Пелагея и принц осени
Шрифт:
«Мне придётся молчать две недели, чтобы все швы зажили. Иначе последствия могут быть необратимыми. Я собираюсь уехать из общаги и пожить с родителями и сестрой. Пожалуйста, передай мемберам, чтобы они мне не звонили».
Как только Пелагея прочитала, Кю сразу же стёр сообщение. Он совсем пал духом. Ещё бы! Две недели вынужденного молчания.
Она дружелюбно ему улыбнулась.
«Делай, как считаешь нужным. Мы все будем ждать тебя».
Эту же речь, только вслух, произнёс Хёк и пообещал, что общежитие в отсутствие Кю будет под контролем, как и прежде.
К
Для Кю, который не мыслил себя без музыки и пения, начинался ещё один непростой период. Перетерпеть. Пережить эти две недели. Сделать над собой усилие, чтобы потом вернуться — и снова быть счастливым.
Как только он уехал на машине с родителями, участники группы отправились в агентство, и Пелагее пришлось последовать за ними. Хотя сейчас её, как никогда, тянуло к морю, к мокрому песку после дождя, плеску волн и оголтелым чайкам.
В Юлиане была частица этой оголтелости и штормовая непредсказуемость. Когда она догнала Пелагею по пути в фургон, та несказанно обрадовалась.
— Ну что, прооперировали твоего… товарища? — ухмыльнулась она. — Чудо не понадобилось? Вот и славно. А теперь марш на работу. Сегодня тебе надо записывать сольник.
Под «сольником» она подразумевала сольный альбом. Для Пелагеи даже студию подготовили. Студию, навороченный микрофон, пару крутых наушников, а также редкостно неутомимого звукорежиссёра, крайне человеколюбивого продюсера и целый взвод услужливых ассистентов.
Юлиана отвечала за то, чтобы во время звукозаписи её подопечная не померла с голоду.
На всё про всё они потратили почти день и захватили кусок ночи. Пелагея разучивала песню и сразу же её исполняла. Благо, память у неё, несмотря на возраст, была цепкая. Так что в сумме им удалось записать порядка десяти песен. Считай, полноценный альбом.
Когда директору доложили о результатах, он долго поражался продуктивности и потирал свои загребущие ручки: не прогадал он, когда заставил Пелагею подписать контракт. Правильно сделал. Пусть она теперь на него пашет, как проклятая. Пусть отрабатывает контракт на полную катушку.
С другой стороны, перегибать палку тоже нельзя. Человек существо живое и легко устающее. И успеха можно ожидать лишь при правильном распределении нагрузки. Даже механизмы изнашиваются быстрее, если непрерывно их эксплуатировать, любой дурак это знает.
Участникам группы решено было дать отдых, потому как заслужили. Прибыль концерт принёс неслыханную: билеты разошлись меньше, чем за сутки, возвратов не было, и ни одно место в зале не пустовало. А судя по отзывам на сайте агентства, недовольных не было вообще. В основном, комментаторы спрашивали, когда ждать следующего концерта. А на первых строчках поисковых систем вновь попадались запросы: «Пелагея, ты прекрасна».
Что ж, подумал Хаджиман, если «Пелагея прекрасна», усиленная охрана ей больше ни к чему. Людские сердца оттаяли, и опасность ей теперь не угрожает.
Он вызвал к себе Юлиану, полюбопытствовал, как продвигаются её
Участникам дали всего неделю отдыха, и многие не знали, чем себя занять. Часть парней подалась на певческое состязание, где конкурсантов обряжали в разные маски и выпускали на сцену инкогнито. А чтобы зрители по голосу не догадались, кто под маской, во время разговоров между песенными номерами в микрофонах включалось искажение звука.
Пелагее тоже ради интереса предложили попробовать свои силы, и она записалась на прослушивание, не особенно-то беспокоясь, как к ней отнесётся публика.
Без Кю ей стало неожиданно пусто и одиноко, будто что-то важное из жизни забрали. Он не отвечал на сообщения, даже на прогулку во двор родительского дома не выбирался. Сидел взаперти, будто наказывая себя за что-то.
Мемберы пытались с ним связаться, чтобы хотя бы на языке жестов поговорить, но Кю был непреклонен. Как сказал, что никаких встреч не будет, так и придерживался своего решения. Всё или ничего. Да-да, тот же принцип, что и у Юлианы.
Впрочем, с некоторых пор Юлиана изменилась. Она словно бы оттаяла, и Пелагея давно перестала быть для неё врагом номер один. С Пелагеей она теперь носилась, как с писаной торбой. Ради неё и курсы боевых искусств исправно посещала, и мимо фирменных магазинов, некогда соблазнительных, пролетала со скоростью пули, ибо почти всё её свободное время уходило на то, чтобы устроить дела подруги.
И когда в один прекрасный день Пелагея заговорила о том, что хочет написать письмо мужу, Юлиана как-то сразу, не шибко задумываясь, вызвалась добыть для неё летучую мышь.
Что называется, перемены налицо.
— Соскучилась по своему северному эльфу? — насмешливо сощурилась она.
— Что-то у меня без него крыша едет, — созналась Пелагея. — К людям привязываться начинаю.
— М-да, — протянула Юлиана. — Тревожный симптом. Хочешь я вместо тебя письмо напишу? Так напишу, что твой Ли Тэ Ри сразу же ревностью воспылает, бросит свою бюрократию и примчится сюда.
— Ой, не надо. Ты мне летучую мышь достань. Остальное я сама.
Юлиана поняла, что влипла, лишь когда вышла из здания общежития. Погода стояла прохладная и солнечная, разгорался день, вокруг шумел, пробуждался город. Вот и где здесь, скажите на милость, взять мышь, да к тому же летучую? И чем её брать? Голыми руками? Брр…
Юлиану передёрнуло, и она поёжилась. Она предпочитала иметь дело с животными, только если те поддаются дрессировке. А что мышь? Мечется туда-сюда, болезни разносит, в некоторых случаях даже кровь пьёт. Почему бы Пелагее для разнообразия не воспользоваться человеческой почтой с этими восхитительными очередями, ленивыми курьерами и регулярной пропажей посылок?
Постояв с минуту на свежем воздухе и пораскинув мозгами, Юлиана не придумала ничего лучше, чем делегировать обязанности осьминогу.