Патрул

Павлов Айдар

Монастырь. Джамьянг Кхенце, Таши Озер и ламы монастыря в комнате Джамьнга Кхенце.

Милостью охранителей Дхармы, здоровье Кхенце Ринпоче безупречно. Но на смену пришла другая напасть - исчез Патрул Ринпоче.

– Мы обыскали все пещеры, в которых мог остановиться Патрул Ринпоче, - сообщает Таши Озер, его нигде нет. – Монах привез провиант в пещеру Ямантаки, где Ринпоче проводил трехлетний затвор. Там все выглядело так, словно Ринпоче покинул это место навсегда.

–

Не выполнив трехлетний затвор? – удивляется первый лама.

– Вам-то какое дело? – возмущается второй лама. – Не вы же являетесь учителем Патрула Ринпоче.

– Вот, мне только не хватало стать учителем Патрула Ринпоче!

– Патрул Ринпоче способен сам определить срок отшельничества. А что, если… - несмело предполагает второй лама. Произнести фразу: «…он умер» до конца у него не хватает духу. – Если это не отшельничество?

– … Вы полагаете, Ринпоче реализовал радужное тело? – изящно формулирует за него первый лама.

Глаза присутствующих устремляются к Джамьянгу Кхенце в надежде получить конкретный ответ. Кхенце выглядит отрешенно, словно его это не касается.

Дискуссию неохотно продолжает Таши Озер:

– После реализации радужного тела на месте паранирваны мастера остаются его волосы и ногти. Кто-нибудь их видел?

Пауза. Присутствующие переглядываются. Ничего такого, традиционного в осмотренных пещерах обнаружено не было.

– Он не ушел, - произносит, наконец, Джамьянг Кхенце, как всегда значительно, словно вынося приговор, хотя внешне выглядит отрешенным. – Он где-то здесь. Этот старый бродяга пришел бы ко мне, если б что-то случилось. Ко мне все приходят после смерти.

Таши Озер переводит дух. Слова Кхенце Ринпоче обычно попадают в десятку.

– Он где-то рядом, - заканчивает Кхенце. – Ищите.

Утро в деревне. Поют петухи. Ани блаженно высунула морду из конуры. Восходит солнце.

Комната хозяйки. Юдра простирается, читая вслух мантру «Да освободятся все дети от боли и страданий».

Дверь дома открывается, выходит Патрул Ринпоче с огромным мешком мусора. Он выносит мусор за ворота, уходит по деревенской дороге.

Юдра томным взглядом из окна провожает домработника в путь к мусорной яме. Она влюблена по уши, однако не подозревает об этом, - заводить отношения с бродягой ей в голову не приходило.

Яма с мусором за пределами деревни. Патрул вываливает мусор из мешка, аккуратно сворачивает мешок и идет обратно к дому.

Дом Юдры. Хозяйка хлопочет на кухне, готовит завтрак. Она слышит, как начинает громко лаять Ани, затем звенит колокольчик на калитке. Вытирая руки о халат, хозяйка выходит к гостям.

За воротами стоят два спешившихся всадника и их лошади. Увидев хозяйку,

Ани смелеет и начинает орать еще громче. Всадники оказываются монахами. Вид парализованной собаки, ползающей на передних лапах, рождает в них сострадание. Они видят ее конуру, подобную дворцу мандалы, и, пусть не понимая ничего относительным умом, абсолютным умом чувствуют, что здесь обитает сам Майтрея.

Патрул с мешком из под мусора возвращается по деревенской улице, слышит лай, замедляет шаг. Издали он видит лошадей, двух монахов и Юдру.

– Простите за беспокойство, - говорит Юдре первый монах. – Мы ищем великого учителя. Его зовут Патрул Ринпоче. Может быть, слышали?

– Нет никогда, - пожимает плечами хозяйка. – Хотите позавтракать, ребята?

– Спасибо, у нас мало времени, надо объехать все окрестные деревни.

– Жаль, - Юдра разводит руками.

Ани принимается вновь лаять на монахов - за отказ от завтрака.

– Как тебе не стыдно! – ругает собаку Юдра.

– Можно погладить? – спрашивает первый монах.

– На здоровье, - разрешает Юдра.

Монахи заходят во двор. Первый присаживается на колено перед Ани, начинает с ней заигрывать. Собака успокаивается, замолкает, затем блаженствует.

– Что с ней? – спрашивает первый монах у хозяйки.

– Понятия не имею, - пожимает плечами Юдра.

– Ваша собака, и вы не знаете? – удивляется второй монах.

– Не моя. Только этого не хватало. Чотар ее сюда привел. Неделю назад. А до того она всю деревню облазила.

– На двух лапах? – с сочувствием уточняет второй монах, склонившись над собакой.

– Кто такой Чотар? – спрашивает первый монах.

– Домработник. Слушайте, простой бродяжка, а такой классный оказался мужик! – Глаза Юдры заблестели. – Кто бы подумал! Две недели, вот, он у меня живет, - дом просто не узнать. Просто что-то! Все блестит и пахнет. Я даже иногда боюсь туда заходить. – Юдра кивает на дверь своего дома. – Не руки – золото! Что только он не умеет! У меня самой был радикулит, так он меня научил одному упражнению, я вообще ничего не чувствую. Как новенькая! Вообще такой мужик! – Хозяйка показывает большой палец или что-нибудь по-тибетски.

Патрул издали наблюдает, как монахи общаются с Юдрой, играют с Ани.

Во дворе. Монахам практически все ясно. Присутствие Майтреи очевидно и на абсолютном, и на относительном уровне.

– А сколько лет вашему Чотару?

– Не знаю… Лет сорок. Ну, от силы, полтинник. Но такой мужик, ребята, такой парень!

– Познакомите нас? – просит второй монах, оглядывая дом. – Чотар сейчас здесь?

– Мусор пошел выносить. – Юдра осматривается – А вон он идет!