Паутина времени

Болдырева Ольга Михайловна

— Ой! — Юльтиниэль отвлеклась от заклинания. — Это не папа! Какой-то он жуткий… Может, это Норт? Ну, который Наместник?

Крис, решив не гадать попусту, перевернул изображение и присвистнул.

— Написано — Эрик Рит, в год заложения первого камня поместья. Ничего себе!

— Это основатель моего рода? — поразилась девушка. — Да он страшнее Хель! И почему так на папу похож, если мы… — она замялась.

— Не совсем Риты? — подсказал «тактичный» Бриан.

— Угу, — уныло отозвалась Юля.

— Боюсь, правда

похоронена в таком глубоком прошлом, что теперь уже никто не узнает, — покачал головой император и отложил рисунок, взявшись за второй. — Зато я понимаю, почему портрета вашего предка нет ни в одной галерее. Очень сложно при таком выражении лица убедить кого-то, что ты добрый и вообще олицетворяешь собой верность и праведность.

— Но ведь откуда-то легенды пошли?!

— Спросишь у Оррена, когда он вернется.

— Знаешь. Мне даже как-то неудобно. Мы все время думаем, как там отец, все ли у него в порядке. А про Маришку сразу забыли. Это неправильно!

— Она же в будущем. Что там может быть плохого или сложного? Предупредит нас, что пора действовать, где сердце мира мы уже будем знать… всех дел-то — вовремя к нему прийти. С ней все в порядке… — Лит протянул супруге второй рисунок. — Посмотри, эта девица вообще не лучше.

Масляные краски на нем ощутимо потрескались, но все равно еще позволяли в подробностях рассмотреть нарисованную женщину. Узкое лицо, шея и острые плечи в обрамлении кружевного ворота были покрыты крупными темными пятнами. Распущенные по плечам волосы не спасала даже жемчужная сеточка — они все равно смотрелись жесткой паклей. Тонкогубый широкий рот кривила жестокая, какая-то больная усмешка. А блеклые крупные глаза смотрели куда-то мимо художника, мало напоминая взгляд психически нормального человека.

— Клевина Рит, — прочитал Кристиан, — супруга Эрика.

— А-аатличная парочка! — протянул с несколько нервным смешком Бриан. — Юля, у тебя были чудесные родственники! Кажется, Хель даже не самый тяжелый случай…

Юльтиниэль наградила мужчин недобрым взглядом, но спорить не стала. А как иначе объяснить темную силу, что изредка просыпалась в женщинах рода Ритов и переполняла Юлю с самого детства, подстегнутая кровью Убийцы?

Потянувшись, императрица позвонила в маленький колокольчик. А когда на пороге библиотеки появился ощутимо трусящий лакей, приказала привести кого-нибудь из младших слуг — тех, кто недавно провинился и еще не успел отработать наказание.

В ожидании девушка задумчиво протянула.

— Интересно, а какой бы я была, если бы Хель не натянула на меня личину полуэльфийки?

— Темненькой и страшненькой! — съехидничал Бриан.

— А может, ты бы в Оррена пошла? — предположил Крис. — Была бы русоволоса и синеглаза… Хотя даже если бы и страшненькой — все равно в тебя было бы невозможно не влюбиться!

Юлька скептично хмыкнула. В слова Криса поверить хотелось, но получалось не очень.

— Давай,

если тебе это нужно, попробуем личину снять.

— Потом обратно не приделаем, если оригинал не понравится, — девушка поморщилась. — Может, существует заклинание, чтобы посмотреть истинный облик? Надо узнать.

Дверь в очередной раз скрипнула, и рослый конюх подтолкнул в спину испуганного конопатого мальчишку.

— Вот, госпожа, хотели выгнать этого паршивца — чуть двух кобыл не свел, а в сено дурман подсыпал.

— И зачем? — нахмурилась Юля. Она-то ожидала что-нибудь вроде скандала на кухне и девицы, которая как следует выдрала патлы сопернице.

Мальчишка насупился и промолчал. А в мыслях мелькнуло отвратительное темное пятно, в котором смешивалась и жадность, и зависть, и абсолютная уверенность в правоте своих действий — герцог богат, может хоть новый табун купить.

— Что ж… тебе же хуже, — скривила лицо императрица и сосредоточилась на пульсирующей силе в своих ладонях, мысленно потянувшись к голове конокрада.

— Что ты думаешь об императоре Лирии — Кристиане Лите? — настойчиво спросил Бриан, помогая Юле усилить ментальное давление.

— Предатель! — бросил мальчишка. — Недостоин!

Крис на это только скривился.

— Сейчас… — мрачно пообещала Юльтиниэль пытаясь отыскать в сумбуре мыслей те, где отпечатался образ правителя, наискось перечеркнутый чужим воздействием.

— Осторожно! — окликнул ее Найтингейл, заметив, что из носа конокрада закапала кровь, а глаза закатились, как в приступе.

Но девушка упрямо рвалась вперед, пытаясь очистить имя любимого мужа в голове подростка, разрушая следы чужого присутствия. А заодно — убрать злость мальчишки и его зависть. Неплохо ведь платили! А не нравится работать — иди на все четыре стороны, сам лови свою удачу!

Сначала раздался сухой щелчок, а затем Юлю резко выдернули из чужих мыслей.

— Дочь! — раздался гневный окрик Хель. — Он же теперь овощем стал! И ты, и Найтингейл хороши! Оба идиоты!

Творец злилась.

Юльтиниэль часто заморгала, испуганно смотря на распластавшееся на полу тело парня — на его губах пенилась кровь, по подбородку стекала ниточка слюны, тощая грудь редко и рвано вздымалась.

— Одного раза не хватило?! Ты и так мать своей подружки до сумасшествия довела! Этого и вовсе убить решила?

— Что?! — вскинулась Юля. — Да я просто хотела…

Девушка запнулась, почувствовав, как к горлу подкатывает комок дурноты… неужели ее сила насколько опасна? За спиной творца пораженно смотрел на открывшуюся ему картину Рик Рит — дядя Юльтиниэль, Наместник Хель.

Убийца явно не теряла времени даром, решив позвать на помощь всех, кого только можно.

— Ну вы и натворили тут, детишки, — покачал головой Рик, — мир и без помощи Хаоса развалите.

Юля виновато опустила взгляд.