Пастырь Добрый
Шрифт:
Дорогой духовный сыночек… Очень рад, что ты съездил в скит и успокоился. Что касается меня, то не думай — я очень рад, что ты, относясь ко мне с доверием, открываешь все свои тайны, а тайны эти общечеловеческие, которые мне открывались тысячами людей, и я хорошо знаю, как они тяжело переживаются и, конечно, любя тебя, я горевал вместе с тобою отеческою любовью и молился усердно за тебя Господу Богу, чтобы скорее окончился у тебя этот период тяжелого переживания. Как ты меня порадовал, передавая о себе, что у тебя светло и хорошо на душе, и искушение у тебя по приезде из скита совсем прекратилось. Ну и слава Богу! Видишь, как милостив к тебе милосердный Господь, дорогой…, и будь спокоен, твердо верь в Бога и Его Премудрый Промысел. Он оберегал тебя во всем, относился, как нежно любящая мать, будет продолжать Свое милосердие к тебе и впредь. Помни, что
Это письмо дышит любовью и непоколебимой верой в Господа. Чувствуется, как Батюшка, переживающий сам радости и скорби своих чад духовных, — радуется всем существом своим, что один из его любимых сыновей был утешен и появившейся вновь силой молитвы и богослужением в храме. Правда, Батюшка в приведенных письмах ничего не пишет о Св. Причащении, но я коснусь этого, потому что Батюшка считал это Святое Таинство одним из самых могущественных средств к возгреванию в себе любви, молитвы и духовного восторга.
В большинстве православных храмов очень редко можно наблюдать большое число причастников. Почему–то установился взгляд, поддерживаемый, как это ни странно, и некоторыми пастырями, что часто причащаться грешно, что будто бы мы недостойны столь часто приступать к вечери Христовой, сколь часто приступали апостолы и первые христиане. «Те–де были святые люди, а мы грешники». И сокращалось участие в Евхаристии до двух, а иногда и до одного раза в год — Великим постом. В остальные же дни, даже праздничные, кроме младенцев, редко кто подходил к Источнику безсмертия.
Батюшка указал, что не для праведных, а именно для грешных установлено сие таинство, и побуждал своих духовных чад к частому причащению. «Не говори, что ты недостоин, — учил он нас. — Если будешь так говорить, то никогда не будешь причащаться, потому что никогда не будешь достоин. Не мы созданы для Причастия, а Причастие для нас. Именно мы, грешные, недостойные и слабые, более чем кто–либо нуждаемся в этом спасительном Источнике». У Батюшки всегда, ежедневно были причастники, и это приносило великую пользу и утешение грешникам, подтверждая тысячами примеров слова Спасителя: «Ядый Мою плоть и пияй Мою Кровь во Мне пребывает и Аз в нем».
В 1920 г. Батюшка устраивал по понедельникам беседы с духовными своими детьми, преимущественно с молодежью, в которых раскрывал волнующие тогда многих вопросы брака и воспитания детей. Беседы эти излагались простым, общепонятным языком, в теплой атмосфере семейного уюта, и изложение указанных вопросов было преподано не в форме отвлеченных поучений, а в форме рассказов из действительной жизни, личного опыта Батюшки, а также через чтение дневников его духовных детей, комментируемых им самим, что весьма заинтересовывало слушателей и оставляло в их душах назидательное воспоминание о беседах надолго.
