Печать Аваима. Порочное Дитя
Шрифт:
Когда пауза начала затягиваться, грозя обрушить и без того слабый план побега, молчаливый конвой расступился и пропустил высокого худого господина.
– Ты забрала то, за чем тебя послали? – раздался надменный голос.
Вигмар молча протянул резную шкатулочку, полученную ранее от мадам Фурен.
– Ну хоть кто-то здесь отрабатывает свой хлеб, – фыркнул мужчина, принимая вещицу. – Попортила мне жизнь эта оборванка Сю-Ин.
Не успел он закончить фразу, как в грудь воткнулись два коротких ножа. Холеное лицо удивленно перекосилось, и изо рта пролилась струйка
Но ничего из этого ни Ягори, ни Вигмар не слышали. Взбудораженные безотчетным эмоциональным порывом, который заставил обоих ответить оружием на пренебрежительные слова в адрес матери, и подстегиваемые страхом, они уже неслись вниз по крутым каменным склонам. А как только злополучная терраса скрылась из вида – рванули наверх.
Обдирая руки, они цеплялись за скальные выступы, подтягивались, ужами вкручивались в каменные щели, забираясь как можно выше и дальше от прекрасного, увитого пышными декоративными растениями Белого города. Снизу не доносилось ни звука, и эта тишина страшила еще больше. Казалось, кольцо вот-вот сомкнется, и им уже не сбежать.
Подгоняемые паникой, Вигмар и Ягори забирались все выше. Мир, погруженный в ночную тьму, отчего-то предстал перед ними с невыносимой четкостью – каждый камень, выступ и впадина – все было видно, как ясным днем. И даже лучше. Каждый ненадежный осколок, способный сорваться и выдать их местоположение, словно кричал «это не трогать!», а время как будто затормозилось, и брат с сестрой, скользя в этом непонятном, сероватом безвременье, словно две тени, утекали сквозь плотную сеть преследователей.
Когда они выбрались на относительно ровную площадку с небольшим углублением, вроде пещерки, кураж внезапно схлынул. Вдруг заболели ссаженные руки и натруженные мышцы, а следом накрыло осознание того, что только что случилось. Они забились в темное углубление и прижались к камням, стараясь унять взбесившееся дыхание.
– Ты же понимаешь, что мы грохнули того самого хмыря императора? – отдуваясь, спросила Ягори.
– Понимаю, – запыхавшись, ответил Вигмар, – но я этого хотел.
– Я тоже, – к собственному удивлению произнесла Ягори.
Оба замерли, и в тишине было слышно только их тяжелое, прерывистое дыхание.
Немного отдышавшись, Вигмар осторожно выглянул из пещерки и вдруг, сдавленно хихикая, нырнул обратно и подпихнул к выходу сестру:
– Поди, посмотри, – посмеиваясь, предложил он.
Ягори непонимающе выглянула и беззвучно ахнула – далеко внизу, как бусина на ладони, лежал одетый в ночные огни город. А скала, на которой они расположились, обрывалась непреодолимым, почти вертикальным склоном, который крутыми уступами спускался далеко вниз, почти до самого города. Сианджийка вернулась в пещерку и потрясенно уставилась на брата.
– Не смотри на меня, – нервно усмехнулся Вигмар. – Я не знаю, как мы
Ягори оглядела свои израненные руки – сомнений не было, они оба сами сюда залезли и каким-то немыслимым образом за четверть часа преодолели расстояние, на которое даже со специальным снаряжением ушло бы не меньше половины дня.
– Ну что ж… от погони пока мы, кажется, ушли, – заключила она.
Вигмар на это беззвучно рассмеялся.
– Да, придумать бы еще, как отсюда спуститься.
– Это полбеды, – протянула Ягори. – Что мы дальше будем делать?
– В город точно нельзя.
– Нам никуда сейчас нельзя, – кисло ответила Ягори.
– Вообще-то можно. Я думаю, надо опять отправляться за перевал и расспросить орков, что это за история с древними из-за гор. Если кто и в курсе, то это они. Ну может, еще та странная далла.
– Даже если мы узнаем, Вигмар, а дальше-то что?
– Не переживай ты так, – отмахнулся Вигмар. – Камушки у нас, безделушка тоже.
Он довольно похлопал себя по ребрам, где в потайном кармане был укрыт мешочек с драгоценными камнями и брошь, и беспечно добавил:
– Мы все равно в плюсе. А чем заняться, придумаем потом. Может, тут поутихнет как раз.
– Не поутихнет, – буркнула Ягори. – Ты должен это понимать.
– Время покажет, – беззаботно зевнул сианджиец. – Предлагаю отдохнуть пару часов, а как рассветет, поищем спуск.
Они потеснее прижались друг к другу, спасаясь от ночной прохлады, и затихли.
– Вигмар? – тихонько позвала Ягори через некоторое время.
– Нам лучше отдохнуть, – вздохнул брат, – разговоры потом.
– Расскажи, как погибли родители?
– Может, утром?
– Нет. Нас только что чуть не убило это прошлое. Сейчас – самое время.
– Я тоже не все помню, – тихонько ответил Вигмар. – Когда нас еще было четверо, мы жили в лесу. И там было озеро, где мы летом ловили рыбу.
Он тяжело вдохнул и замолчал.
– Нам обязательно об этом говорить?
– Угу, – кивнула в темноте Ягори.
Вигмар пожал плечами и продолжил:
– Тогда было хорошо. Думаю, что родителям было непросто, но нам с тобой было хорошо. Они ведь правда нас очень любили. И друг друга тоже…
Пауза.
– А потом что-то случилось, – продолжил он в темноте. – Помню, как отец на несколько дней пропал, а когда вернулся, все хорошее сразу закончилось. Мы ушли из того дома, и потом не было ни дня, чтобы мы не убегали. Долго это продолжалось или нет, я не знаю, но только все время было страшно. И еще усталость. Потом мы на несколько дней остановились в лесу, и отец снова ушел, а когда вернулся, было понятно, что он болен. Может, ранен, а может, та гадина сказала правду, и он действительно сгорел. Я не знаю. Но когда остановились на следующую ночевку, он уже больше не поднялся. А мы опять шли и шли, и мать все твердила, что я должен запомнить дорогу за перевал, если с ней что-то случится, потому что у нас там есть дальняя родня по отцу. Только, похоже, я как-то плохо запомнил, потому что никакой родни мы с тобой не нашли.