Пепел

Энжел Людмила

– Меня зовут Джонни, мне холодно и больно там, забери меня в свой мир! – его бархатные зелёные глаза умоляюще бегают по моему лицу. – Я прошу тебя!

Он оглядывается по сторонам, и я понимаю, что вот-вот он исчезнет, так же неожиданно, как и появился. Я не хочу отпускать его, он слишком мил, слишком заманчив, слишком красив. Это, наверное, сон. Хотя он так реален.

– Где тебя найти? – я прижимаю его к себе и чувствую его дрожь, он напуган, и страх его почти материален, он стоит грозной тенью за его спиной. Холодный шёпот бежит по моей шее, а губы впиваются в меня поцелуем, я чувствую его острые зубы, это существо вампир. Он само зло, но такое прелестное, что я не в силах устоять.

– В аду! – и он растворяется в наступившей тишине. Гроза утихает, чёрные тучи жутковатым валом ползут обратно, словно в странных кадрах фильма, прокрученного назад.

Я открываю глаза и долго смотрю вниз, я погрузился в сон прямо на карнизе. Голуби жмутся к холодному бетону, они чувствуют мертвеца рядом с собой.

– Джонни, - мои губы помнят его поцелуй. Кто этот красивый вампир? Я уже много лет ничего не ощущаю, потому что меня давно нет, и все мои воспоминания стали ПЕПЛОМ, но его изумрудные глаза пробудили во мне забытые чувства, даже после смерти я способен любить. Я намерен спуститься в ад за тобой Джонни. Я найду и заберу тебя и ни за что не отпущу. Если я способен любить, пусть это будет вампир, я больше не причиню боли никому. Ты будешь ангелом для меня…

31.

Я открываю глаза. Что это

было? Как можно объяснить то, что я провалился в пустоту и, задыхаясь, выбирался на поверхность. Меня будто заново погребли. А потом я увидел его… Нет, нет, что я несу? Его сон слишком странен, слишком знаком для меня. Летаргический кошмар не просто мертвеца, а самоубийцы со вскрытыми венами и изорванными бинтами. Он заблудился, потерялся в мире живых. Но если он нашёл туда дорогу, значит, и я могу? Но хочу ли я снова быть неудачником, ненавидящим весь мир? Прозябать в гниющей реальности? Или же я останусь вечно молодым, красивым и… мёртвым? Я не хочу гореть в жутком аду, я хочу в его мир опавших листьев, он может разгуливать среди людей, и никто не заметит его, мы можем делать это вместе. Что я говорю? Я, верно, сошёл с ума от крови смертных грешников? У всего есть свои грани, и для него мир живых – ад. Осознание этого приходи медленно, но неизбежно, вливаясь в мысли горячим киселём. Я понял, что нет истинного понятия страданий и счастья, рая и ада, для каждого он свой! Я всю свою жизнь ненавидел людей, которые меня окружали, мечтая стать красивым и успешным, и вот я прекрасен, как ночная прохлада, но я мёртв, и мои страдания навеки заточили меня в холодном теле вампира. Я полюбил случайный образ, а он оказался самоубийцей с того света, и нас разделяет невидимая грань между адом и миром живых. Я позвал его, и мне кажется, что он придёт за мной. Странные чувства терзают меня, я не хочу причинять ему новые страдания, если он спустится за мной, то может навеки остаться в этом кошмарном месте, слушая стенания и плачи смертных грешников каждую ночь, потому что он совершил страшный поступок – убил себя, и теперь, обречён скитаться в поисках покоя. Он может уйти в пустоту, а может попасть в ад, хотя он нашёл свой ад там, наверху, среди дышащих людей, их мысли и счастье ранят его. Почему я постоянно думаю о нём? Я зря прожил свою жизнь, только теперь я понимаю это, но ничего не изменить. Я был бесполезным, пустым существом, которое не причиняло вреда, но и не сделало ничего хорошего, даже в своих мыслях я не желал добра и не стремился изменить мир. Мы, как в театре, начинаем представление каждый день, облачаясь в маски. А потом судим жизнь по сыгранным ролям, но всё намного прозаичнее, как в математике, обычный подсчёт. Одно глобальное событие считается за одно. Мы песчинки, и ветер разносит нас по всему свету, и лишь случайные цепи событий могут столкнуть нас, иногда после смерти. Я снова и снова возвращаюсь к тебе. Кто ты? Почему меня так тянет к тебе? Я заблудился в твоих снах, но они оказались ещё страшнее, чем пепельный ад. Нам суждено было встретиться после смерти, но я не хочу отпускать тебя. Смогли бы мы узнать друг друга, если бы родились заново? Смог бы я тебя поцеловать, встретив при жизни. Я знаю все ответы, и поэтому я даже рад, (так страшно произносить эти слова, пусть и мысленно) что я мёртв, потому что иначе никогда не познал подобных чувств, никогда не узнал, что я умею жалеть и прощать, что я могу жертвовать собой ради других. Если бы я только мог вернуть всё назад. Прекрасный ангел, ты был бы жив. И вся моя хоть и короткая жизнь была бы другой, наполненной смыслом в каждой минуте, в каждом вздохе, каждом твоём взгляде. Я так глубоко погрузился в свои мысли, что даже и не заметил, как голод вгрызся в моё тело. Я должен снова идти и утолять его, снова и снова убивать уже давно остывших людей. Может, они не были такими уж плохими? Может, корень самого зла лежит в том, как мы воспринимаем реальность и чего хотим? Ведь, можно быть счастливым, лишь мирно рисуя пейзажи в маленькой мастерской, или же наблюдая за белоснежными облаками на голубом небе. Это ведь так просто. Мне не дана формула счастья, я хотел всё и сразу, убить Шарлиз и

