Пауки и иерархи
Шрифт:
Усталость уходила. Несколько вдохов и выдохов — и вычерпанный до дна резерв начал заполняться, все быстрее и быстрее.
И заполнился полностью.
Обычно для такого восстановления мне требовалась целая ночь, а не десяток секунд.
— Спасибо, — шепнул я искоркам и встал на ноги.
Сила отката билась внутри щитов уже намного слабее. Впрочем, и щитов осталась едва половина. Но я был уверен, что их хватит.
Правда, все маги, ставившие щиты, выглядели не самым лучшим образом — бледные аж до желтизны и едва стоящие на ногах. Ну, их
Таллис, безотрывно следивший за творящимся за щитами, тоже, должно быть, решил, что ситуация под контролем, и развернулся к Данте, которая стояла уже без поддержки своих служительниц.
— Ты сказала, что отката не будет, — проговорил он с едва сдерживаемой яростью. — Отсутствие отката — оно теперь выглядит вот так?!! — он ткнул пальцем в сторону статуи, где, уже медленнее, продолжали ломаться щиты.
Данта открыла рот. Закрыла. Снова открыла, но так ничего и не сказала.
— Семарес! Сумеешь определить, было ли тут когда-либо использовано заклинание «Ребра Земли»? — чуть более спокойным тоном обратился Таллис к дяде Теагана.
— Сумею, — ответил Семарес уверенно. Выглядел он чуть бледнее обычного, но все же лучше, чем большинство других магистров. Подошел к статуе ближе и начал чертить в воздухе руны. Таллис внимательно следил за каждым его действием, явно прекрасно понимая, что тот делает. Я мысленно вздохнул — по сырой силе я превосходил любого из присутствующих здесь магов, но как же мне не хватало знаний!
— Нет, — наконец сказал Семарес. — «Ребра Земли» тут никогда не устанавливались. Якоря крепились напрямую к каменной основе холма, без защитных контуров.
Таллис на несколько мгновений закрыл глаза и постоял так, похоже, пытаясь взять себя в руки. Потом снова развернулся к Данте и проговорил почти спокойно:
— Старшая наставница ордена Благих Сестер, ты лжесвидетельствовала, глядя мне в глаза. Ты злоупотребила моим доверием. Ты подвергла смертельной опасности всех магистров Большого Капитула. Если бы дело пошло немного иначе, сердце Обители лежало бы в руинах, а Церковь оказалась бы обезглавлена…
— Я была уверена, что у него ничего не получится! Я не собиралась никого подвергать опасности! — закричала Данта. — И потом, после, я пыталась его остановить. Вы же видели, верховный магистр, я пыталась!
— И это твое оправдание? — Таллис скорбно покачал головой. — Ты разочаровала меня, Данта. Глубоко разочаровала.
Он вздохнул и печальным тоном произнес:
— Старшая наставница ордена Благих Сестер, властью, данной мне Пресветлой Хеймой, я лишаю тебя твоего титула. Достойные Братья, — он повернулся к тем самым, лица которых я уже запомнил из-за их работы в суде, — отведите бывшую старшую наставницу во временные камеры, находящиеся под зданием суда. Семарес, будь так добр, проследи лично.
Лицо у Данты стало таким, будто она никак не могла поверить, что это происходит именно с ней.
Впрочем, тут она была не одинока — такой же вид был и у ее прислужниц, и у большинства магистров, и даже у
Глава 19
Магия отката внутри щитов почти полностью успокоилась к тому времени, когда Данту, похожую на сомнамбулу и, кажется, потерявшую от шока дар речи, повели прочь.
Магистры начали переглядываться и перешептываться. Недавний страх, вызванный опасностью отката, почти забылся, вытесненный внезапной опалой могущественного иерарха. Сейчас они явно думали о том, как случившееся повлияет на их собственное положение и на общую расстановку сил в Обители. Возможно даже, уже начали перебирать кандидатуры будущего преемника Данты и решать, как вмешаться в выбор.
Вероятно, именно шепотки, расползшиеся вокруг, помешали мне сразу вычленить иные звуки — тихий ропот, идущий снизу. Оказывается, золотистый «ковер», распавшийся на сотни искр-пылинок, упорно полз по мне вверх и что-то непрестанно бормотал. Вот только, как бы я ни напрягал слух, разобрать смысл бормотания не мог, улавливал только оттенки эмоций — искры на что-то жаловались и что-то от меня хотели.
Я сперва нахмурился, но потом, кажется, понял. Дело заключалось в якорях — очень уж «ковер» был недоволен их присутствием.
Еще несколько секунд я изучал упрямо ползущие искры, потом поднял голову и нашел взглядом Таллиса. Тот смотрел на затихающий бой магий за щитами, и выражение его лица было нечитаемым.
— Верховный магистр, — позвал я. — Если вы позволите, я бы хотел обратиться к Большому Капитулу.
— О? — с тем же нечитаемым выражением отозвался Таллис, а потом, даже не спросив, о чем речь, повел рукой. — Прошу.
Я шагнул вперед так, чтобы лучше видеть собравшихся людей, и заговорил:
— Перед тем, как найти якоря, я обнаружил благое магическое создание, покрывающее все пространство Обители. У меня есть основания полагать, что это благословение Пресветлой Хеймы, ожившее и обретшее разум…
— Что? — выдохнул кто-то из магистров. — Как это…
— Так вот, — я повысил голос, чтобы заглушить поднявшиеся шепотки. — Благословению не нравится, когда в Обители что-то крепится глубинными магическими якорями. Такая магия истончает благословение, делает его работу более трудной. Поэтому больше никаких якорей! А если где-то в Обители они еще используются, то их следует убрать.
Шепотки стихли. Теперь на меня смотрели десятки изумленных глаз.
Я опустил взгляд на золотые искры «ковра», уже успевшие покрыть мои руки.
— Это все, что ты хотел? — спросил я негромко.
Искры будто задумались, продолжая подпрыгивать на тех местах, до которых поднялись, а потом начали медленно спускаться. Значит, я угадал верно.
— Собственно, это все, — повторил я уже во весь голос. Потом повернулся к Таллису. — Благодарю, верховный магистр.
— Мы… э… мы всегда рады услышать пожелания от благословения богини, — отозвался тот странным тоном.