Павлов И.П. Полное собрание сочинений. Том 6

Павлов Иван Петрович

В главе об иннервации слюнных желез можно уже привести несколько точных и интересных фактов относительно нормальных возбудителей слюнных желез. Сухость пищи есть первый и сильнейший раздражитель нервных приборов всех слюнных желез. Чем суше пища, съедаемая животным, тем больше на нее изливается слюны. Высушенный хлеб, мясной порошок гонят очень много слюны; смоченный водою хлеб, сырое мясо, молоко - наоборот, очень мало. И в этом открывается первая физиологическая служба пользы слюны - размачивать, размягчать и растворять что можно в пище, приготовляя ее таким образом для дальнейшей химической обработки в ниже лежащих отделах пищеварительного канала. Определенный химический состав пищевых веществ, сообщающий им известный вкус, специально возбуждает трофический (т. е. заведующий выработкой органических веществ слюны) нервный прибор слизистых слюнных желез. Вследствие этого на съедобные вещества изливается слюна, содержащая много муцина, очевидно, ради смазывания пищи для легкого и свободного перехода ее из полости рта в полость желудка. Химические свойства всех веществ, кроме съедобных, которые не только не полезны

животному, а могут быть ему вредны, также представляют раздражителей нервного прибора слюнных желез. И этим обнаруживается дальнейшая роль слюны - нейтрализовать, разбавлять эти вещества, чтобы ослабить их вредоносность, а также, чтобы отмывать от них рот. Упомянутые вещества раздражают главным образом секреторный (т. е. водогонный) нервный прибор, а не трофический; на них течет слюна жидкая, почти без муцина. И это имеет свой смысл, потому что теперь муцин был бы вреден, мешая отмыванию. Безразличные вещества и условия, с которыми слюне делать нечего, оставляют слюнные железы в покое, не являются раздражителями нервного прибора слюнных желез. При питье воды изи вливании ее в рот слюны нет. Точно так же снег, всыпанный в рот, не вызывает слюноотделения. Даже камешки, голышки, не раздражающие вкусовых нервов, вброшенные в рот собаке, остаются без эффекта на слюноотделение; они просто выбрасываются собакой вон изо рта.

Интересно, что совершенно тот же эффект на слюнные железы от всех перечисленных условий получается и тогда, когда действуют ими на расстоянии, т. е. когда ими собаку только дразнят. Так же на показываемую сухую пищу слюны выделяется больше, чем на мокрую; на пищу изливается более густая, слизистая слюна, чем на остальные отвергаемые собакой вещества, и т. д.

К § 3а «Секреторные нервы слизистой оболочки желудка»

Учение о работе нервного прибора желудочных желез надо только несколько пополнить данными, появившимися после написания автором этого отдела. Сведения о специально раздражающем действии пептонов на пепсиновые желееы взяты автором из работы доктора Хижина. При продолжении этой работы д-ром Лобасовым оказалось, что в препарате пептонов, от которого видел действие доктор Хижин, это действие принадлежит не пептонам, а каким-то другим так находящимся веществам. Вероятно, это те же раздражающие вещества, сожалению, до сих пор еще не обособленные, которые в большом количестве в готовом виде находятся в мясе, так как раствор либиховского экстракта является сильнейшим химическим возбудителем желудочных желез. Это возбуждение экстрактом желез есть несомненный рефлекс и главнейшим образом со слизистой оболочки желудка. Влитый прямо в кишки раствор либиховского экстракта действует очень слабо сравнительно с тем, когда он соприкасается с поверхностью желудка, и на часть желудка, в которую он влит, действие его совершенно такое же по размеру, как и на уединенный желудочек, им не орошаемый. Дальше Лобасов показал, что примесь к мясу крахмала обусловливает в отделяющемся соке накопление пепсина, т. е. такая смесь начинает преимущественно раздражать трофический нервный прибор пепсиновых желез. Тем же автором вполне точно установлено, что жир, как в чистом виде, так и примешанный к другим сортам еды, наоборот, рефлекторно раздражает задерживающий нервный прибор желудочных желез. Это разнообразие химических рефлексов на пепсиновые железы делает то, что каждый сорт еды (мясо, хлеб, молоко и т. д.) как особая смесь вещества обусловливает характерную для него работу пепсиновых желез, строго определенную в отношении количества и качества сока и хода отделения.

