Патриция. Сердце не камень

Alony

После столь неоднозначного знакомства, Фанни поспешила увести ее наверх, чтобы поскорее показать, какую для Патриции приготовили комнату. Благодаря неподдельной радости подруги, через несколько минут она всё же справилась с разочарованием, и отбросив грустные мысли, принялась делиться всевозможными новостями, которых за эти месяцы накопилось довольно много.

*

– Ты уже готова? – заглянула в комнату подруги Фанни.

Патриция сидела у зеркала, а служанка колдовала над ее волосами.

– Еще немного, – отозвалась она и улыбнулась ей в отражении.

Фанни подошла к столику и сложив ладони вместе, восхищённо воскликнула:

– Какая же ты красавица! Боюсь, ни один молодой

человек не останется к тебе равнодушен. Сегодня отец постарался собрать у нас почти всю округу!

Лёгкий румянец окрасил щеки Патриции.

– Ты тоже чудесно выглядишь! – искренне произнесла она.

– Спасибо! Но про таких как я говорят, что они обладают милой внешностью, а вот ты настоящая красавица! Сегодня кто-нибудь обязательно падёт к твоим ногам.

Патриция махнула рукой и посмотрела на себя в зеркало. Слова подруги совсем не радовали ее. И хотя она старалась выглядеть весело и беззаботно, но за неделю, проведенную в этом доме, видела, что с мистером Фишером и его женой было что-то не так. И если миссис Фишер достаточно открыто демонстрировала ей свое пренебрежение и раздражение, то хозяин дома был чрезвычайно внимателен. Он делал ей комплименты, дарил всякие мелочи и заводил долгие разговоры.

Вначале Патриции нравилось его внимание, но потом всё чаще темы их бесед превращались в череду бесконечных, а позже и нескромных вопросов. Мистер Фишер интересовался, кто ее родители, какой у них доход, обладают ли они важными связами. Есть ли у нее богатые родственники, у кого она жила в Лондоне, вела ли с молодыми людьми переписку. Есть ли у нее постоянные поклонники, не собирается ли в скором времени обручиться и всё в таком духе. Но больше всего её беспокоил его взгляд. В нем было что-то отталкивающее, хищническое, плотоядное. Часто его глаза блуждали по вырезу ее платья и задерживались то на груди, то чуть ниже талии. Всё это заставляло ее неуютно ежиться под его взглядом.

А накануне вечером, возвращаясь в свои покои и проходя мимо кабинета, услышала его ссору с женой.

– Ты опять взялся за старое! Тебе мало того, что произошло в прошлый раз?!

– Можно подумать я делаю это только для себя! Благодаря ее появлению мы сможем поправить наше положение. Ты же знаешь, как хорошо платят за непорченый товар. А тут ее услугами захотят воспользоваться и после первой ночи!

– Но и ты не хочешь остаться в стороне! Я же вижу как ты смотришь на нее!

– Тебя это не касается!

Патриция резко отпрянула от двери и со стучащим где-то в висках сердцем, поспешила спрятаться в своей комнате. Ей стало настолько страшно, что она почти час просидела не шелохнувшись на расправленной постели. Она боялась думать, что разговор шел о ней. Она успокаивала себя тем, что вполне возможно они говорили о ком-то другом. Но этой ночью она заперла дверь на ключ и решила, что задержится здесь только на бал и день после него, а потом уедет, сообщив, что ей срочно нужно возвращаться домой.

