Пауки и иерархи
Шрифт:
Странно — когда и я сам, и другие люди в моем присутствии давали клятвы, такого не происходило.
— Пресветлая Хейма не приняла твои слова, — проговорил Таллис, хмурясь, а я подумал, что советник, похоже, заранее знал, что так случится. И вот, значит, как оно выглядело, когда богиня не принимала клятву. О таком прежде я только слышал.
— Что ж, — продолжил Таллис. — Раз так, просто дай обещание.
Учитывая, что солгать сейчас советник не мог, это обещание, по идее, чего-то стоило… Если, конечно, он не обладал, подобно
— Я обещаю не убивать юного Рейна и не причинять ему вреда, прямо или косвенно, — покладисто проговорил советник, хотя было что-то в выражении его лица и в голосе, что заставило меня отнестись к этому обещанию скептически.
Судя по лицу Таллиса, мои сомнения он полностью разделял, но других вариантов, как я понимал, пока не было.
Своим двойным зрением я наблюдал, как факел силы вокруг советника побледнел, а искры благословения начали успокаиваться.
Потом, будто бы и не было никакого противостояния, способного закончиться открытой схваткой, последовали вежливые протокольные прощания, и советник, в последний раз поклонившись, ушел в сопровождении Достойных Братьев. Пожалуй, они все же были больше его конвоем, чем почетной стражей.
— Семарес, отдохни сегодня, — сказал Таллис, а когда тот нахмурился и открыл рот, явно чтобы возразить, добавил: — Это приказ. Дела не убегут.
Мне вспомнились слова Теагана о том, что допрос под ментальным давлением выматывает человека, проводящего его, почти так же сильно, как и того, кого допрашивают. Впрочем, Райхан Сирота казался не особо здоровым и до допроса, так что разница с тем, как он выглядел после, оказалась незаметна. А вот цвет лица Семареса отчетливо показывал, как тяжело далось ему это задание.
Таллис же, несмотря на оказанную Семаресу силовую поддержку, усталым не выглядел.
— Теаган, захвати Рейна и пойдемте ко мне, побеседуем, — велел он, поднимаясь с трона, и, хотя и тон его голоса, и выражение лица были доброжелательно-нейтральными, брошенный им в мою сторону быстрый взгляд показался мне слишком острым.
— Советник опасен, — проговорил Теаган, едва мы оказались во дворце Таллиса, в его защищенном от подслушивания кабинете.
— Очень опасен, — согласился верховный магистр.
— Но Госпожа Магия не позволит его убить, — сказал я. — Она заявила мне, что он ей очень дорог.
— Ах да, Госпожа Магия и твоя способность с ней общаться, — Таллис криво улыбнулся. — Больше тысячи лет она молчала, игнорируя людей, а тут заговорила сразу с двумя.
Я развел руками.
— Значит, прежде у нее просто не было поводов. А тут, из-за Великого Древнего, они появились.
Широко улыбаясь, Таллис подошел ближе, положил руку мне на плечо и заглянул в глаза:
— Дорогой мой племяш! Ты нам, конечно, очень-очень нужен и очень-очень полезен, но, если будешь мне лгать, я отправлю тебя к братьям Вопрошающим. Веришь мне?
— Верю, — согласился
— По меньшей мере в том, когда именно ты впервые услышал голос Госпожи Магии. Потому что случилось это явно не сегодня.
Я подавил вздох — да, Теаган предупреждал, что интуиция у Таллиса работает хорошо.
— Почему вы так решили? — все же спросил я.
— Потому что ты не казался удивленным, когда она с тобой заговорила. И в целом общался с ней не так, как общаются с голосом божества, а так, как говорят со сумасбродной подругой.
— Ну… не до такой же степени, — пробормотал я. — Я был вежлив.
— Не сомневаюсь, — отозвался Таллис. — Точно так же, как я не сомневаюсь, что со всеми своими человеческими подругами ты вежлив тоже, даже со сумасбродными.
Я промолчал, решив не уточнять, что сумасбродных подруг у меня не водилось… Хотя Госпожу Магию действительно можно было назвать… хм… эксцентричной…
— Так что давай присядем и ты расскажешь мне подробно и правдиво, каким образом и когда ты впервые услышал ее голос, — сказал Таллис, продолжая улыбаться.
Я кивнул, уже не пытаясь подавить тяжелый вздох — если так пойдет и дальше, то Таллис быстро вытащит из меня и все остальное, говорить о чем я пока не планировал.
— Голос Госпожи Магии я впервые услышал в самом начале осени, когда только приехал в столицу, — начал я. — Только сперва это был не голос, а некое ощущение присутствия…
Рассказывал я подробно, ничего не скрывая — мелочи значения не имели, когда главное уже выплыло наружу. Теаган слушал мой рассказ так же внимательно, как и Таллис. Неудивительно — этих деталей я ему не рассказывал и про Госпожу Магию упоминал только в общих чертах.
— Значит, вы с братом случайно спасли от жертвоприношения шибинов, а те потом сбежали, — проговорил Теаган, когда речь дошла до описания того, как я разрушил гнездо Великого Древнего под столицей. — И рожки женщины вас не насторожили?
Я развел руками.
— Вот честно, нет. Империя велика, местных обычаев в ней бесчисленное множество. Единственное, что я подумал тогда: «И хочется же им заниматься такой глупостью».
— Мне казалось, что про этот обычай шибинов подражать демонам знают уже все, — подал голос Таллис, но я лишь вновь развел руками.
Остаток моей истории они выслушали в молчании.
— Что ж, — проговорил Таллис. — Что ж… Объясни теперь, почему ты солгал тогда?
— Не солгал, — не согласился я. — Лишь решил не упоминать об этой своей способности первое время. Вы приглядывались ко мне, ну а я приглядывался к вам.
— То есть в будущем ты планировал обо всем рассказать?
— Конечно, — я кивнул, не став уточнять, что это будущее случилось бы, когда я провозгласил себя посланником.
— А что насчет твоей способности чуять ложь?