К § 4а «Секреторные нервы поджелудочной железы»

Изложение автора относительно работы поджелудочной железы требует дополнения на основании позднейших работ в следующих пунктах. Нужно считать несомненно доказанным (д-р Попельский), что кислотный рефлекс на поджелудочную железу имеет место не с желудка, а по ту сторону привратника, т. е. двенадцатиперстной кишки и вообще с верхнего отдела тонких кишек. Затем опыты д-ра Вальтера показали, что жир не только вызывает отделение панкреатического сока, но и обусловливает усиленное накопление в нем жирового фермента; крахмал то же делает в отношении крахмального фермента, хотя сам по себе сока совсем не гонит. В силу связи через кислоту с желудочным отделением, а также и вследствие самостоятельных химических рефлексов со стороны различных составных частей пищи на поджелудочную железу, отделение поджелудочного сока при каждой пище совершается по определенным кривым количества и качества сока в течение отделительного периода.

K § 4b «Опорожнение желудка»

Работа д-ра Сердюкова, появившаяся после выхода этого руководства, указывает на второй способ, каким двенадцатиперстная кишка регулирует поступление в нее содержимого из желудка. Кислотность желудочных масс, появляющихся в кишке, на некоторое время рефлекторно запирает привратник и прекращает опоражнивающие движения желудка, именно до тех пор, пока эта кислотность не будет в достаточной степени притуплена изливающимся на кислые массы панкреатическим соком. Смысл такого механизма вполне очевиден. Только таким образом может правильно сменяться кислое желудочное пищеварение на щелочное панкреатическое.

К § 5с «Выводные желчные протоки»

Хотя об иннервации двигательной способности желчного пузыря и желчных протоков с их отверстиями уже имелись такие подробные сведения, но самое прохождение желчи через эти протоки и отверстия в кишки только в самое последнее время сделалось предметом исследования. А исследование это было очень нужно, потому что оно

могло наиболее прямо выяснить роль желчи в пищеварении. Обычное собирание желчи из желчного пузыря приводило долгое время лишь к противоречивым результатам. И это понятно, так как с фактом полезного применения желчи для целей пищеварения соединялся, смешивался факт постоянного изготовления печенью желчи как экскреторного продукта. Опыты над изливанием желчи в кишки (работы д-ров Брюно и Клодницкого, опубликованные после издания этого руководства) показали, что оно совершается во всех отношениях по тому же типу, как и доставка в пищеварительный канал других соков. Вне часов пищеварения желчь так же не течет в кишки, как и другие соки. При еде желчь начинает вытекать при каждой пище по особенной характерной кривой. Очень поучительно, что кривые истечения желчи чрезвычайно походят на кривые выделения панкреатического сока. Дальнейший анализ установил, что это обусловливается специальными химическими раздражителями, составляющими особую для желчи комбинацию. Ни вода, ни кислоты, ни крахмал, ни яичный белок не вызывают истечения желчи. Оно наступает под влиянием жира, экстрактивных веществ и продуктов переваривания белков. Очевидно, желчь рассчитана на тонкое химическое соучастие в процессе обработки пищи с другими пищеварительными агентами. С этим заключением из приведенных фактов вполне совпадают давние указания, что желчь, с одной стороны, очень враждебна пепсину, а с другой - значительно способствует действию ферментов поджелудочного сока, в особенности жирового.