Синти, получить повышение, удовлетворение, власть, поэтому мне так нравились беззащитные существа. Да, я был плохим человеком. Я констатирую этот факт не без сожаления, теперь, когда я могу прокручивать свою жизнь, как старую киноплёнку, я вижу толстого неудачника по имени Джонни Дарк, тупого клерка, которого ненавидел весь офис, и в особенности две девушки, и который тайно онанировал на видео несовершеннолетних. Я был ужасен и смешен, может, поэтому ненависть ко всем так глубоко пустила корни в моём сознании? Когда, лёжа на обочине, я понял, что умираю, я подумал, что это не справедливо, что я мог ещё так много сделать, многого добиться, а теперь я понимаю, что я был никем и ничем. Только здесь, в аду, я научился прощать и любить, хотя бы самого себя, прежде всего. Мой милый Ангел, я не знаю, как тебя зовут, и думаю, это не имеет значения, надеюсь, ты не вздумаешь идти за мной в пылающий ад. Я и в самом деле не достоин подобных жертв. Лучше я останусь гнить здесь, пока не превращусь в пепел. Я лечу по мрачным коридорам, моя тень нагоняет ужас на прячущихся во мраке грешников. Они трепещут предо мной, я чувствую их страх, и чем сильнее он, тем свежее жертва и слаще кровь, потому что старые призраки привыкают, они воспринимают каждодневную казнь, как свою участь. Я голоден, но сейчас не способен причинять боль, я слышу их крики, но вновь удаляюсь в свою тёмную комнату с огромным зеркалом, я больше не могу ненавидеть, лучше пусть будет плохо мне. Все мои мысли заняты его глазами, мне даже кажется, что это придаёт мне сил. Я чувствую боль. Неужели после смерти можно так явно её ощущать? Мои руки покрываются язвами, глаза белеют, и я почти слепну. Мне нужна кровь, вся моя грешная сущность жаждет насытиться чужими страданиями, но я не могу, я больше не могу… На мгновение меня охватывает ужас, и я, вдруг, понимаю, что если я не буду мучить убийц, то окажусь на их месте. Но потом страх отступает, и мне уже всё равно, что будет дальше. Неужели мне надо было умереть, чтобы понять, что действительно имеет значение в этом мире. Нет ничего ценнее, чем жизнь человека, его уникальность. Мы все такие разные, но исход всегда один – мы окажемся по разные стороны двух миров или, … или на их перекрёстке. Несчастные души несчастных людей, при жизни они не были никому нужны или же на столько сильно страдали, что предпочли умереть. Среди них много глупцов, которые просто не понимают, что дороги назад нет, смерть – это конец, тем более для самоубийц. Они навеки застрянут на перекрёстке, им нет прощенья, и поэтому рай неведом для них, им нечего искуплять, потому что они совершили один большой грех – убили себя. Они будут годами ждать шанса раствориться в звенящей тишине. Мне плохо, мне очень плохо и больно, мне кажется, что я снова умираю…

32.

Меня зовут Мелисса Крэйн. Мне 39 лет. У меня есть сын. Я ненавижу своего мужа. Я ненавижу свой дом и всех своих подружек-домохозяек. Мне целыми днями приходится слушать их тупые сплетни про то, как их мужья изменяют им. Когда-то я мечтала быть богатой и жить в роскошном огромном доме, а теперь этот дом стал для меня настоящей тюрьмой. Я родила сына от отца своего мужа, его уже нет в живых, но ненависть к нему до сих пор глубоко живёт в моём сердце. Много лет он обещал мне часть своего бизнеса и роскошный особняк, я родила сына, а он просто умер, написав дурацкое завещание, в нём он всё оставил своему сыну, которого все считают его внуком. Как он мог так поступить со мной? Я была его любовницей и единственной женщиной, которая понимала его. А он просто использовал меня, мою молодость, мою красоту… Муж стал молчаливым и замкнутым, недавно он покупал розы, я думала, что он завёл себе молодую любовницу.

