Пепел и сталь
Шрифт:
Кельсер хмуро посмотрел на него.
— То есть ты с самого начала предполагал, что армия погибнет?
— А что еще с ней могло случиться? — вопросом на вопрос ответил Меннис.
Он встал, качая головой.
— Мечтай не мечтай, парень, вот только лорда-правителя невозможно победить. Поэтому я и считаю, что они не зря пошли сражаться. А теперь разреши дать тебе один совет, Кельсер, выживший в Ямах Хатсина. Надо понимать, когда наступает момент отойти в сторону. Ты сделал великое дело, никто и не ожидал такого. Твои люди перебили целый гарнизон отборных
С этими словами старик уважительно кивнул и, медленно переставляя ноги, поплелся к центру лагеря.
Кельсер стоял, задумчиво глядя ему вслед.
«Величайшая победа скаа за многие десятилетия…»
Но ведь именно против этого он и сражался… Не только против лорда-правителя, не только против знати. Он сражался против тысячи лет такой жизни, при которой смерть пяти тысяч человек называют «величайшей победой». Он сражался против жизни, настолько лишенной надежды, что скаа если и решались на бунт, то только заранее готовясь к поражению.
— Это не победа, Меннис, — прошептал Кельсер. — Я еще покажу тебе настоящую победу.
Он заставил себя улыбнуться — не от радости и не от гордости за себя. Он улыбался вопреки горю… его охватывала боль при мысли о гибели людей, но он улыбался — потому что не желал сдаваться. Своей улыбкой он как бы доказывал лорду-правителю — и самому себе — что не побежден.
Нет, он не собирался отходить в сторонку. Он еще не закончил дела. Пока не закончил.
Часть четвертая
Танцоры Туманных Волн
26
Я все больше и больше устаю…
Вин лежала на своей постели в лавке Клабса, прислушиваясь к пульсирующей головной боли.
К счастью, она понемногу утихала. Вин еще помнила, как проснулась в то первое, ужасное утро. Боль была настолько сильной, что она почти не могла думать, а ведь ей приходилось еще и двигаться. Она совершенно не понимала, как Кельсер оставался на ногах и вел остатки армии к безопасному укрытию.
Прошло больше двух недель. Целых пятнадцать дней, а голова у нее все еще болела. Кельсер сказал, это ей на пользу. Он заявил, что ей необходима практика обращения со свинцом, что она должна приучить свое тело работать за пределом возможностей. Однако Вин сильно сомневалась, чтобы нечто настолько болезненное могло пойти ей «на пользу».
Впрочем, опыт, без сомнения, оказался интересным. Теперь, когда голова болела уже не так сильно, Вин начала это осознавать. Они с Кельсером сумели добежать до поля битвы за день с небольшим. Обратный путь занял две недели.
Вин встала, осторожно потянулась. Они вернулись меньше суток назад. Кельсер, наверное, еще полночи провел, рассказывая остальным членам команды, что произошло. Но Вин сразу отправилась спать. Ночуя на голой земле, она соскучилась по мягкой Удобной постели и с радостью растянулась на простынях.
Зевнув,
К тому же она носила теперь длинные волосы, и во что они превратились? Вин тщательно вымыла их и распутала колтуны. Она совершенно не понимала, как придворные дамы умудряются сохранять прическу, если волосы у них постоянно спадают на спину? У Вин волосы доросли пока только до плеч, но она уже с ужасом думала, что будет, когда они станут длиннее. Они наверняка будут лезть в глаза и в рот во время ночных полетов, не говоря уже о том, что у ее врагов появится возможность ухватиться за длинные пряди…
Искупавшись, Вин вернулась к себе, оделась поудобнее и спустилась на первый этаж. В коридорах хлопотали женщины, наводя чистоту, в мастерской трудились ученики Клабса, но на кухне было тихо. Клабс, Доксон, Хэм и Бриз молча завтракали. И все они разом посмотрели на вошедшую Вин.
— Что такое? — спросила она, остановившись в дверях.
После ванны голова стала болеть еще меньше, но все равно в затылок как будто стучали молотком.
Четверо мужчин переглянулись. Первым заговорил Хэм:
— Мы как раз обсуждали, что делать дальше, когда у нас нет больше ни нанимателя, ни армии. Каково теперь наше положение?
— Положение? — повторил Бриз. — Интересное определение, Хэммонд. Я бы сказал «безвыходная ситуация».
Клабс фыркнул, и все снова уставились на Вин, явно ожидая от нее какой-то реакции.
«Зачем им знать, что я думаю?» — удивилась Вин, проходя на кухню и садясь к столу.
— Хочешь поесть? — спросил Доксон, вставая. — Тут лепешки с начинкой…
— Мне эля, — сказала Вин.
Доксон искоса поглядел на нее.
— Но еще и полудня нет.
— Дай эля. Пожалуйста. Поскорее, — Вин положила руки на стол и уронила голову.
Хэм нервно рассмеялся.
— Что, свинцовое истощение?
Вин утвердительно хмыкнула.
— Это пройдет, — заверил ее Хэм.
— Если я до тех пор не умру, — пробормотала Вин.
Хэм опять засмеялся, и опять невесело. Доксон подал Вин большую кружку и сел к столу, глядя на девушку.
— Ну так, Вин? Что ты обо всем этом думаешь?
— Не знаю, — со вздохом ответила Вин. — Армия ведь была центром всего замысла? Бриз, Хэм и Йеден так много времени потратили на то, чтобы собрать людей… Доксон и Ренокс закупили кучу оружия. А теперь солдат нет… и что у нас осталось? Работа Марша в братстве да нападения Кельсера на знатные Дома, а тут мы ему совсем не нужны. Так что команда теперь не у дел.
Все помолчали.
— Похоже, у нее полный упадок сил, — сказал наконец Доксон.
— Нормально для свинцового истощения, — заметил Хэм.