Пехота
Шрифт:
Малой влетел в посадку, ткнулся плечом в хилый ствол акации, заставив верхушку качнуться, и тут же заработал подзатыльник от меня. Повернули налево, первым пошел Сява, раздвигая нечастые голые ветки как-то удивительно аккуратно и проскальзывая между ними всей своей огромной тушей. Сзади зашушукались, Клим тут же обернулся и внимательно посмотрел. Шушуканье смолкло.
Вот он, клинышек кустов из посадки — на следующее поле. Мой выход, мой и Бубны, у меня пулемет, а у него СВД. Скоро стемнеет, и нахера нам СВД, непонятно, но все-таки… Пусть будет.
Бубна, маленький и толстый, тут же скинул каску, аккуратно пристроил ее под дерево, не чинясь,
Чччерт. Курить хочется, но тут хер покуришь. Ладно, потом накурюсь, думаю, мы тут ненадолго. Я опять заворочался, раскачивая кусты. Блин… Ладно, надеюсь, они не заметили. Клим молча махал руками, распределяя людей, и через пару минут все девять человек, пыхтя и шурша ветками, толкая деревья, как-то расселись вдоль посадки. Короче! Нормально все будет, не мандражируй, Боря! Справа, лежащий в паре метров Бубна повернул ко мне круглое лицо и подмигнул. Обмотанный какой-то тряпкой ствол СВД тихонько рыскал, прощупывая белорусской оптикой незасеянное три года поле, по которому скоро должны будут идти хохлы.
В двух с половиной сотнях метров на качание кустов и деревьев смотрел, валяясь в медленно натекающей луже собственной крови, один из этих хохлов — Рагнар.
Номер Ленки до сих пор был на быстром наборе. Конечно же, я не позвонил. Привет там, как дела, че звонишь. Ирку услышать? Так она у бабушки… Ну, вот и поговорили. Нахер нужны такие разговоры?
Маме позвонить… Мама дома уже, наверное…
Бля! Да что ж за херня такая? Дохнуть собрался, сука, блядь, ярл Каттегата? Звонить маме, прощаться? Шоб мама с инфарктом, а ты тут весь в печальном образе? Ебнулся, блядь, совсем на своей печальке? В армию пошел себе доказать, а как прищемило — маме звонить? Нахер пошел. Нахер, бегом, это, блядь, душевные терзания! Открой глаза и смотри, героический герой, свичечка, блядь, крапка, гиф! Дебил!
Я выдохнул. Фуууух… отэто пробрало, аж голова закружилась, в глазах мелькают-раскачиваются какие-то… Стоооп. То не в глазах. Шо, не привиделось? Есть?
Впереди, на краю моей же посадки, метрах в трехстах мелькнула чья-то бочина. Сбочинил чувак, бгггг, засветился. Качнулись кусты раз, потом другой… Ага. Вот значит как — они вылезают в кусты на поле, а остальные… остальные по посадке растянутся, ко мне ближе. Сюда они не пойдут, думают, шо здесь группа, а не один калека с одним «покемоном»… Так что делать-то? Палить себя или нет?
И вдруг стало совсем просто. Я даже перевалился на спину, тяжело упал на скользкие прошлогодние листья, зашарил рукой в нарукавном… Слушай, а солпадеин работает, боль утихла, только дергает немного. Небо… Я сделал то, что делал уже много тысяч раз — сунул в рот сигарету «РотмансДэми», почиркал оранжевой
Короче, майн диар кулеметник. Вот теперь они, точно, на сто процентов уверены, что разведгруппа, которую изображаем мы втроем — я, сигарета и ПКМ, — все еще тут. Еще и ржут над дебилами-укропами, которые курят палевно. Иии… Так, о чем это я… Блин, чего-то херово, не надо было курить… Так вот. Теперь их глазки смотрят на меня и ждут моей инициативы. А Сайгон в это время… должен уже начинать идти за мной. Так? А хер его знает. Это я себе так думаю. По привычке. А еще — если я таки начну стрелять, то перезарядиться не успею. Значит херачим «на расплав», шестьдесят патронов есть, ну и норм.
Хотя… нет, неправильно. Глупости это все, ненужное никому геройство. Долежу до темноты, сепары по темноте сюда точно не пойдут, и уйду. А пацаны — не дураки, как за мной идти будут, увидят сепаров, и тут же…
И тут же все равно пойдут за мной. Ну, тогда хера я себе ебу мозги?
Я проглотил комок горячего сухого дыма и запустил бычок прямо вверх, в апрельское небо под Докучаевском. Выдохнул, зачем-то провел ладонью по щеке и вдруг, сам того не понимая, выплюнул в эту мою странную грязную последнюю реальность самое страшное заклинание Збройних Сил України:
«А чи нам нє похуй?» Похуй. Погнали. Три.
Крутнулись небо-земля, я привалился к пулемету, зашипела, кажется, внутри меня ставшая неожиданно горячей кровь.
Два. Пошатать взад-вперед «покемона», умащивая сохи в землю. Прицел выставить на «три» — и под цель, под крайние кусты.
Один.
Дооолгий выдох. Сцуко, хоть бы не заклинил, хоть бы не заклинил…
Пулемет загрохотал, выпуская горячие кусочки металла по кустам, посадке, вхрыхляя землю и улетая в небо. Пули секли тонкие ветки, стая каких-то мелких птиц взмыла над посадкой и заметалась. Дальше, дальше! До конца, добить короб, все, нехер ждать, перезарядиться не дадут! Йууухуууу!
Бдзинь! Пулемет заткнулся. Все, лента кончилась, и теперь… неожиданная тишина. Одна секунда, две, три…
В посадке хлопнули подстволы и пара выстрелов, гранаты упали передо мной, далеченько, метрах в сорока. Шо, по науке, да, въебать из всех стволов не хотели? Окей, сепар, в эту игру можно поиграть и дальше.
Пот стекал на глаза, и вдруг я понял, что очень шумно дышу, и вообще, какого хера я здесь делаю? Вообще, здесь, на Донбассе? Воюю. Уахахахаа. Под посааадкой вииикинг маладооооой… И башка кружится. И новая коробка все никак не хочет цепляться. А мы успеееем, траляля, а мы успеем… Кедь ми прийшла кааааарта нароковац… О, поцепилась. Крышку вверх, ленту заложил, вниз, затвор на себя — и спокойно вперед, до конца. Стал я свого нееееня дошікоовац… Хуйня это все, ваши берсерки с мечами и драккарами. Покемон — вот где сила… Неню ж ти, мій нееееню, вчинь ми таку волю…
Пуля рванула краешек плеча, обожгла и улетела дальше. Хлопнули подствольники, и гранаты медленно-медленно, както нехотя описали положенную им законами физики дугу и упали за спиной. Из деревьев вдруг рванул сноп огня, дымный след протянулся полого и вдруг крутнулся, уйдя вверх почти надо мной. Ухтышка, у вас и «муха»… была. А у нас есть пулемет, траляля, трампампам… Сука, больно… Йди за мене слуууужить на ту вооойну.
А теперь короткими. Вы мне дали перезарядиться, хер его знает, почему… И я уж не облажаюсь. Так, откуда там у нас «муха» летела?