Пепел после тебя
Шрифт:
– Алин, а ты куда? – восклицает бабушка, застав меня в прихожей.
Так и хочется пропеть «На свидание!», но я стираю глуповатую улыбку с лица и разворачиваюсь к бабушке.
– С Таней договорились позаниматься. У неё.
– Нет бы к нам пригласила, – поджимает она губы. – Хоть какое-то мне разнообразие.
Ой... Совершенно я про бабушку забываю, считая, что её сериалы развлекают.
– Ну давай с тобой погуляем, хочешь? Когда вернусь. Пройдёмся перед сном по району.
Она оживает.
– Посмотрим. А ты допоздна?
Пожимаю плечами.
–
Бабушке говорить о Егоре не стоит. Она ведь сразу отцу позвонит. И не для того, чтобы наябедничать, а просто захочет поделиться. Мол, Алинка наша парня нашла. На свидания бегает. А отец в ту же минуту билет забронирует и в тот же день прилетит. Он за меня очень переживает.
– Ладно, беги, – отступает бабушка.
Я надеваю куртку, шапку, обуваюсь... Звонко чмокнув её в щёку, вылетаю за дверь. Успеваю поймать пытливый прищуренный взгляд. Не догадываться о моём окрылённом состоянии может разве что слепой. А бабушка глуховата, но отнюдь не слепа.
С колотящимся сердцем выбегаю из подъезда, забыв о том, что на улице гололёд. Мои ноги тут же куда-то едут, а тело за ними не успевает. Взмахнув руками, успеваю только зажмуриться перед тем, как шлёпнуться на лёд пятой точкой, но вдруг оказываюсь прижатой к тёплому и сильному спасению.
– Поймал!.. – звучит возле виска.
Подняв голову, смотрю на Егора. Он улыбается.
– Видишь, какая я неуклюжая, – бормочу, потерявшись в омуте его глаз. – Зачем я тебе такая?
Не знаю, почему это говорю. Наверное, до сих пор не верю, что такой, как Егор, в меня влюблён. Всё время ущипнуть себя хочется. Вдруг я сплю?
Не выпуская из рук, Егор ведёт меня к машине и помогает сесть. Вообще-то, мы договорились встретиться возле его подъезда, чтобы не светиться под окнами соседей, но, видимо, он решил пренебречь осторожностью.
И сейчас я прощаю ему это. От собственных слов про неуклюжесть мне немного неловко.
Машина заведена, но Егор не спешит трогаться. Обхватив рукой затылок, притягивает мою голову к себе. Губы к губам. Долго и нежно целует. И шепчет, отстранившись:
– Ну какая же ты неуклюжая, мышка? По-моему, ты самая... самая... В общем, самая-самая, – хрипло усмехается. – Видишь, какой я «красноречивый» с тобой? Самому тошно. Даже комплименты говорить не научился. Раньше как-то и без них нормально жилось.
– Мне нравятся твои комплименты, – краснею я до кончиков ушей.
– Даже если я назову тебя охренительной?
– Особенно тогда.
– Что ж...
Вновь накрывает мои губы своими. Теперь поцелуй требовательный и чертовски взрослый.
– У тебя охренительные губы, Алина, – говорит Егор, посмотрев на меня долгим проникновенным взглядом. – Всё, поехали в кино.
Берётся за руль одной рукой, второй хватает мою кисть и переплетает наши пальцы. И мы едем всю дорогу вот так. Кожа горит в том месте, где Егор мягко поглаживает подушечкой большого пальца.
Мне даже говорить ничего не хочется. Я просто смотрю на парня. На то, как он сосредоточенно следит за скользкой дорогой, на его напряжённый
По венам струится чистый кайф от происходящего. Никаких больше войн, побегов, страданий. Я – девушка Егора Грозного. Сама себе не верю!..
– Скажу то, что ни разу в жизни не говорил, – бросает на меня взгляд, когда встаём на светофоре. – Ты меня смущаешь.
– Да?.. Прости, – и я тоже вмиг смущаюсь и отвожу взгляд.
За подбородок поворачивает обратно.
– Нет, лучше смотри. Буду и дальше смущаться, но ты смотри на меня, пожалуйста.
В голосе нежность и немного печали. Не удержавшись, подаюсь к нему и приникаю губами к его скуле. Целую маленькую родинку. Слышу тихий стон парня, и мурашки бегут по позвоночнику от этого вибрирующего звука.
Сзади кто-то сигналит. Кажется, уже зелёный...
Наконец мы прибываем в кинотеатр. Куртки оставляем в гардеробе, покупаем попкорн и напитки. Я даже не обращаю внимания на то, какой сок мы берём и с каким вкусом попкорн. Есть совсем не хочется. Мой организм хочет насыщаться только Егором.
– Почему ты передумал насчёт шестичасового сеанса? – спрашиваю я, когда занимаем места в кинозале.
– Хотел поскорее тебя увидеть.
– Я тоже...
Егор поднимает подлокотник между нами. Обнимает меня за талию, притягивает к своей груди. Я удобно устраиваюсь на ней, прижавшись щекой. И дышу-дышу-дышу, напитывая лёгкие ароматом его тела. Что-то морозно-свежее с нотками хвои...
Свет выключается, и мы смотрим кино. Ну как смотрим... Если кто-то спросит меня минут через пятнадцать после фильма, о чём он был, я точно не отвечу. Потому что вообще не улавливаю сути. Хотя кино должно быть классное. Новинка, полный аншлаг в кинотеатре. Космический боевик.
К попкорну мы так и не притрагиваемся. Время от времени Егор обхватывает моё лицо руками, притягивает к себе и надолго завладевает губами... Потом, спохватившись, отпускает, словно вдруг вспомнив, зачем мы сюда пришли. А через несколько минут всё повторяется снова. Его губы, мои... Сбившееся дыхание... Мурашки по всему телу... Пожар в груди... Пресловутые бабочки в животе... Рядом с Егором они бунтуют и бьют крыльями.
Свет в зале загорается, и я отчаянно моргаю, возвращаясь в эту реальность. Мы не торопимся вставать, дожидаясь, пока большая часть зрителей его покинет. Не хочется толкаться. Рядом с нами сидит какая-то парочка. Парень с усмешкой говорит своей спутнице:
– А о чём хоть фильм-то был?
Она награждает его игривой улыбкой.
Эти двое тоже целовались весь сеанс. И теперь мы с Егором переглядываемся, едва сдерживая смех.
– Хороший был фильм, – невозмутимо говорит Егор. – Не скучный.
– Ага. Я бы сказала, романтичный.
Ребята уходят, посмеиваясь. Мы тоже покидаем кинозал.
– Надеюсь, ты проголодалась, – Егор тянет меня за руку в сторону фуд-корта. – Потому что я очень голодный.
Его глаза так блестят, что мне кажется, что едой он свой голод не утолит.