищурился Суханов.
– О, да. В этом отношении сложилась целая традиция, еще с колониальных времен. Может, и правильно. При здешнем количестве бандитов на каждую милю только армия может уберечь добытые камушки, - понюхав свой стакан, Хоксли потянулся за бутылкой, но передумал.
– Обратите внимание, господа, на вон того типа, который как раз идет к нам. Это ни больше, ни меньше, староста здешней общины. Отъявленный плут, но в целом, парень неплохой.
Богдан усмехнулся - никак не мог привыкнуть к американистой манере называть "парнями" всех лиц мужского пола, вне зависимости от возраста. Человек, приближающийся сейчас к охотникам, выглядел на все семьдесят, сед и морщинист, но слабым не казался. Ощущалась в нем жилистая упругость, какая достигается десятилетиями ежедневного физического труда на свежем воздухе, при умеренности в еде и питии.
– Бьен као, - поздоровался староста, не по-стариковски гибко поклонившись, затем перешел на второй государственный язык.
– Я желаю господам приятного аппетита и приглашаю их после ужина принять участие в собрании.
– Вот те раз!
– удивился Суханов.
– У них тут, никак, местная партячейка?!
– Никакой политики, - успокоил Хоксли и вальяжно кивнул старосте.
– Пусть собираются. В крайнем случае, я приду один, послушаю.
Староста поклонился вторично.
– И на какое-такое мероприятие вы нас подписали, господин охотник?
– поинтересовался с ленцой Дмитрий Константинович, глядя "парню" вслед.
– Не иначе, оргия с выпивкой?
– Вынужден разочаровать, но все будет очень скучно. Местные жители обожают непосредственную демократию, и все серьезные вопросы решают на собраниях мужчин. Кстати, староста, придя сюда лично, оказал нам большую честь, господа.
– Чего?!
– вскинув брови, Суханов пару секунд глядел на собеседников, затем звучно хохотнул.
– Ну, дела! Да меня министры регулярно на банкеты зазывают, такие люди, что...
– ухватил, не договорив, изрядный кусок мяса и принялся яростно жевать.
Богдан веселья не поддержал - слишком хорошо знал, какой властью обладают родоначальники таких вот затерянных в глуши, живущих по своим законам селений. Местные аборигены, могут считать себя вполне современными, ездить ежемесячно в город и слушать радио, но попробуй, зацепи их всерьез! В каждой бамбуковой хижине, у каждого мужчины имеется, как минимум, дробовик, а чужаки, решившие нанести вред общине, исчезают, подчас, бесследно. Были такие случаи, были.