Печать зверя

Кас Маркус

В общем, эту идею я сразу отбросил.

Другой способ обязательно найдется. Неблагородно становиться благородным таким путем.

— Не губите, ваше благородие… — продолжал причитать покаявшийся граф.

Я взмахнул рукой, делая знак замолчать.

Что же с ним делать?

Единственным разумным выбором было просто сдать его тайной канцелярии. Пусть они и разбираются с его таинственными покровителями и лабораторией. Угрозы сам Платов уже не представляет, а заниматься поисками настоящих злодеев у меня не было времени. Да и зачем, если

есть люди, умеющие это делать профессионально.

Но избавиться от темной нитки следовало. Пусть для графа было бы полезно дальнейшее послушание, но любой темный артефакт так или иначе влияет на человека. Какие-то в большей степени, какие-то в меньшей, но в результате скверное самочувствие, болезни и более скорая смерть.

Хорошим человеком Платов не был. Но и участи подобной не заслуживал. Дураков обычно жизнь сама наказывает, как и произошло.

— Вот что, граф, — определился я с дальнейшим планом. — Садитесь и пишите всё, как было. Со всеми деталями и мельчайшими подробностями.

Платов вскочил и кинулся к столу, свернув по пути кресло и смахнув часть предметов с поверхности стола.

— Не торопитесь, — поморщился я от грохота. — Времени у вас будет достаточно. Я вернусь утром и тогда поговорим о вашей судьбе. Пока же сидите и пишите.

— Всё напишу! — горячо заверил меня он, судорожно кивая. — Нарисую, если надо. Надо?

— Надо, — согласился я. — Всё, что посчитаете важным и нужным.

— Я постараюсь, ваше благородие!

— Уж будьте так любезны…

Платова я оставил за порученным делом. Настрого велел при этом никуда не выходить и никого не принимать.

Мужчина с серьезным видом погрузился в письмо, тщательно выводя буквы. Вот и славно, Баталов порадуется готовым признанием и показаниям. Сэкономлю ему время и силы.

Я бы сразу отправил Платова на явку с повинной, но сначала нужно было снять эту проклятую нитку. А значит, вернуться в лабораторию и кое-что проверить.

Но, прежде чем уйти, я оплел территорию вокруг дома сигнальным контуром. Выстраивать защиту не стал, слишком затратно и долго. Просто встроил звуковую сирену такой мощности, что непрошеные гости сами разбегутся. Объявись всё же его благодетели, им занятие графа явно не понравится.

Хотя, судя по запущенности лаборатории, такое казалось маловероятным, но подстраховаться не мешало.

Утром вернусь, избавлю Платова от нити и отправлю сдаваться Баталову.

В лаборатории я взялся за изготовление такой же вещицы, что нацепили на Платова. Припомнил всё, что слышал о подобных техниках. И, взяв за основу свои собственные ощущения от изучения нити, приступил к работе.

Необычно было делать нечто дурное. Но я скорее занимался созданием рабочей модели, чем реально хотел воссоздать чужое творение.

Проводить эксперименты «в живую» мне не хотелось. И чёрт бы с ним, с этим пройдохой, жалости он не вызывал, с одной стороны. Но с другой граф был способен вывести на людей, которые могли представлять настоящую опасность.

Особняк

спал, как и город. Так что заниматься делом было одно удовольствие.

Вообще ночь всегда словно другой мир. Стихают привычные звуки, всё замирает, замедляется. Только ожившие каменные львы мягко ступали по траве, проходя мимо окна. Неизменно на службе.

Моя версия заговоренной нити получилась на славу. Даже жалко на миг стало уничтожать. Я перепроверил плетения и приступил к нейтрализации. Тут-то мне и пригодилась царская трава, отвара которой я запас прилично.

Растение уже оправилось от первой стрижки и снова выпустило несколько цветков, чей слабый аромат витал в помещении. К тому же и листочки, которые я аккуратно отрезал и поставил в воду, дали корни. В будущем у меня её будет вдоволь.

Уж не знаю, как поколдовал над этим видом мастер Дуболом, но свойства оказались прямо-таки чудодейственные. Эффективность против темной магии получилась весьма впечатляющая.

Одна капля состава мгновенно растворила нить и питающую силу.

— Отлично! — обрадовался я, положил пузырек с настоем в карман и взглянул на луну, висящую над кронами деревьев.

До рассвета ещё несколько часов. Их я намеревался провести предельно эффективно.

— Хакан, — позвал я элементаля, после того, как прибрался и избавился от остатков артефакта.

— Тут я, Искандер-инсан, — явился джинн и кивнул, сразу же осветив лабораторию всполохами огня.

Его кажущаяся покорность в тоне меня не обманула. Хакан молча смотрел на меня и в пламенных глазах этого создания отчетливо виднелся вызов. Но мне и не нужно было послушание, лишь сотрудничество.

— Мне необходимо попасть туда, — сказал я без вступлений. — Это мне поможет и убережет от иных способов, не таких приятных.

— Приятных? — сумел я удивить джинна и он даже рассмеялся: — Охота в вечных песках для храбрых и сильных занятие. Где каждый миг на грани между жизнью и смертью. Неосторожное движение одно и гуль откусит голову. Великая пустыня ошибок не терпит.

— Ну значит всё, что нужно делать — это не ошибаться, — усмехнулся я.

И, понимая, что доверия таким образом я не вызову, объяснил альтернативу. Спокойно рассказал способы развития некротической магии. Элементаля передернуло, но сомнения остались.

— О чём ты на самом деле беспокоишься? — спросил я, поняв, что дело не в том, что он не желаете приводить чужака в свой мир.

— Коль вы погибнете, останусь я… — джинн замялся. — Пред выбором. Уйти мне дальше, в прочие миры, или признать иную власть.

Я вопросительно поднял брови, и Хакан, вздохнув, тихо дополнил:

— Ребенка власть.

Кое как я вытащил из него подробности. Появление элементаля стало возможно благодаря кутлу-кеди, но те признали хозяином меня, оттого и джинн присягнул мне. В случае моей гибели это «право» переходило к единственному, связанному с котами. То есть к Гордею, которого волшебного существа считали частью племени.