Пепел после тебя
Шрифт:
При упоминании Тани мне вновь становится нехорошо. Потому что я вспоминаю и про Егора. Вообще-то, я про него и не забывала, а лишь старалась заглушить мысли о нём...
Три дня! Я не видела его три дня. Он не звонил и не писал. И я тоже не отважилась. Не знаю, что будет дальше.
– Ну чего скисла, Алин? – замечает страдание на моём лице Руслан. – Даже сейчас больно?
– Нет, сейчас не больно. Просто...
Договорить я не успеваю. Моё внимание привлекает силуэт человека, появившегося на нашем пути. И даже на расстоянии я узнаю в этом человеке
По мере приближения Егора к нам я вижу, как его лицо искажается, превращаясь в угрожающую маску. В глазах буря.
Пытаюсь спрыгнуть с рук Руслана. Он не отпускает. И тогда я лепечу, глядя на Гроза:
– Я упала... Ударилась ногой... Руслан помогает мне...
Гроз подходит к нам вплотную. Не отводя взгляда от лица Руслана, забирает с его плеча мои коньки и вешает на своё плечо. Потом подсовывает руки под меня, и теперь они держат оба. Руслан, не моргая, смотрит в глаза Егора, и я вижу, что в нём происходит внутренняя борьба.
Мне страшно. Егор всегда решает конфликты силой. Не хочу, чтобы кто-то из них пострадал. Между Халидовым и Грозом только я. А я – слишком хрупкая преграда.
– Отдай! – рычит Егор, удерживая взгляд хоккеиста.
– Отпусти меня, Руслан! – с мольбой шепчу я.
Очень-очень медленно Руслан ослабляет хватку, и я перекочёвываю в руки Егора. Ничего больше не говоря, он уносит меня прочь.
Глава 27
Гроз
Я несу её прямиком к своему подъезду. Сердце долбит о рёбра, и я уверен, что Алина слышит его истеричный стук. Она не задаёт никаких вопросов. Ни тогда, когда я вхожу в подъезд, ни тогда, когда лифт поднимает нас наверх.
Встречаемся взглядами.
– Я уже знаю, что ты здесь живёшь.
Вот и всё, что она говорит. Ни истерик, ни попыток сбежать.
Сердце несётся галопом.
Алина переводит взгляд на зеркальную стенку лифта, я тоже. Теперь мы смотрим друг на друга в его отражении. Она такая хрупкая... и очень красивая, несмотря на намокшие прядки волос, выглядывающие из-под шапки, и немного потёкшую тушь. Щёчки румяные, а губки слегка обветрены, и она время от времени их облизывает.
Говорить пока вообще не хочется. Страшно снова всё испортить.
Подхожу к двери. Ключ от квартиры в кармане куртки.
– Возьмись покрепче, – говорю мышке.
Вообще-то, она совсем за меня не держится. Я сам её держу.
Неуверенно обвивает руками мою шею, и я подтягиваю её выше. Так, что она касается носом моего подбородка.
Ааа... Чёрт! Нестерпимо хочется её губ!.. Её дыхания во рту. Чтобы кожа к коже. И поменьше одежды. Вообще всё снять!
Бережно удерживая девушку одной рукой, второй достаю ключ. Открываю замок, заношу Алину в квартиру и несу в гостиную. А инстинкты вопят, что я выбрал неправильный курс. Спальня – вот, что было бы, если бы в моих руках была не Алина. Всё было бы проще. Но, видимо, простоты я больше не хочу.
Сажаю девушку
Странно, но вроде бы нам обоим нравится это таинственное молчание. Мы говорим глазами, прикосновениями.
Бросаю её куртку на кресло, следом летят шапка и моя верхняя одежда. Опускаюсь перед Алиной на корточки, разуваю. Потом вылетаю из гостиной, унося все эти вещи, разуваюсь сам. Попутно стягиваю толстовку вместе с футболкой.
Мне душно в одежде, тесно в собственном теле. Грудь распирает от нехватки воздуха. Штормит от происходящего.
Возвращаюсь, вновь сажусь на корточки и ощупываю её колени, икры, щиколотки...
– Ай... ммм... – тихо постанывает Алина, когда попадаю в больное место.
Надо бы задрать штанину или... Или лучше вообще снять штаны. Так будет удобнее.
Встаю и, взяв за плечи, умудряюсь развернуть и уложить на диван. В глазах Алины появляется паника.
– Тсс... Не обижу... Клянусь!
Уступает, но напрягается, когда я стягиваю с неё штаны и носки. Осматриваю ушиб, там уже организовался здоровенный синяк. Охлаждать уже поздно. Нужно намазать мазью и дать обезболивающее. Это всё, чем я могу помочь. Перелома нет – это главное.
Её штаны намокли снизу от снега, и я отношу их к батарее. Возвращаюсь с таблетками и мазью. Алина уже прикрыла ноги, стащив плед со спинки дивана. И хорошо, что теперь я не вижу её нижнего белья. Инстинкты во мне всё ещё вопят о спальне.
Задрав плед, добираюсь до ноги. Алина поджимает пальчики и шипит от боли, когда я распределяю мазь с анестетиком по синяку. Скоро станет легче. Помогаю девушке принять сидячее положение, кладу ей на ладонь таблетку, вручаю стакан с водой. Выпив таблетку и вернув стакан, она вопросительно на меня смотрит. Мол, что дальше?
Я снова на корточках перед ней. Прижимаю кулак к губам, моя рука немного подрагивает. Разговор решительно не идёт. Столько всего хочется ей сказать, но боюсь испортить, боюсь, что она снова закроется.
Наконец прочищаю горло.
– Я.. Я встретил Рому.
– Рому? – хрипло произносит она.
– Да. Того, который с фото.
Её брови хмурятся, она смотрит на меня с тревогой. И я впервые понимаю, о чём она думает.
– Нет, я его не искал. Мы случайно столкнулись.
Паника в её глазах пропадает. Значит, я попал в точку. Может, раньше я просто не особо старался её понять? Но теперь пупок надорву, но постараюсь.
– Рома познакомил меня со своей девушкой. Объяснил, что к чему. Я понял, что фото было недоразумением.
Алина кивает. Что ж... помогать она мне не будет. Потому что это только мой косяк.
– Я всё неправильно понял, когда увидел фотку. Подумал, что у тебя кто-то появился. И меня порвало.
– И ты предложил мне деньги за...
Замолкает и отводит взгляд. Произнести это вслух она не может. И за это тоже я её обожаю...
– Предлагал, – угрюмо соглашаюсь. – И мне чертовски жаль. Хотел больно тебе сделать. Чтобы самому боль не чувствовать. Раньше это работало.