Патруль времени (сборник)
Шрифт:
– Бруктеры приняли нас. И сделали все, о чем ты их просила.
– О да. Я благодарна им. Но когда-нибудь здесь будет королевство, объединяющее все племена, и я опять увижу над морем сияние звезды Найэрды.
– Не видать нам такого королевства, пока мы не выпустим кишки из римлян.
– Не надо, поговорим об этом позже. Сейчас давай вспомним о чем-нибудь хорошем.
Когда он попрощался с Эдх, небо уже окрасил восход. Все покрыла роса. Темной тенью Хайдхин прошел через священную рощу и зашел в загон за своей лошадью. На челе Эдх читались мир и покой, она почти засыпала, но его пальцы сжимали рукоять ножа.
4
Кастра-Ветера,
Но в эту эпоху все территории вокруг принадлежали Германии, раскинувшейся от Северного моря до Балтики, от реки Шельды до Вислы, а на юге до Дуная. Швеция, Дания, Норвегия, Австрия, Швейцария и Нидерланды, современная Германия еще только должны были возникнуть здесь в течение двух последующих тысячелетий. А пока это были дикие земли с островками цивилизации в виде деревень, пастбищ, поселений, где племена вели войны и кочевали с места на место, находясь в постоянном движении.
На западе, там, где должны будут появиться Франция, Бельгия, Люксембург, на большей части Рейнской долины основным населением были галлы, по языку и образу жизни схожие с кельтами. Благодаря более высокой культуре и превосходству в военном деле они брали верх над соседями-германцами, хотя различия между ними никогда не были слишком серьезными и почти стирались в приграничных районах. Так было, пока их не покорил Цезарь. Это произошло не слишком давно, и ассимиляция еще не завершилась, так что память о прежней вольной жизни пока не вытравилась из галльских сердец.
Казалось, это должно было бы относиться и к их соперникам на востоке, но когда Август потерял три легиона в Тевтобургском лесу, он решил перенести границу империи к Рейну, а не к Эльбе. Всего лишь несколько германских племен остались под владычеством Рима. Некоторые из них, такие как батавы и фризы, оккупацию почти не ощущали. Словно туземные штаты Индии под правлением британской короны, они были обязаны выплачивать дань и в общем подчинялись решениям ближайшего проконсула. Они поставляли многочисленных воинов, сначала добровольцев, а затем по призыву. И именно они первыми подняли восстание; потом к ним присоединились единокровные союзники с востока, а на юго-западе огонь восстания охватил Галлию.
– Огонь… Я слышал о пророчице, которая объявила, что Рим будет сожжен, – произнес Юлий Классик. – Расскажите мне о ней.
Тело Берманда тяжело колыхалось в седле.
– Подобными речами она привлекла на нашу сторону множество союзников: бруктеров, тенктеров, хамавов, – сообщил он с большей радостью, чем можно было ожидать. – Ее слава перешагнула через обе реки и дошла до нас. – Он взглянул на Эверарда. – Ты должен был слышать о ней во время своих путешествий. Ваши пути наверняка пересекались, а там, где она бывала, ее не забывают. Узнав, что она здесь и зовет на бой, к нам прибывают все новые воины.
– Конечно, я о ней слышал, – отозвался патрульный. – Но я не знаю, как относиться к этим слухам. Расскажи мне побольше.
Дул прохладный ветер, все трое ехали под серым небом по дороге недалеко от Старого Лагеря. Военная дорога, вымощенная и прямая как стрела, вела на юг вдоль Рейна в Колонию Агриппины. Римские легионы находились здесь многие годы. Теперь их остатки, что удерживали крепость в течение осени и зимы, шли под охраной варваров в Новезий, который сдался гораздо быстрее.
На них жалко было смотреть: грязные, оборванные, исхудавшие так, что остались лишь кожа да кости. Большинство тащились с
Охраняла пленных всего горстка их же соотечественников-галлов – откормленных и хорошо вооруженных, из числа тех, что перешли на сторону Классика раньше, – но, учитывая состояние пленников, этого было достаточно. Более многочисленная группа воинов охраняла повозки, запряженные быками, что тащились позади с грузом трофеев, – в основном германские ветераны-легионеры, командовавшие мужиками из глухомани, вооруженными копьями, топорами и длинными мечами. Клавдий Цивилис, он же Берманд Батавиец, не очень-то доверял своим кельтским союзникам.
Берманд хмурился. Рослый, с грубыми чертами лица; левый глаз его был затянут молочно-белой пленкой из-за давнего инфекционного заболевания, правый блестел холодной синью. Отрекшись от Рима, он отпустил рыжую с проседью бороду, не стриг волос и по варварскому обычаю красил голову в красный цвет. Но тело его облегала кольчуга, на голове сверкал римский шлем, а у бедра висел клинок, предназначенный больше для нанесения колющих ударов, чем рубящих.
– Целый день уйдет на то, чтобы поговорить с Вел-Эдх – Веледой, – произнес он. – Не слишком-то я верю, что от этого будет польза. Странной богине она служит.
– Вел-Эдх, – достиг слуха Эверарда шепот на английском языке, – ее настоящее имя. Латиняне, естественно, слегка изменили его.
Все трое использовали в разговоре язык римлян, поскольку он был знаком каждому из них. Эверард, будучи постоянно настороже, невольно вздрогнул и посмотрел вверх, но увидел только облака. За ними парила на темпороллере Джейн Флорис. Женщине нелегко находиться в бунтарском лагере, хотя он и смог бы объяснить ее присутствие. Но лишние проблемы ни к чему, случайностей в их деле и так предостаточно. Кроме того, она намного полезнее там, где сейчас находится. Разнообразные приборы на панели перед ней могли показать в цвете и в увеличенном виде все, что она пожелает. Благодаря электронике в его головной повязке, она видела и слышала все то же, что и он. А микроспикеры и костная проводимость помогали ему услышать Флорис. В случае серьезной опасности она сможет спасти его. Правда, главное здесь – сумеет ли она сделать это незаметно. Нет нужды говорить, как будут реагировать эти люди; даже самые цивилизованные римляне верят в дурные предзнаменования – а их задача как раз в том, чтобы охранять ход истории. Случается и так, что вмешаться нельзя и напарник должен погибнуть.
– Во всяком случае, – продолжал Берманд, очевидно желая прекратить разговор о пророчице, – ярость ее утихает. Возможно, сами боги хотят положить конец войне. Какой толк продолжать войну, если мы уже получили то, из-за чего начали ее? – Вздох его улетел вместе с ветром. – Я тоже сыт по горло раздором.
Классик прикусил губу. Этот низкорослый человек не скрывал бушующих в нем амбиций, что подчеркивалось и гордым выражением лица, означающим, как он утверждал, его королевское происхождение. У римлян Классик командовал кавалерией треверов, и в городе, принадлежащем этому галльскому племени, – его будущее название Трир – он с единомышленниками сговорился воспользоваться восстанием германских племен.