Присутствие Батюшки, его ласковое обращение, чувство единства преданных старцу душ придавало беседам глубоко интимный характер: здесь, воспринимая в сознании те или иные явления жизни, каждый мог оценить их применительно к своему личному опыту и открыто высказать все появляющиеся сомнения. Это и делалось. Мало того — чувствовалось, что здесь одна общая семья, связанная одной неизбывной целью — служить Христу. Здесь не стыдились высказывать свои недоумения, иногда доходящие до слез, ибо знали, что окружающие понимают и сочувствуют, что все они братья, дети одного любящего отца, который сидит здесь с ними, и с обычной своей улыбкой «разгружает» их. Присутствие Батюшки придавало душе, томящейся, бодрости и свежести: слушая его простую, иногда шутливую речь, каждый видел в нем не проповедника, не судью или учителя, — а отца, не только духовного, но и действительного, ибо многим отверженным он заменял и отца и мать. И детей своих он любил одинаково, не давая никому предпочтения. Поэтому–то здесь, в стенах его скромной квартирки, оставлялось и самолюбие, и личные счеты, — все шли к нему, объединенные одним искренним желанием — почерпнуть в его словах назидание, получить ту или иную поддержку. Потому–то мы и имеем смелость утверждать,
Основные моменты батюшкиных бесед: брак и воспитание детей. И готовящиеся быть отцами и матерями, и самим матерям и отцам он указывал, что вопрос о христианском браке и христианском воспитании в наше время, время отрицания «всех и вся», является самым злободневным и важным. Вступая в брак, христианские родители должны думать не только о своем личном счастье, но и будущем своих детей, о том, чтобы воспитать в них христиан, полезных Церкви и обществу. Но, к сожалению, многие родители совсем не задумываются над воспитанием в своем ребенке человека, христианина. Они думают о его будущности в сферах внешних отношений, представляют его врачом, инженером, литератором, отдают его в соответствующее учебное заведение и думают, что этим ограничивается их забота о ребенке. Но в то же время мы видим, как часто в жизни внутренней, духовной дети предоставлены или гувернерам или самим себе. Не говоря уже о том, что многие дети вырастают буквально на улице, — даже те дети, на которых обращено внимание родителей, — подвергаются сплошь и рядом влиянию окружающей среды, дурных товарищей и постепенно сходят с нормального пути развития. Откуда это множество мальчиков, с 13—14 лет пьющих, курящих, развратничающих? Откуда эти девочки, едва вышедшие из пеленок и уже накрашенные, нарумяненные, подвитые? Это плоды небрежного отношения родителей к воспитанию. Сколь гибельно это отзывается на Церкви, которая в каждой, вновь появившейся на свет человеческой душе чает видеть ревностного и усердного сына Своего?
Батюшка рассказывал, что, будучи у одной дамы, он расспрашивал ее, как она с мужем проводит время. «Да, вот, Батюшка, целыми днями заняты: то у знакомых, то в опере, то на журфиксах, — дня свободного нет». — «Ну а с детьми–то вы когда–нибудь занимаетесь?» — «Очень редко, Батюшка! Но вы не думайте: они у меня не как–нибудь воспитываются: у Сережи — бонна, у Шуры — гувернантка, у Бори — гувернер». Легко представить себе результаты такого воспитания. Но хорошо, здесь хоть каким ни есть воспитателям поручили ребенка, а приходится чаще наблюдать, что дети растут без всякого воспитания, на дворе или на бульваре.
Многочисленными примерами из жизни и личной практики — склонял Батюшка слушателей к своим взглядам. Воспитание, по его мнению, должно быть христианским, с одной стороны, и церковным, с другой стороны. Мало внушить ребенку идеи Бога, безсмертия, возгреть в нем чувство долга, чувство любви к Богу и людям. Все это очень трудно достигается без параллельно идущего воспитания церковного. Богослужение, оставляя глубокие следы на впечатлительной душе ребенка, придает отвлеченным богословским истинам окраску реальную, жизненную, делает их более близкими и понятными. Воспитанный таким образом ребенок, знакомый с Господом чуть не с колыбели, может с большой смелостью и уверенностью отправиться в жизненный путь, нежели ребенок, не знавший Господа в детстве. В душе религиозно воспитанного человека зло торжествовать не может, и хотя бы он в будущем и уклонился от правого пути, — рано или поздно семена истины, посеянные в нем заботливой любовью родителей, возбудят его от сна греховного и приведут его к утерянному дому. Многочисленные жизненные факты, приведенные в подтверждение этого Батюшкой, заставляли многих убедиться в этом. Но для того, чтобы воспитать детей как должно, родителям следует взглянуть и на свой брак с чисто христианской точки зрения.
В чем неудачность и кратковременность современных браков? Батюшка утверждал, что в том, что, ища брачного сближения, люди думают только о себе, о своем личном счастье. Мужчина видит в жене только женщину, доставляющую ему чувственные наслаждения, и весьма часто закрывает глаза на нее, как на человека, друга, мать. Женщина также выходит замуж только по слепой страсти, которая весьма скоро угасает, или же по расчету. Этот эгоизм, проникший во все слои нашего общества, и служит причиной столь частых семейных драм и разводов. «Молодой человек, — говорит Батюшка, — который хочет жениться, должен понимать, что брак есть крест, что ему вручается слабый сосуд — жена, которую он должен беречь и хранить для своего потомства». Цель брака — прежде всего в рождении и воспитании детей. Для несения креста брачного муж и жена должны отбросить свои эгоистические счеты и жить во имя и для своих детей. Любовь их между собой не должна ограничиваться чувствованными функциями, — она должна простираться и прежде всего охватывать духовную жизнь супругов. Муж должен видеть в жене лучшего друга, помощника, спутника жизни. Жена, со своей стороны, должна не только «бояться своего мужа», но и любить его, со всеми его недостатками, заботясь о его душе и спасении прежде всего.