К § 6а «Железы тонких кишек»

Относительно отделения кишечного сока только что опубликованное исследование д-ра Шеповальникова, содержащее в себе сотни опытов, поставленных на животных, оперированных по разнообразным методам, заставляет думать, что оно - чисто местное. Если данный участок ничем не раздражается, то никакого отделения нет, какое бы энергическое пищеварение ни шло в соседних участках кишки. С другой стороны, известное раздражение, например введение в кишечную фистулу стеклянной трубочки, дает совершенно те же величины отделения, делается ли опыт на голодном животном (даже несколько дней) или на находящемся в разгаре пищеварения.

К главе X «Тканевая жидкость и движение ее»

В этом отделе автор старается - и с хорошим основанием постоянно различать между жидкостью, собираемой исследователями из больших лимфатических сосудов, и жидкостью, которая образуется во всех тканях в началах лимфатических сосудов. Только для первой он оставляет название лимфы, вторую же неуклонно называет тканевой жидкостью. И действительно, эту последнюю жидкость исследователи еще не знают, и она должна быть, по всей вероятности, в разных местах - разная. Лимфа же есть смесь всех разнообразнейших сортов тканевой жидкости.

Выступления в прениях по докладу А. М. Чешкова «О некоторых физиологических особенностях ваготомированных собак в отношении кровообращения, дыхания, пищеварения и терморегуляции»

^[77]

(26 октября 1900 г.)

Н. П. С и м а н о в с к и й: Для меня представляется непонятным, почему у ваших животных нет задушения, когда перерезаны оба блуждающих нерва, а следовательно, и двигательные ветви, проходящие к гортани. При этом оба mm. postici непременно парализуются и гортанная щель должна закрыться.

И. П. П а в л о в: Здесь нужно принимать во внимание возраст собаки. Если животное молодое, действительно, наблюдается сильнейшая одышка и оно даже может задохнуться; если же животное старое, то оно переносит ваготомию удовлетворительно, и это обусловливается, повидимому, твердостью гортани.

H. П. С и м а н о в с к и й: Но ведь дыхательная щель сужена от паралича mm. postici. Вот, разве, у собаки работают другие мышцы. Поэтому я и говорю, что поларингоскопировать это животное было бы весьма интересно, тем более, что на собаках произвести это очень легко и не требует особых приспособлений.

И. П. П а в л о в: Я хотел бы обратить внимание собрания на некоторые интересные отношения, которые вытекают из наших опытов с ваготомированными собаками. Мы знаем, что регуляция тепла в животном организме идет двумя путями, с помощью двух родов приборов: регуляции теплопродукции и теплоотдачи. Это было, конечно, известно раньше и составляет, так сказать, учебные истины. Но теперь для нас есть некоторые указания на условия, при которых работают те или другие регуляторы, т. е. когда работают одни, когда - другие. Вы видели, что если собаке с перерезанными блуждающими нервами задать быструю тепловую задачу, то она быстро меняет свою температуру, то поднимая ее до 42 , то значительно опуская. Это значит, что она не умеет приспособиться к быстрым изменениям внешней температуры. Когда ту же самую задачу дать в хронической форме, животное выдерживает свою температуру. Следовательно, оно не может справиться только с быстрыми колебаниями температуры, а с медленными справляется удовлетворительно. Что это значит? Ясно, что оно не может справиться с быстрыми колебаниями температуры потому, что у него нарушены приборы теплоотдачи. К хроническим же колебаниям оно приспособляется потому, что приборы теплопродукции целы. Это доказывается весом животного. Как только животное помещается в оптимальную для него температуру 22 , сейчас же начинается нарастание в весе; если температура ниже, происходит падение веса. Значит, в первом случае происходит отложение вещества, во втором - трата его для произведения тепла. Следовательно, когда требуется быстрое приспособление к внешней температуре, организм пускает в ход аппарат теплоотдачи, когда медленное теплопродукции. Я и считаю долгом подчеркнуть этот факт, с несомненностью установленный на ваготомированной собаке.