Печать скорби (Война за мир)
Шрифт:
— Когда увозила «скорая», был жив, — равнодушно сказала Шевчук.
Не врет.
— Он сейчас в больнице?
Шевчук бросила на него недоуменный взгляд:
— Да зачем вам эти подробности? Все равно сможете навестить его только лет эдак через несколько. Потому как незнание законов, увы, не освобождает от ответственности. И придется вашему приятелю отвечать по всей строгости и отбывать, сколько назначит суд. Тут уж ничего не поделаешь и не изменишь. А что же вы так — зная о его неуправляемости, оставили его одного?
— В том-то и дело, что до сего дня поводов для беспокойства он не давал, — развел руками Сварог, — поэтому и оставил спокойно его одного. Я же говорю — спровоцировали. Если уж на то пошло, каждого
— Что верно, то верно, — задумчиво подтвердила Шевчук.
«Судя по тому, как она увиливает от моих вопросов, при эдаком течении беседы я ни хрена полезного для себя не узнаю, — подумалось Сварогу. — И не пора ли уже сваливать отсель?..»
— Удивляюсь с вас, как говорят у нас на юге, — еще более обворожительно улыбнулась рыжеволосая. — Ну насквозь не правильно себя ведете. Нормальный безвинный иностранец уже давно не выдержал бы, несмотря на все наши уговоры, и принялся бы возмущаться не праведным задержанием, нанесением теледных повреждений.., понятное дело, без устали поминал бы о правах человека, орал бы и грозился всяческими карами. А вы же — ну просто само спокойствие. Сидите, ножкой покачиваете, беседуете.
— Просто знаю, что этим ни на йоту не приближу себя к главной своей цели — как можно скорее выйти отсюда, — спокойно сказал Сварог. — Так чего зря возмущаться и задавать идиотские вопросы. А вам не кажется, Дарья Андреевна, в свою очередь спрошу я, что мы тратим время.., как бы это сказать, несколько нерационально, что ли? Спросили бы четко, что вас интересует, я бы дал вам четкие ответы и ушел бы отсюда...
— И куда бы вы пошли? — быстро спросила Шевчук.
— В гостиницу, где уже устроился, — без раздумий отозвался Сварог. — Куда ж еще! Название, номер комнаты сообщить?
— Понятно. А цель вашего визита в наш город, разумеется, — какие-нибудь корни-гены, зовущие на родину предков, заочная любовь к России? Ну, и попутное знакомство с сибирской экзотикой, куда ж без этого, всякие медвежьи охоты, бани с квасом, вениками и крепостными девками, водка с балалайками...
— Угадали, Дарья Андреевна, просто настолько точно угадали, что мне нечего добавить.
Наверное, во имя простоты имеет смысл дождаться конца допроса. Ежели не отпустят на все четыре (а в это отчего-то не верится), всего-то и надо, что отвести глаза конвоиру...
— Я понимаю, что вы всерьез рассчитываете вот на это, — Шевчук двумя пальчиками подняла со стола и показала Сварогу паспорт на имя Беркли. — Думаете, рано или поздно сработает ваш заграничный статус. Только вопросов к вам накопилось столько, дорогой мистер... — она развела руками, — что мои знакомые из парижской префектуры на моем месте уже давно бы светили вам в лицо лампой и отвешивали бы оглушительные пощечины. Я же, по доброте душевной, еще пытаюсь сложить с вами дружеский разговор...
— Накопились вопросы? Ко мне? — Сварогу даже не пришлось подделывать недоумение, оно было абсолютно искренним. — Я прилетел сюда несколько часов назад. Все, что я успел, — доехать до улицы этого чертового подпольщика, где влип в историю. Заметьте: не по своей воле... Какие могут быть ко мне вопросы?!
— Какие, говорите? — Дарья стерла с лица улыбку. — Честно вам скажу: вы или прекрасный актер, или.., поразительной, прямо-таки сказочной наглости человек. Ну что ж, раз так, давайте галопом пройдемся по.., вопросам, — голос ее изменился, стал жестче, она заговорила напористо, чуть подавшись вперед за столом. — Итак, вы с непонятным мне упорством утверждаете, что прилетели в город только вчера. Так? Алиби, признаться, хиленькое, серьезной проверки не выдержит. Интересно бы знать, на что надеетесь? Да и зачем вам это, никак не пойму!
