Патриций
Шрифт:
– У-у-у, – разочарованно протянул Дэн, – мест нет, кто бы мог подумать. Что делать будем?
Все столики были заняты, а группа каких-то чернявых мужчин оккупировала сразу три стола, сдвинув их вместе.
– Не знаю, – пожала плечами Анаис, – сейчас уже поздно куда-то ехать.
Друзья нерешительно топтались в дверях, глядя по сторонам.
– Эй, дарагие! – раздался зычный голос. Им призывно махал рукой носатый господин из компании за тремя столами. – Мэстов нэт? К нам давайте, к нам!
– Пойдем? – Ластения нерешительно посмотрела на Дэна, а к ним уже через весь
– С Новим годам! – он широко улыбнулся, демонстрируя белоснежные зубы. – Какой славный! – мужчина погладил Юта по голове. – Вилитый атэц! Настаящий джигит! Как зовут, малэнкий?
– Ютфорд, – малыш с восторгом смотрел на странного дядю, вернее, на его нос.
– У, нэ вигаваришь! Прошу всэх вас к столу, будэтэ гостями!
Очарованные обаянием этого веселого человека, друзья приняли приглашение и присоединились к компании. Новые знакомые произносили длинные тосты, шутили, громко смеялись и сразу же стали относиться к новоприбывшим, как к своим старым друзьям. Улыбчивого человека звали Вахтанг, имена всех остальных запомнить было просто невозможно.
Перед самым наступлением Нового года, когда до боя часов оставалось несколько минут, к друзьям подошла официантка с двумя бутылками шампанского на подносе.
– Вот, – сказала она, – передали вашему столику.
– Пэрэдай этому гэнацвалэ чэтырэ, нэт, пять бутылок! – ответил Вахтанг. – Пуст присоедэняется к нашэму столу!
– Я не знаю, где он. Этот человек передал вам шампанское и сразу же ушел.
– Если вэрнется, зави к нам!
В этот момент из телевизора, стоявшего на стойке бара, зазвучали удары курантов.
– С Новым годом! – всколыхнулась ресторанная публика. – С новым счастьем! Ура!
Выпив шампанского, все бросились обниматься и целоваться друг с другом.
– Анаис, – торжественно произнес Алмон, отведя ее немного в сторону, – поздравляю тебя, – он протянул девушке изящную коробочку, – это тебе на память об этом празднике и о новом пребывании на Земле.
– Спасибо, – девушка открыла коробочку и заглянула внутрь. – Какая прелесть!
Она вынула золотой браслет со множеством брелоков.
– Какое чудо! – услышала Анаис и, обернувшись, увидела, что Ластения держит точно такой же браслет.
– Ха-ха, – язвительно произнес подошедший Сократ. – Тоже мне, богатство фантазии. Один только я подарил особенный подарок, правда, Терра? Специально для тебя искал, еле нашел.
Терр-Розе держала в руках золотую цепочку с кулоном в виде лягушки с блестящими зелеными глазками и не знала, что ей делать, рассмеяться или разозлиться. В конце концов, она выбрала первое:
– Подожди, толстяк! – усмехнулась Терра. – Я тебе еще отомщу!
– Зачэм мстить, дарагая? – подошел к ним Вахтанг. – Красывий какой лягушка, от чистаго сэрдца падаренный, удачу принэсет!
– Ты так думаешь? – королева с сомнением разглядывала свой подарок.
– Канэчно!
Тем временем Алмон с Дэном выясняли, каким же образом они умудрились купить одинаковые подарки? Оказалось, что и одному, и другому браслеты посоветовал Макс.
– Да, они мне разными показались, –
Анаис с Ластенией смеялись, примеряя подарки. Сократ, Алмон, Дэн и Макс – все получили по флакону одеколона.
– Анаис, – озадачился Алмон, распечатав коробку и понюхав содержимое флакона, – ты действительно хочешь, чтобы от меня так пахло? Именно этим?
– Тише, это Терра выбирала.
– А-а-а, ну ладно…
Ютфорд получил в подарок большого плюшевого шмеля, полосатого и смешного. Малыш был счастлив и всюду таскался с ним, всем показывая игрушку. Он быстро уяснил, что все эти громкоговорящие дяди называются «грузины», решив тем самым проблему, как к ним обращаться, а также Ют усек, что он всем очень нравится, и новые знакомые совсем-совсем не жадные… Пока взрослые пили шампанское и развлекались, Ютфорд занимался делом. Он подходил к кому-нибудь, лучезарно улыбался, протягивал дежурное яблоко и поздравлял с Новым годом. Растроганный «дядя грузин», нисколько не обижаясь на такое обращение, немедленно мчался к стойке и возвращался с коробкой конфет или засахаренных фруктов. Дядей было много, и в рекордно короткий срок Ютфорд собрал богатый урожай.
Когда Сократ, наконец-то, научился танцевать лезгинку, он вспомнил, что у него есть маленький сын, которому давно уже пора спать. Увидев пирамиду коробок и внушительную гору фруктов, сложенные хозяйственным Ютом на двух стульях, Сократ усмехнулся и покачал головой. Затем Ютфорд долго прощался со всеми дядями и собрал еще столько же. Трофеи в номер помог отнести Дэн.
– Знаешь, папа, – сказал малыш, укладываясь в кровать, – я назову свою собачку Понт.
– Почему? – удивился Сократ. – Откуда ты взял такое имя?
– Слышал, как один дядя сказал про другого, что у него слишком много понта, и я хочу, чтобы у моего песика его тоже много было.
– Ты хоть знаешь, что это такое? – засмеялся Дэн.
– Неважно, – зевнул Ют, – ему подходит это имя.
Когда Сократ с Дэном выходили из номера, малыш уже крепко спал, обнимая шмеля, рядом, на коврике, мирно посапывал щенок.
К утру Палач самочувствие Палача нисколько не улучшилось, он был бледен, под глазами залегли отвратные тени. Больше всего на свете ему не хотелось встречаться с Анаис. Никогда больше. Она же почти весь день провела в объятиях своего возлюбленного и пребывала в прекрасном расположении духа.
Новогодняя ночь продолжалась, народ веселился и танцевал. Сократ время от времени отправлялся проверять, все ли в порядке у Ютфорда, и каждый раз вытаскивал из его постели щенка.
– Сократ, – возмутилась Терра после очередного похода толстяка наверх, – ну что ты все время туда-сюда бегаешь? Разбудишь малыша!
– Да, действительно, там все тихо, я еще дежурную предупредил, чтобы присматривала. Пойдем-ка, ведьма, потанцуем, только смотри, не наступай мне на ноги своими каблучищами.