Печенье с предсказаниями
Шрифт:
– Такой! Потерпевшему теперь полгода реабилитацию проходить. И не факт, что полностью оклемается. А вам и дела нет, так? Получили денежки - и хоть трава не расти?
Я сидела ни жива, ни мертва. Всегда теряюсь, когда на меня орут, а уж когда орет мужчина, к тому же полицейский… Поджилки трясутся!
Впилась ногтями в ладони и сказала, как могла, спокойно:
– Никаких денег я не получала и приворотов не накладывала. Вы не можете обвинять меня в том, чего я не делала!
Лейтенант усмехнулся неприятно.
– Не волнуйтеcь, мы все это
– И поморщился так, словно очень хотел сплюнуть.
– Сидите тут вся такая возмущенная, а у парня, между прочим, через неделю свадьба! Должна была быть.
Он уже все решил: я для него была преступницей.
– Какой парень, какая свадьба?
– от обиды и абсурда происходящего я чуть не плакала.
– Я вообще ничего не понимаю!
– Не понимаете, значит? – он подался вперед, выдернул из стопки несколько бумажек и швырнул на стол передо мной. – Читайте!
Перед глазами все плыло, смысл казенных сухих фраз доходил с трудом.
«Постановление о возбуждении уголовного дела… 13 мая 19__ года, примерно в 11-12 часов, находясь в помещении кондитерской «Си-бемоль»... мисс Синтия Вирд, действуя умышленно, по предварительному сговору, передала мисс Николь Фиш незаконное магическое изделие (приворот без привязки к конкретному лицу), за что получила соответствующее вознаграждение...»
Пришлось перечитать дважды, и только тогда я убедилась, что эта нелепость мне не мерещится. Лейтенанту надоелo таращиться на меня. Он поднялся, подошел к окну и, немного повозившись с заедающими шпингалетами, распахнул его настежь. Сказал, не оборачиваясь:
– Воздуха захотелось. Проветривать надо после такого.
До зуда в ладонях захотелось швырнуть в него чем-нибудь тяжелым, вот хотя бы хрустальной пепельницей или толстенной книжкой с золотым обрезом, но я сдержалась. Положила бумажки на стол, достала носовой платок и тщательно вытерла руки.
– Я ничего не делала!
– повторила упрямо. – Послушайте, лейтенант, я не знаю никакой Николь Фиш, ничего ей не передавала и уж тем более, – я фыркнула, - не получала от нее никакого вознаграждения!
Он обернулся, скрестил руки на груди.
– Тогда как вы объясните, что у нее изъяли бумагу, написанную вашей рукой, со словами: «Любовь взаимную ты обретешь, когда ее совсем не ждешь»?
– Но… - я застыла с открытым ртом. А потом расхохоталась - да так, что из глаз потекли слезы.
Лейтенант смотрел на меня хмуро, явно не разделяя моего веселья.
– Вам смешно? – процедил он и вдруг саданул кулаком по подоконнику. – Слушайте сюда, мисс Вирд. К сожалению, от невербальной части заклятия девчонка успела избавиться, но это вас не спасет. Не стоило вам связываться с семьей Донованов, не стоило. Они ведь все маги, причем сильные. Когда сын ни с того, ни с сего заявил, что безумно влюбился в безродную студенточку, да так, что жизнь без нее не мила, это вызывает вопросы, согласитесь? А потом у студенточки изымают эту писульку и сверяют сроки. По всему выходит, что «безумная любовь» настигла младшего Донована аккурат в
– Но это просто дурацкий стишок!
– выкрикнула я, комкая платок. – Глупое предсказание из печенья с сюрпризом!
Он лишь головой покачал и сказал почти с жалостью:
– Советую придумать что-нибудь получше. Дурацкие стишки, мисс, не могут заставить кого-то влюбиться без памяти, для этого нужен ритуал.
Я закатила глаза. Опять двадцать пять! Ну что за упертый осел?!
– Не проводила я никаких ритуалов! Нет у меня магических способностей, можете вы наконец это уяснить?!
Он приблизился ко мне в два шага и замер, глядя на меня сверху вниз.
– Способности ваши мы проверим, - пообещал он, зло блестя глазами.
– Это определит экспертиза.
Я только плечами пожала.
– Да пожалуйста.
У мамы была искра дара, что позволило ей подняться до технолога хлебопечения. Увы, я от нее талант не унаследовала и в магическом смысле ни на что не годилась. Не могла ни поддержать нужную для расстойки температуру, ни сделать так, чтобы шоколад в кексах оставался жидким, ни удержать изюм от оседания на дно. Обходилась мелкими хитростями - кутала миску с дрожжевым тестом, обваливала изюм в муке и тому подобное. Я - хороший повар, но до волшебницы противня и кондитерского шприца мне далеко. Что уж говорить о настоящей магии!
– Если вы действительно так бездарны, - продолжил лейтенант, гипнотизируя меня взглядом, - то вам же хуже.
– Почему?
Он усмехнулся неприятно.
– Потому что тогда вот тут, – он похлoпал ладонью по бумагам, – добавится фраза «группой лиц». Если вы не сами это проделали, а сбывали чьи-то заклятия, вам светят уже не два года тюрьмы, а от пяти до восьми. Кумекаете?
Я смотрела на него, теребя совсем измочаленный носовой платок. Хоть на что-то сгодились детективы, которых я раньше поглощала множество.
– Докажите!
– распрямив плечи, предложила я с вызовом. – Презумпция невиновности, помните?
Он зло прищурился, бледнoе лицо на глазах порозовело.
– Докажем. Я уже направил младшего Донована на экспертизу. Если подтвердится, что он был под заклятием, то ваша песенка спета.
– Удачи, – пожелала я едко. – Повторяю, лейтенант, я ничего не знаю ни о каких приворотах. В конце концов, что странного, если парень влюбился в девушку?
Лейтенант стремительно наклонился вперед - так, что я невольно вжалась в спинку стула.
– Уверены?
– поинтересовался он очень тихо. – А если найдется свидетель? Вы там не одни были, так?
Я с трудом сглотнула.
Клалия! Вдруг она решится меня очернить? Такая возможность избавиться от меня раз и навсегда!
– Во-о-о-от, – довольно протянул он, не отрывая от меня взгляда. Его близость ужасно нервировала, хотя он даже пальцем меня не коснулся. – Правильно вы испугались. Признаю, идея передать заклятие на глазах у всех была почти гениальной. Невинное печенье с сюрпризом, м-да.