— Не понимаю, о чем вы, — более-менее искренне изумился Сварог. — И вообще, вы скажите конкретно: за что и почему
— Вы мне никак не кажетесь глупым человеком, — не слушая его, напористо продолжала рыжая. — Неужели вы всерьез надеетесь, что я вас не запомнила и не узнаю? — Шевчук откинулась на стуле и скрестила руки на груди. — Или станете утверждать, что не были на Олеговой пустоши? И меня там не видели?
Е-мое! Опять Олегова пустошь, что еще за хренотень?! За кого она меня принима...
И вдруг Сварог ясно осознал — за кого.
За второго.
Демона.
Ач-черт...
Вот сволочь, он уже здесь!
— Не был, — предельно честно сказал он и виновато развел руками. — И вас не видел. И впервые слышу про эту пустошь! Так что ничем не могу помочь. Зато, сдается мне, вы сами себе можете помочь элементарнейшим образом. Я ведь не в багажных отсеках в самолетах летал, лежа согнутым в три погибели в полосатом чемодане. Я летал честным пассажиром, везде предъявлял паспорт, везде меня заносили в компьютерную базу, наверняка скрупулезно проставляя дату отлета-прилета и время суток. Вам это проверить — раз плюнуть... Да! Кроме того, как в московском, так и в шантарском аэропортах я повсюду видел камеры слежения и уж в объектив хотя бы одной из них я попал наверняка. Если и это не алиби.., то тогда уж и не знаю, что вам надо.
— Я вам скажу, что мне надо, — Даша опять обворожительно улыбнулась. — Мне надо того же, чего добивался гражданин Остен-Бакен от гражданки Инги Зайонц. А именно — глубокого раскаянья в содеянном и искреннего желания искупить вину тесным сотрудничеством с органами дознания. Вот, к примеру, лично я с вами совершенно честна и предельно открыта. И я вам откровенно признаюсь — нет у меня ни малейшего сомнения, что ваша фамилия значится во всех этих аэропортовских списках, а вашу физиономию прилежно запечатлела добрая дюжина аэропортовских камер. Вот нисколечко не сомневаюсь, что все обстоит так, как вы сказали, хотя, конечно, будем проверять.., вернее, уже проверяем. А еще я с подкупающей девичьей доверчивостью откроюсь вам в том, чего сама пока не понимаю: как вам это все удалось так лихо провернуть. Правда, одна скороспелая версия у меня появилась... Вы слышали что-нибудь о фальш-турах за границу?
— О чем?
Сварог и вправду не слышал об этом ни слова.
— Значит, не слышали. Это такая столичная, с позволения сказать, услуга. К сожалению, официально разрешенная и, к еще большему сожалению, уже добравшаяся и до нашего медвежьего угла. Суть ее в следующем. Приходишь ты, значит, в контору, предлагающую эти фальш-туры, и говоришь: хочу, чтобы все поверили, будто я побывал, ну допустим, в Таиланде. Платишь, на сколько сторговались. И контора изготавливает для тебя поддельный договор с турфирмой, поддельные визы, липовые билеты на твое имя в Таиланд и из Таиланда, снабжает тебя профессионально сработанным фотомонтажом, где ты позируешь на фоне пагод в обнимку с озорными тайскими девчонками, обеспечивает экзотическими сувенирами, якобы купленными в лавочках Бангкока. Как правило, клиенты преследуют вполне безобидные цели — пустить пыль в глаза сослуживцам и бывшим одноклассникам или обмануть свою вторую половину, свято верящую, что муженек знакомится с достопримечательностями загадочного Востока, в то время как на самом деле он неплохо проводит время с любовницей в соседнем районе города. Класс подделки зависит от готовности клиента раскошелиться. А если клиент вовсе за ценой не постоит — получит подделку того класса, для обнаружения которой будут нужны очень уж скрупулезные исследования. Скажем, если клиент пожелает, то и артиста нанять можно для изготовления липового видеофильма или чтобы вместо клиента прошел где-нибудь паспортный контроль. Потому как биометрические паспорта у нас пока не введены и отпечатки пальцев на контроле не сверяют.