Пепел и проклятый звездой король

Бродбент Карисса

Это действительно было так. И мой разум был пуст.

Я упала рядом с ним, уставившись на кривые деревянные доски над нами. Паук перебегал с балки на балку, создавая серебристую паутину. Это была хаотичные, почти невидимые нити, беспорядочно нанизанные на тень, практичная, но далеко не красивая. Как и сама судьба, подумала я.

Несколько долгих мгновений мы думали.

— Итак, что мы имеем? — сказал Райн. Затем, чтобы начать отвечать на свой вопрос, он сказал: — У нас есть мы.

— Человек и свергнутый

король, — сказала я категорически.

— Нет. Два Наследника, победившие в проклятом Матерью Кеджари.

Справедливое замечание. Мы с Райном по отдельности сумели выстоять в невероятно неуравновешенных битвах в Кеджари, а вместе сделали еще больше. Более того, с момента получения знаков Наследника наша сила возросла в разы. Конечно, мою силу все еще было трудно контролировать, но я использовала ее, чтобы убить богиня-знает-сколько солдат, чтобы спасти Райна.

Почему-то тогда мне казалось… легче, что ли, потеряться в неистовой жажде крови.

Всю жизнь Винсент порицал мою эмоциональную импульсивность, учил меня, что стоицизм и сосредоточенность — единственный путь к овладению магией. И все же я никогда не чувствовала себя более сильной, чем в те моменты, когда полностью теряла контроль над собой.

Я не могла позволить себе думать об этом слишком часто. То, как легко Райну грозила опасность, разбудило во мне что-то первобытное.

Мише в опасности, и я надеялась, что это поможет разбудить в себе ту же ярость.

Уголок рта Райна скривился, хотя и без юмора, который, как я подозревала, предвещал его собственную порочность.

— Очень приятно, что ты так веришь в нас, принцесса, — сказал он. — И это спустя столько времени.

Он встал с кровати и пересек комнату. Я смотрела на его спину, не смогла удержаться, когда он наклонился к столу и стал рыться в нем. Когда он повернулся, в его руках блеснуло что-то острое и блестящее, обтянутое шелком.

Я узнала это еще до того, как он вернулся на кровать. Мои брови взметнулись вверх.

Зеркало Винсента.

— Оно у тебя, — вздохнула я.

— Я забрал его из замка, как только смог. Ты думаешь, я собирался позволить Септимусу оставить его у себя? Или оставить его валяться там, где его можно найти, и привести к моему порогу очередную группу хиаджских солдат?

Я почти обиделась. Почти. Это было совершенно обоснованное беспокойство.

В любом случае, я была дико благодарна.

Я провела кончиками пальцев по краю осколка, наблюдая за маленьким кусочком своего отражения.

— Значит, это дает нам возможность связаться с Джесмин, — сказала я.

Райн бросил на меня косой взгляд.

— Ты ей доверяешь?

Вполне резонный вопрос после переворота. Райн не мог доверять своим собственным дворянам. И, черт возьми, я тоже не могла доверять многим из своих, но, к счастью или к худшему, Джесмин была бы никем, если

бы не была предана. Ей никогда не приходилось выполнять приказы человеческой дочери своего короля, которая, впрочем, ей никогда особо не нравилась. И все же она выполнила его, не задумываясь. А это уже кое-что значит.

— Да, — сказала я.

Но все хиаджские силы, которыми я могла располагать, находились сейчас далеко от Сивринажа. А у нас не было времени собрать армию до того, как мы двинемся в путь.

Я посмотрела через всю комнату на груду своих вещей, которые вчера были разбросаны по полу. Я сползла с кровати и встала. Я бесконечно ощущала на себе взгляд Райна, пробегающий по моему обнаженному телу. Признаться, в этом было какое-то странное удовлетворение. И странное удовольствие тоже.

Я порылась в груде окровавленного шелка и вытащила Пожирателя сердец.

Даже в ножнах я чувствовала, как его магия проникает под кожу. Еще недавно это было неудобно, почти больно, словно моя плоть была слишком слаба для этого. А теперь? Я чувствовала силу в этом дискомфорте — пьянящую и немного сбивающую с толку, как вампирское вино.

Я также чувствовала в нем присутствие отца. Как будто он стоял прямо у меня за плечом и молча оценивал мою хватку.

— Еще у нас есть вот это, — сказала я.

Оружие, с помощью которого Винсент за многие годы убил сотни, тысячи, даже тысячи невероятных воинов. Оружие, достаточно мощное, чтобы защищать трон в течение двухсот лет.

Оружие, достаточно мощное, чтобы уничтожить один из последних настоящих великих ришанских городов.

При этой мысли у меня свело живот. Я подняла взгляд, чтобы встретиться с взглядом Райна. Теперь в нем не искрило озорство. Даже не было желания пошутить. Нет, он был абсолютно серьезен, рот закрыт. Я подумала, не думает ли он о том же, о чем и я, — о пепле города Салины и о том, какую роль в его создании могло сыграть это оружие.

— Нечего усмехаться, — тихо сказал он.

Гордость за то, что я когда-то умела владеть этим оружием, немного поутихла.

Нет. Нечего усмехаться. С помощью этой штуки я завалила десятки воинов Саймона, и это только в одиночку. А с Райном рядом? Черт, да мы почти в одиночку могли бы пробиться через этот замок.

Почти.

Словно прочитав мои мысли, Райн сказал:

— Если бы мы застали их врасплох, мы могли бы сделать это с помощью грубой силы. Но не сегодня, когда мы — самые разыскиваемые личности в Доме Ночи.

Я села на край кровати. Мы с Райном молчали, размышляя.

Он был прав. Грубая сила не поможет. Но я выиграла Кеджари не потому, что была самой сильной. Я победила потому, что всю жизнь училась выживать в Обитрэйсе, несмотря на то, кем я была или не была. Училась хитростям, которые позволяли мне продвигаться дальше с меньшими затратами.