Печаль без конца
Шрифт:
— Что ж, — сказала Элинор, поднимаясь со стула, — если этот человек сделался средоточием наших подозрений, то следует, я думаю, не откладывая, пойти к нему и сделать то, что умеет Ральф: допросить его. И, сообразно с выводами, которые последуют, придется, возможно, отказать ему в гостеприимстве и даже в лечении и передать в руки королевского закона…
Но когда они пришли в лазарет, человека, которого хотели увидеть, там не было. Он бесследно исчез.
Никто из больных, никто
После долгих и бесплодных опросов и поисков Элинор, не сдерживая разочарования и гнева, сказала:
— Теперь, полагаю, мы можем с уверенностью сказать, по крайней мере, одно: наш сумасшедший вовсе не безумен.
Ральф кивнул. Томас склонил голову.
— И никто по-прежнему не знает ни его имени, ни откуда он явился.
Это произнесла Анна.
— Тем не менее, — не свойственным ей властным голосом заявила Элинор, — мы должны искать и найти его. Не так ли, Ральф?..
ГЛАВА 39
— …Как только я обнаружил его, миледи, и понял, что он мертв, то сразу пришел к вам. Как привратник и хранитель мира и покоя обители, я несу свою долю ответственности. Потому что это очередное убийство.
Элинор спрятала глубже в рукава рясы слегка дрожащие руки.
— Вы тут ни при чем, брат Эндрю, — сказала она. — Вина лежит на мне. Это уже второе убийство с тех пор, как я прибыла сюда.
— Его тело нашли за оградой монастырского сада, — почти шепотом произнесла Анна, как бы утешая настоятельницу.
— Это совершенно неважно. — Печаль и гнев были в тоне Элинор. — Я не проявила должного внимания к тому, что произошло, после первого убийства. Даже чуть ли не препятствовала коронеру, о чем запоздало сожалею. Я…
Стук в дверь прервал ее покаянные речи. Гита впустила Ральфа и брата Томаса.
— Теперь, когда коронер здесь, — сказала Элинор, — я попрошу вас, брат Эндрю, повторить все, о чем вы мне только что говорили.
Он повторил:
— Юный лорд Морис Карел был найден убитым возле приходской церкви…
Элинор кивнула, предлагая продолжить.
— Его убили ударом кинжала в спину, но орудия убийства найдено не было. Мы не убрали мертвое тело, но, думаю, до рассвета это нужно обязательно сделать. Иначе может начаться паника.
— Вы совершенно правы, брат Эндрю, — согласилась Элинор. — Что скажет коронер?
— Я немедленно приступлю к осмотру тела, миледи.
— Поскольку это произошло на земле монастыря, сестра Анна и брат Томас помогут вам. А я займусь иными делами. Паника и страх не должны овладеть людьми. И нужно… — Она обратила умоляющий взгляд на Ральфа. — Нужно сделать все, чтобы найти убийцу как можно скорее. Немедленно!
— Кто охраняет труп? — спросил Ральф.
— Я оставил там двух братьев, которые, насколько я их знаю, не очень болтливы, — ответил брат Эндрю.
— А где же его спутник
— Я еще ничего не говорил ему.
— Наверняка он ищет повсюду своего хозяина, — сказала Элинор. — Необходимо срочно уведомить его о случившемся и оказать нужную помощь. Это, надеюсь, сделаете вы, брат привратник… Коронер, сестра Анна и брат Томас возьмут факелы и пойдут туда, где лежит убитый. Необходимо его поскорее перенести в часовню, там очередное мертвое тело не будет привлекать особого внимания… Скоро уже рассвет…
Ноги у него подкосились, и Уолтер упал рядом с трупом, обнимая руками безжизненную оболочку того, кого называл хозяином. Стоны, которые вырывались из его груди, нельзя было слышать без слез. Только любящий отец может так убиваться над телом своего мертвого сына.
Остальные, кто находился здесь, стояли на почтительном расстоянии от Уолтера. Глядя на него, Элинор говорила себе: нет и еще раз нет, это не преданный слуга оплакивает своего хозяина, и пришла пора, печальная пора, положить конец этой лжи!
Приблизившись к Уолтеру и наклонившись над ним, она тихо спросила:
— Он ваш сын?
Тот поднял залитое слезами лицо, покачал головой.
— Нет, миледи. Он был сыном моего брата. — Уолтер с силой ударил себя в грудь. — Но для этого одинокого сердца он был сыном! Зеницей ока!
— Вы не хотели, чтобы кто-то знал об этом?
— После его несчастья для меня было радостью служить ему! — И, помолчав, прибавил: — Он мой Авессалом. Царь Давид тоже любил своего сына и все-таки убил его. Правда, в бою, когда тот пошел против отца.
Уолтер говорил шепотом, но казалось — он кричит на всю округу.
Элинор положила руку ему на плечо и, повернувшись, позвала Томаса:
— Подойдите, брат. Он нуждается в утешении.
Но она понимала, что существует печаль без конца, не знающая утешения и не поддающаяся ему. Во всяком случае, когда свежа. Тут не помогут ни Бог, ни священник. Завтра — быть может, да. Но не сегодня.
Еще она подумала, что, вполне вероятно, этот человек несет ответственность за многое. Но об этом тоже не сегодня, не сейчас.
Сейчас она не потревожит его в горе.
ГЛАВА 40
Томас и Ральф стояли в часовне перед козлами, установленными для второго мертвого тела. По распоряжению настоятельницы вход в часовню был плотно занавешен, чтобы проходившие мимо не видели, как сестра Анна, наклонившись над новым трупом, отводит двумя пальцами волосы с его шеи и затем осторожно приглаживает их. Находящийся тут же Кутберт натянул покрывало на неподвижное лицо.
— Что думаете, Анна? — негромко спросил Ральф, словно боясь потревожить лежащего своим вопросом.