Фанни оказалась права, не успел бал начаться, а все танцы Патриции уже были расписаны. За ней по пятам следовала группа молодых людей и каждый старался всячески ей угодить. Подобную картину она наблюдала и в Лондоне, на своем первом сезоне. Тогда ее руки просило пять или шесть человек, но она всем отказала, даже не запомнив их лиц. Конечно, ей нравилось мужское внимание, но выходить так рано замуж ей совсем не хотелось. Да и родители, отправляя ее в столицу к двоюродной тетушке, наказывали ей не кидаться в объятия первому попавшемуся привлекательному юнцу. Они объяснили, что их стеснённое положение не позволяет назначить ей достойное приданное, а вот её красота и честь послужат ей хорошим залогом выгодного

брака. И Патриция была полностью с ними согласна. Поэтому, на многочисленных приемах вела себя неприступно и холодно. Вот и сейчас, находясь в окружении многочисленных молодых поклонников, ни с кем не флиртовала и никого особо не выделяла.

Позже, с началом танцев, веселье всё же захватило ее и забыв обо всех беспокоящих ее мыслях, начала получать удовольствие и от музыки, и от своих партнёров. Патриция не видела, но помимо молодых людей за ней пристально наблюдали и господа по-старше. Они что-то записывали на маленьких листочках, а потом отдавали их хозяину вечера, а тот расплывался в угодливой улыбке и складывал записки во внутренний карман фрака. Он обещал к концу вечера сообщить, кто же из гостей окажется первым счастливчиком, а кому достанется уже не столь невинный товар. К радости мистера Фишера, ни один участник не отказался даже в таком случае поучаствовать в торгах и быть вторым или третьим в очереди.

Получив все листки, он удалился в кабинет и уже там выбрал самого щедрого покупателя. Огромная сумма, написанная карандашом, привела его в восторг. Сегодня он не только обогатит свой кошелёк, но и сам воспользуется юной красоткой. Пожалуй, из всех, эта была самым лакомым кусочком. Ему повезло, что ничего не подозревающая дочь так легко умела заводить знакомства и вот уже четвертая ее подруга посещала их «гостеприимный» дом. И каждый такой визит приносил ему всё больше денег. Но все ограничивалось лишь одной ночью и одним покупателем. Правда, последняя девушка чуть не покончила с собой и жене пришлось успокаивать ее и говорить, что ничего страшного не произошло, и если она сама никому не расскажет, то никто об этом никогда не узнает. Даже ее репутация останется чистой и незапятнанной, а в будущем она с легкостью выйдет замуж. К счастью, девушка вняла ее словам и просто вернулась домой, так никому ничего и не рассказав. Сейчас же, благодаря Патриции, он сможет расплатиться с долгами и ещё долгое время вести жизнь на широкую ногу.

Быстро свернув несколько бумажек и расположив их в руке, с довольным видом вернулся к гостям.

Глава 2

Крепко сжав в руках один единственный саквояж, захлебываясь от слез и рыданий, гонимая страхом и позором, Патриция бежала через огромный луг. Она много раз оборачивалась и напряжённо всматривалась в даль, боясь заметить хоть одну движущуюся точку. Дом Фишеров уже скрылся за горизонтом, но это нисколько не успокаивало ее, а наоборот, заставляло даже через давящую боль в груди и нехватку воздуха продолжать бежать. Бежать со всех ног. Бежать словно от этого зависела ее жизнь. Бежать! Бежать! Бежать!

Из-за страха, что ее отсутствие уже обнаружили и кто-то отправился на ее поиски, саднящая боль внизу живота только усиливалась. Патриция хотела избавиться от этой боли, которая служила доказательством ее падения, но та продолжала жестоко напоминать ей о случившемся.

Разве могла она знать, что закрытая дверь не защитит ее от коварного посетителя?! И дело было не в запасном ключе. Он даже не понадобился. Мужчина вошёл в комнату через потайную дверь, о которой она и не догадывалась. Патриция спала и узнала о присутствии в комнате чужого человека, лишь когда на ее рот легла его рука, а тело придавило чем-то тяжёлым, а потом последовала резкая боль. Страшная, позорная боль. В темноте она даже толком не видела его лица, но слышала как он стонал. Отрывисто, тяжело, противно. По ее щекам потекли слезы, но она не пыталась закричать или вырваться. В этом уже не было никакого смысла. Он успел сотворить с ней страшное.