Печенье с предсказаниями

Орлова Анна

– Вы не рады?

Я поежилась.

– чему радоваться? Единственной и неповторимой только в мечтах быть хорошо.

Понятное дело, теперь всякие государственные службы попытаются прибрать меня к рукам. Хотя почему «попытаются»? Один из них уже сидит напротив и уписывает за обе щеки пирожок.

– Не стоит беспокоиться, – он аккуратно вытер салфеткой пальцы и откинулся на спинку стула. – Природа вашей магии такова, что принуждать вас к сотрудничеству никто не станет. Чревато.

– Это радует!

Я действительно

вздохнула с облегчением. Было бы намного хуже, сумей они запереть меня в клетке, как певчую птицу.

Мистер Оллсоп мягко мне улыбнулся.

– Понимаю вашу точку зрения. Но поймите и вы, вам так или иначе следует тренироваться. И вряд ли вы пожелаете экспериментировать на посетителях данного заведения.

Я содрогнулась. Хватит с меня экспериментов!

– Тогда что вам остается?
– продолжил он увещевать.
– Мы же предлагаем вам время от времени помогать полиции. Для кровавых убийств и прочих мерзостей вас привлекать не станут. Просто изредка в вашу кондитерскую будет захаживать кто-нибудь из местных полицейских.

Воoбще-то звучит неплохо. Это наверняка будет интересно!

– Только не лейтенант Рейн!
– перебила я.

Мистер Оллсоп поморщился и заявил неоиданно жестко:

– Вы правы, лейтенант ейн - болван. Как можно было столь халатно отнестись к расследованию?

Не то, чтоб мне хотелось защищать противного лейтенанта, но справедливости ради я возразила:

– Он же не знал, что я - фея. Кстати, я пока и сама не очень-то этому верю.

– у вас есть иное объяснение? Или хотите испечь ещё порцию печенья и проверить?

Меня от такого предложения передернуло. Теперь печенья с предсказаниями стойко ассоциировались у меня с неприятными сюрпризами вроде полиции и тюрьмы.

Мистер Оллсоп продолжил спокойно:

– Положим, мою историю можно списать на случайность, хотя трудно поверить, чтобы такой опытный и осторожный медвежатник, как Флокс, мог нечаянно попасть под машину, имея при себе похищенные у меня документы. днако случай мисс Николь Фиш совсем иной, согласны? Чтобы молодой человек столь внезапно, в один мoмент, вoспылал страстью?

– Мне трудно судить, - выкрутилась я. – Почему вы вообще уверены, что я что-то сделала? Я даже не помню эту девушку.

– Иных объяснений нет, – мистер Оллcоп хлопнул по столу ладонью, отчего посуда жалобно задребезжала. Клалия за стойкой насупилась совсем уж грозно, но ругаться почему-то не стала. н посмотрел мне в глаза и сказал веско: - Я не зря назвал лейтенанта болваном. Он поинтересовался у эксперта лишь фактом наложения на младшего Донована приворота, не удосужившись уточнить, когда этот приворот был сделан!

– И? Когда?
– я затаила дыхание.

Он поморщился.

– Год-полтора назад.

Я в сердцах ляпнула словцо, слышанное сегодня от миссис Лерье.

Значит, я провела ночь в тюрьме просто потому, что лейтенант Рейн вел дело спустя рукава!

Еще неизвестно, чем бы это могло закончиться, если бы не миссис Лерье и мистер Оллсоп. Я могла сгнить в тюрьме по идиотскому обвинению, потому что полиция не соизволила толком все проверить!

Мистер Оллсоп вздохнул.

– Понимаю ваше негодование, однако уверяю, что не все полицейские столь нерадивы. Прошу, подумайте над мои предложением.

– Подумаю, – пообещала я неохотно. – Хотя раз приворот такой старый, тем более непонятно, при чем тут я?!

– Вы его сняли, – ответил он ровно. – Да-да, не удивляйтесь. Следы в ауре, разумеется, остались, поскольку действовало заклятие не один месяц. Наибольшего доверия, на мой взгляд, заслуживает версия, согласно которой ваша магия сняла наложенный ранее приворот и молодой Донован вернулся к тем чувствам, оторые испытывал ранее. Просто влюбленность в мисс Фиш оказалась чересчур острой из-за того, что это чувство долгое время подавлялось приворотом к другой.

Я захлопала глазами.

– Значит, та девушка-студентка… Николь Фиш, верно? Она ничего плохого не делала?

– Возможно, – мистер Оллсоп пожал плечами. – Впрочем, есть иной вариант. Если мисс Фиш ранее использовала приворот, который по каким-то причинам перестал действовать, а вы его действие возобновили. Однако эксперты затрудняются сказать, так ли это, и теряются в догадках.

У меня голова шла кругом, как будто я в один присест умяла целую коробку шоколадных конфет с ромом.

– Для меня это слишком!
– запротестовала я, сжав виски пальцами.
– Ничего не понимаю.

– Так давайте разберемся вместе!
– предложил он с азартом.
– Заодно попробуете, каково помогать полиции. Возможно, вам представится случай испытать свои способности, а?

Я только вздохнула. Понятное дело, к этому он меня и вел.

***

Чувствовала я себя глупой мышкой, которую выманили из норы даже не на сыр, а на «ароматизатор сыра, идентичный натуральному». Надо же так ловко заставить меня помогать, причем якобы в моих же интересах! Опасный тип этот мистер Оллсоп, задурил голову на раз-два.

Ладно, что сделано, то сделано. Я отправилась в подсобку за своими вещами, предоставив мистеру Оллсопу расплачиваться по счету.

Я подвела губы, схватила сумочку и вышла. Клалия гневно раздувала ноздри и на мое «до свидания!» ответила сквозь зубы. Ах, сколько ей хотелось у меня спросить! Увы, стойку осаждали оголодавшие студенты. Мистер Оллсоп поджидал меня на улице, от греха подальше.

Мистер Оллсоп молча увлек меня вдоль по улице, мимо театра. Какая-то девушка, встав на цыпочки, старательно терла «улыбающуюся» маску - один из символов на фасаде. У студентов бытовало поверье, что потрогать ее - к удаче на экзамене, так чтo «улыбающаяся» ярко блестела, а вторая, «плачущая», выглядела намного тусклее.