«Пегас»
Шрифт:
По его признанию, в его плане по завершению проекта была одна загвоздка. Он подозревал, что правительство пронюхало об этом. "В начале этого года произошло нечто шокирующее", — сказал он. "Я закончил расследование в одной из деревень и взял несколько интервью у ее жителей, жителей, крестьян. А через два дня мне позвонили все жители деревни и сказали: "Пожалуйста, не говорите о нас. Не цитируйте нас". Мне угрожала полиция. Если вы когда-нибудь опубликуете статью, у нас будут неприятности".
Когда Сесиль и Сандрин перешли к разговору о том, что кто-то в Марокко следит за ним с помощью Pegasus, он отнесся к этому философски. Киберслежка стала фактом жизни журналистов в Касабланке и Рабате. "Мы живем
Омар понял, что за ним следят с момента "арабской весны". Марокканцы уже использовали систему киберслежки Eagle французской компании Amesys в 2011 году, затем RCS от Hacking Team и FinFisher от Gamma Group, а теперь Pegasus от NSO. Он был удивлен, когда узнал из Лаборатории безопасности о новой умной технологии "нулевого клика", разработанной NSO для запуска шпионской атаки.
"Вирус НСО гораздо более совершенен", — говорит Омар. "Они передовые. Они знают все. Снимаю перед ними шляпу".
В последние несколько дней Омар начал ощущать новую активность в кампании против него. Ему казалось, что марокканские службы безопасности передают материалы о нем своим платным рупорам в СМИ, что тот, кто получил доступ к содержимому его мобильного телефона, использует эту информацию как оружие против него. Дружественные правительству СМИ начали публиковать подробности личной жизни Омара, которые он старался держать в тайне. Он назвал эту тактику "барбузери" — французский сленговый термин, обозначающий теневую шпионскую тактику. "То есть, — пояснил Омар, — рассказывать, в какое время я пью алкоголь, с кем живу, кто приходит ко мне домой и т. д.". В прессе барбузери дают понять, что за вами следят".
У Омара были веские причины для беспокойства по поводу этого нового события. В последние несколько лет Барбузерия в Марокко приняла мрачный оборот, который привел в ужас представителей независимой журналистики. Королевские прокуроры использовали серию громких уголовных обвинений, чтобы уничтожить сотрудников газеты Akhbar al-Youm, которая отказывалась следовать линии правительства. Основатель и главный редактор газеты Тауфик Буакрин был арестован в 2018 году, через несколько дней после того, как написал статью, в которой раскритиковал выбранного королем премьер-министра за пренебрежение важнейшими объектами инфраструктуры в сельских районах Марокко. Прокурор Касабланки предъявил Буакрину обвинения по нескольким пунктам в сексуальном насилии.
Одна из предполагаемых жертв Буакрина, также сотрудница "Ахбар аль-Юм", отказалась подтвердить обвинения. "Я дала показания, что он невиновен", — сказала она. "Прокурору это не понравилось, и он каким-то образом убедил судью, что я страдаю стокгольмским синдромом". Она бежала в Тунис, а над ее головой висел шестимесячный приговор за лжесвидетельство и клевету. Буакрин была признана виновной и приговорена к пятнадцати годам тюремного заключения.
Главный редактор, сменивший Буакрина, Сулейман Райссуни, также был обвинен в сексуальном насилии и заключен в тюрьму. Племянница Райсуни Хаджар, репортер газеты Akhbar al-Youm, была арестована вместе со своим женихом, когда выходила из кабинета гинеколога. Королевские прокуроры обвинили пару в добрачном сексе и прерывании беременности, что в Марокко считается уголовно наказуемым деянием. В ходе судебного процесса двадцативосьмилетней Раиссуни пришлось пройти нежелательный и ненужный гинекологический осмотр. "Это был бесчеловечный опыт: представьте, что "врач" насильно вводит инструменты
"Вдобавок ко всему, — сказал нам Омар, — они подделали документы, потому что в итоге эксперт сказал, что аборта не было". Хаджар, ее жених и врач, которого ложно обвинили в проведении аборта, были осуждены и приговорены к тюремному заключению. Когда шесть недель спустя король издал королевский указ о помиловании, чтобы пара могла "создать семью в соответствии с религиозными предписаниями и законом", Хаджар вместе с женихом бежала в Судан. Ей пришлось написать письма с извинениями гинекологу и его сотрудникам, которые также были осуждены за преступления. К июню 2020 года газета, в которой она работала вместе со своим дядей, была переведена на режим жизнеобеспечения.
"Вот как они действуют", — сказал нам Омар. "Они разрушают имидж людей, раскапывают о них информацию и предают ее огласке. Здесь нет ни этики, ни морали. Мы собираемся разоблачить сексуальную ориентацию. Мы собираемся сделать папарацци фотографии кого-то с любовницей или женщины с любовником и опубликовать их, чтобы сказать: "Смотрите, она изменяет своему парню или он изменяет своей девушке" и т. д. И это не их дело".
Когда на следующей неделе, за пять дней до публикации, Сандрин и Сесиль вновь беседовали с Омаром, у него возникли подозрения, что марокканские власти готовят почву для личной атаки с целью дискредитировать его. Дружественные режиму сайты сплетен всего несколькими днями ранее опубликовали подробности о сожительнице Омара, его девушке и даже конкретные данные о деньгах, поступающих на его личные банковские счета. Такую информацию мог добыть тот, кто имел доступ к iPhone Омара. Что еще более тревожно, популярный сайт сплетен под названием Chouf TV обвинил Омара в шпионаже в пользу иностранного правительства, назвал его "курильщиком конопли" и утверждал, что среди его молодых друзей-активистов он имеет репутацию "насильника".
22 июня 2020 года Forbidden Stories вместе с нашими партнерами из Le Monde, Guardian, Suddeutsche Zeitung и Washington Post опубликовали историю о нападении Pegasus на Омара Ради. Нам не удалось получить комментарий от марокканского правительства, которое отказалось отвечать на наши запросы и даже не соизволило подтвердить их получение. Возможно, Омар был разочарован отсутствием официального ответа, но в тот же день он прислал нам сообщение с благодарностью. "Здесь очень шумно", — сказал он. "Это потрясающе".
Через два дня Омара вызвали в офис BNPJ в Касабланке, где уже вовсю работали прокуроры. Кто-то предупредил телеканал Chouf TV, чтобы камеры были наготове и запечатлели "прогулку преступника" Омара, а королевский прокурор подготовил пресс-релиз о причине вызова. "Все официально", — написал нам Омар после шестичасового допроса. "Они обвиняют меня в сотрудничестве с иностранными спецслужбами. Они зашли очень далеко в нелепости".
Наши ключевые партнеры опубликовали материалы об аресте с заявлениями от Омара и марокканских властей. Washington Post удалось поместить в конце своего репортажа не слишком завуалированную официальную угрозу от посольства Марокко в Вашингтоне. "Из-за короткого времени, — написала пресс-секретарь, — мы не можем дать комментарии, кроме как подчеркнуть, что мы оставляем за собой право подать в суд в случае публикации непроверенной или ложной информации по этому делу". Омар сохранил чувство юмора: "Мы увидимся через несколько часов, — сказал он другу по дороге на допрос, — или, может быть, через пять лет", — и непоколебимость. "Я ничего не боюсь", — сказал он для публикации. "Я иду с гордо поднятой головой".