Пекарня с сюрпризом для попаданки
Шрифт:
— Нет, не знала. Это же несправедливо! — возмутилась, но мужчина лишь развел руками.
— Такой закон, — ответил инквизитор.
— Вот и подумаешь: а выходить ли вообще замуж, — буркнула себе под нос.
— Ну так вот, после ухода мужа Урсула работала на самых низкооплачиваемых работах, — рассказал Винченцо, подсматривая в свою шпаргалку.
— А почему она не вернулась в свою семью? — я задумалась.
— Потому что это позор и для нее, и для ее семьи. Отец просто отказался от нее, когда она расторгла церковный брак, — объяснил мне мужчина.
— Ужас, — выдохнула.
— Вижу, я вас шокировал.
— Извините, продолжайте. Что еще удалось узнать? — я попыталась рассуждать более отстраненно.
— Еще мне попалась информация, что примерно около двадцати лет в городе также пропадали дети, — это мужчина уже заглянул в какую-то книгу, лежащую на его столе.
— А там информации про грозу не было? — я задумалась.
— Нет, такого нет, — инквизитор проштудировал страницы в книге, в которой отражались крупные события городка. Что-то вроде летописи.
— Если двадцать лет назад, то сколько было Урсуле? Разве это могла быть она же? — я нахмурилась. Что-то не сходилось.
— Сейчас посмотрю, — мужчина сравнил даты и озадаченно притих.
— Что там? — такая реакция инквизитора меня смутила.
— Сами посмотрите, — мужчина протянул мне огрызок бумаги с информацией, с датами из биографии нашей работницы и летописную книгу городка.
Когда я сравнила даты, по спине поползли мурашки от страха.
— Я сейчас правильно понимаю? Не ошибаюсь? — я показала пальцем на даты, инквизитор утвердительно кивнул.
— Первый ребенок пропал в день венчания Урсулы и Пабло, — озвучил страшное совпадение мужчина. — Далее каждый месяц, пока Урсула не забеременела, еще четыре месяца подряд пропадали дети.
— Она родила раньше срока? — я посмотрела на дату рождения старшего сына Питера.
— Скорее всего, она еще не знала, что беременна, когда похищала последнего на тот момент мальчика, — высказал предположение Винченцо.
— Далее полгода перерыва. И снова три похищения. А затем рождается Олаф, – теперь уже я состыковала факты. — Но сейчас зачем ей дети?
— Судя по всему, она черная ведьма. Если я правильно понял все, что увидел в сундуке, — мужчина откинулся на спинку стула, а я взяла летописную книгу и начала ее листать. Там было все: от значительного события до полной ерунды, но показавшейся летописцу интересной, - многие обряды в черном колдовстве совершаются исключительно с жертвоприношением.
— А это что? — я показала на запись и прочитала ее вслух: — “В дом зажиточного горожанина вернулся его ранее пропавший сын, который за время отсутствия перенес тяготы, что окрасили его голову в белый цвет. И он замолчал навеки”. — Инквизитор вскочил и забрал у меня книгу. Он перечитал заметку и поискал еще что-то, но разочарованно отложил ее.
— Не указано, какая именно жертва выжила и вернулась, — озвучил причину своего разочарования
— Но в городке, особенно в той части, где живут все ремесленники, мелкие торговцы и зажиточные горожане, есть человек, который помнит все. Вернее, их даже три человека, — я с намеком посмотрела на Винченцо.
— Точно! — он хлопнул рукой по столу и радостно улыбнулся. — Сестры Петеголла! — я ответила улыбкой на улыбку. Хорошо, когда тебя понимают с полуслова. — Старшей из них около пятидесяти лет, и я думаю, она вполне может помнить такое событие. Нам невероятно повезет, если и этот мальчик жив.
— Если он жив, то это взрослый мужчина, — я с ужасом представила, что же ему довелось пережить, если он поседел и онемел. Меня всю передернуло. А как представлю, что Сабрина сейчас в руках этой твари, сердце начинает биться сильнее от страха. Нет, меня охватил самый настоящий ужас.
— Я с вами, — вскочила, как только поняла, что мужчина стал собираться. Накинул плащ, взял в руки шляпу.
— Нет, вы остаетесь, — прозвучал приказ.
— Но пропала моя сестра! — я не привыкла сидеть на месте. Да и как я смогу сидеть на этом самом месте? Он издевается?
— Первое, это у вас нет приличного платья. И не забывайте, сестры знают вас в лицо и могу опознать по манерам, повороту головы, фигуре. Это на случай, если вы наденете маску. А вы, если забыли, были вчера мной арестованы, — напомнил мне мужчина.
— А во-вторых? — я разочарованно села на стул. Спорить с ним бесполезно, в этом доме и в этих обстоятельствах он непререкаемый авторитет.
— А во-вторых, вы должны поспать, — мужчина сделал шаг в мою сторону и осторожно прикоснулся костяшками пальцев к щеке, затем поправил выбившуюся прядь волос. — Силы вам еще понадобятся, когда мы найдем вашу сестру. И я не прощу себе, если вы пострадаете из-за переутомления.
Признаться, я смутилась от такой нежности. А вспомнив, что Винченцо показал мне, когда снял этот амулет с шеи, я почувствовала, как мои уши покраснели, и румянец перетек на щеки.
— Вам очень идет смущение, — улыбнулся инквизитор и вышел из кабинета. По пути он что-то крикнул Карлу. Что-то про лошадь. Я не поняла, что именно.
Я заглянула на стол инквизитора, заваленный бумагами, и не решилась ничего там трогать. Он хоть и проявляет ко мне симпатию, но я не знаю его истинных чувств. И потому не стоит слишком уж полагаться на мужское расположение. Здесь у женщины прав чуть больше, чем у коровы, так что нужно быть осторожной.
Я поднялась наверх, в ту комнату, что мне выделили, и легла на постель. Ванна уже отсутствовала, как и мое провонявшееся гарью и пожарищем платье. Я хотела его постирать в оставшейся воде, но, видимо, не судьба. Карл все утащил, пока мы то ли ужинали, то ли завтракали.
Лежала и прокручивала в голове все события. Общая картина привела меня в дикий ужас. Так и уснула. И снились мне кошмары, которые заставили вскочить меня в холодном поту с кровати.
Глава 5.