Пепел после тебя
Шрифт:
– Заходи.
Он нехотя смещается в сторону, и я вхожу в квартиру.
– Ох, у нас гости? – замечает меня баба Валя. – А Алина где?
– Она ещё в школе, – говорю, разуваясь.
– Будешь есть?
– Нет, спасибо.
– Егор пришёл ко мне, – вклинивается тренер. – Оставь нас, пожалуйста.
Поджав губы, баба Валя покидает кухню, оставив свой сериал, орущим на полную мощь. Столяров хмурится, вырубая телик.
Я достаю документы из внутреннего кармана куртки и прохожу на кухню.
–
– Документы на машину. Хочу на Вас переоформить.
– Не понял... – с недоумением на лице опускается на стул.
Я тоже сажусь.
Пан или пропал...
– Продал БМВ, купил Вольво, – демонстрирую ему ПТС. – Всё легально. Но мне нельзя сейчас машину на себя оформлять.
– Почему?
– Дело в том, что я был в программе по защите свидетелей, – начинаю с самого начала.
Судя по лицу тренера, он ничего об этом не знал. Ну я и вываливаю ему всё остальное. Два месяца взаперти, новый паспорт, этот город, чтобы свалить подальше от врагов отца. А теперь я раскрыт. И Алина, возможно, тоже в опасности. Но у меня есть решение этой проблемы...
Дослушав меня, он рявкает:
– Ни хрена! Не отпущу, понятно?!
– Геннадий Степанович...
– Нет!
Твою ж мать! Походу, всё-таки пропал...
Поставив локти на стол, утыкаюсь лбом в ладони и испускаю болезненной стон. Я в тупике и в каком-то мраке. И никто, блин, не хочет помочь мне выбраться оттуда.
Я ведь хотел по-хорошему! Хотел поступить правильно! А теперь что? Просто забирать её, и всё?
– Тебя не смущает, что Алине семнадцать?
– Уже совсем скоро будет восемнадцать, – выдавливаю из себя, теряя остатки душевных сил. И терпения...
Походу, я сейчас быкану, мы наговорим друг другу всякой дичи, а завтра Алина просто не вернётся из школы домой... И кому будет лучше в итоге? Ей? Мне? Ему?
– Давайте договариваться, – оторвав руки от лица, смотрю на него. – Мы будем жить в съёмной квартире, которую снимете именно Вы на своё имя. То есть Вы будете знать, где Алина находится. Вы переведёте Алину на домашнее обучение, я сменю школу и тоже доучусь удалённо. И мы будем не так уж и далеко. В каких-то ста пятидесяти километрах отсюда. Машина на Вас, квартира на Вас, нас никто не найдёт. Алина не пострадает, обещаю.
– А может, она будет в большей безопасности, если ты просто будешь достаточно далеко от неё?
Своим вопросом он вскрывает меня до мяса. Потому что он прав...
С трудом сглотнув, киваю.
– Да. Скорее всего, так и есть. Но я не могу...
Мой голос просаживается и совсем пропадает.
– Чего не можешь?
– Без неё... Не. Могу.
В моих глазах наверняка стоит боль, когда я говорю о возможной разлуке с моей девочкой. Столяров это считывает. И он крайне недоволен.
– Вы слишком молоды... –
– Нет. Стоп! – перебиваю его. – Не хочу слушать эту хрень. Вы молоды и ни черта не понимаете в жизни... И вы заблудились где-то там в юношеских чувствах, которые приняли за любовь... Сразу – нет! Мы полностью отдаём себе отчёт в том, что происходит. Я люблю Вашу дочь. А она готова уехать со мной.
– И совсем скоро я не смогу влиять на её решения, так? – ужесточается его голос. – Ты это хочешь мне сказать? Что Алина так и так уедет с тобой? Не сейчас, так в марте?
– Да. И я пришёл, потому что хочу, чтобы Вы сами смогли сделать выбор. Не заставляйте её решать. Она не хочет Вас потерять. И я тоже не хочу. Мы плохо начали, но я бы хотел всё исправить.
И я говорю искренне. Так, как чувствую.
Столяров впадает в какой-то ступор. Его расфокусированный взгляд смотрит в пространство за моей спиной. Я застываю в ожидании. Наконец он отмирает и берёт бумаги на машину. Вчитывается. Присвистывает от цены Вольво. Кладёт бумаги обратно на стол.
– Так ли безопасно снимать квартиру на моё имя? – спрашивает Столяров.
Булыжник в груди, который мешал мне дышать со вчерашнего дня, становится ощутимо меньше. Кажется, тренер согласен сотрудничать.
– Не лучше ли найти какого-то левого человека? – продолжает он свою мысль. – Если тебя всё-таки ищут и будут искать здесь, то наверняка узнают и про Алину. Ну и проверить её родственников – не проблема. Откуда у обычного тренера такая машина? Соответственно, и квартиру, которую я сниму, тоже быстро найдут.
Вообще-то, он прав.
– Но у меня больше нет никого... – признаюсь ему.
– С этим можно решить. В конце концов, бабушка Валя не является ни мне, ни Алине кровным родственником. Квартиру можно арендовать на её имя, – на лице тренера появляется садистская улыбка. – Понимаешь, к чему я веду?
Вообще-то нет. Или?
Да бл*ть!
– Она поедет с вами. Вот тогда я согласен, – подводит он жирную черту под нашим диалогом. – А машину оформим на кого-нибудь из моих пацанов. Я так понимаю, ты без проблем потом впишешь себя в страховку.
На кого-то из его пацанов?
На кого, блин?
Если скажет, что на Тимофея, мне кажется, меня порвёт. Ни моей девочки, ни моей тачки даже чисто формально у него не будет!
– И на кого же?
– Разберёмся. Когда ты хочешь уехать?
– Завтра.
– Завтра? – охреневает он.
Да, надо завтра утром. До того, как явится Громов.
– Мы уедем, а Вы решите вопрос с переводом Алины на домашнее обучение.
– Вы поедете с бабушкой, так?
– Получается так, – соглашаюсь, скрипя зубами.
Ничего не имею против бабы Вали, но мне хотелось жить только с Алиной. Ага, размечтался!