Я следила за ним от самого дома, вместо борделя Мелрой отправился на кладбище. Он долго смотрел на могилу, и по его лицу было видно, как он страдает. Мне кажется, это было очень старое захоронение, надгробие растрескалось и поросло лишайником, на этой могиле никто никогда не убирался. Её засыпало опавшими листьями, и надписи еле читались. Я так и не смогла понять, кто лежит под каменными плитами. Но это лучше, чем, если бы, он поехал к красивой блондинке. За последние десять лет я прибавила в весе, у меня появились морщины, и грудь обвисла. Я ненавижу своё отражение в зеркале, оно напоминает мне, как много лет я прожила зря. У меня есть машина, достаточно денег, а мой сын, будущий владелец огромной сети итальянских ресторанов, до его совершеннолетия Мелрой заправляет всем, но всё чаще мне кажется, что его совершенно не интересуют дела, он погрузился в свои мысли, как будто влюбился и страдает. Но его поездка на кладбище развеяла мои сомнения, у него никого нет, он просто стареющий зануда, который сам не знает, что ему надо. Его совершенно не интересует ребёнок, да, и я тоже. Недавно я была в одном из наших ресторанов. Я сидела в гордом одиночестве с бокалом красного вина. Всё ещё красивая, всё ещё желанная, но совершенно одна. Я увидела молодого человека в тёмном костюме. Алесандро просто сел рядом, добавил вина в мой бокал и долго смотрел на мои пальцы, держащие стеклянную ножку.

– Если богиня сидит напротив меня, значит, я попал в рай!

Электрический разряд пронзил мой мозг, дыхание сбилось, и мне показалось, что мир пал ниц предо мной. У нас был дикий секс в его квартире, обставленной мягкими диванами и свечами, что-то насторожило меня, что-то очень подозрительное было во всей этой сказочной обстановке. Все эти неимоверные букеты роз и обилие ароматических свечей. Здесь явно было всё сделано для женщин и только ради них, но тогда я была не способна здраво мыслить. Я просто сдалась в плен страсти, а потом горько поплатилась за такое безрассудство. Алесандро ждал меня каждый вечер у ворот моего дома, закидывал меня охапками цветов, осыпал поцелуями. Что я могла поделать? Мне было безумно хорошо. Мелрой давно потерял ко мне интерес. А потом Алесандро выставил счёт за все проведённые ночи. Он шантажировал меня, грозился разоблачением. Я могла потерять всё, я сильно нервничала, сильно похудела, у меня поседели волосы. Я ненавидела этого латиноамериканского ублюдка, который решил сломать мою устроенную жизнь. Сначала у меня была мысль убить его, просто тихо стереть в порошок. Но потом мне не хватило решимости, я испугалась того, что меня посадят за решётку на несколько лет, и я лишусь своих салонов красоты и ужинов в ресторане. Я просто заплатила ему и пригрозила тем, что если он ещё раз возникнет в моей жизни, то мне придётся избавиться от него раз и навсегда. Алесандро исчез из моей жизни, а вместе с ним исчезла и надежда на нечто новое и неизведанное. Серые дни вновь тянутся бесконечной чередой, они сменяют друг друга, но я даже не замечаю, как приходит ночь, и наступает утро. Мелрой часто сидит у окна, смотрит на дождевые перлы, на то, как плывут круги по лужам. Я не знаю, как вернуть его внимание, да и нужно ли оно мне? Я не люблю Мелроя, и никогда не любила, ах, если бы этот Алесандро не оказался таким подонком, всё было бы иначе, я ведь всё ещё способна чувствовать, а меня заживо похоронили в трёхэтажном гробу с подземным гаражом и маргаритками на клумбах. Я задыхаюсь и медленно погибаю в этом душном ящике с пластиковыми окнами. Я растеряла все свои мечты, и теперь даже сын не радует меня, потому что он был средством для достижения цели, но Стивен умер, я осталась без наследства и с безразличным мужем, который ко всему прочему питает слабость к представителям своего пола. Я нашла под его кроватью журналы с нетрадиционным порно, он много лет пытался скрыть ото всех свои наклонности, а в один прекрасный день стало ясно, что он не изменился, он по-прежнему хочет совершенно иного. Я разочаровалась во всём…. Но, надеюсь, ещё добьюсь своего, и тогда брошу эту медузу – Мелроя Слэйта, и буду жить так, как мечтала когда-то…

33.

Я стою над своей могилой. Странные чувства терзают меня, мне надо спуститься в самое пекло ада. Я думал, что его не существует, как и рая, но он есть. Там, далеко внизу, под ногами людей горят их души, в жутких терзаниях они мучаются день за днём. Там я могу встретить Кристиана Вайчёвски, которого сам отправил на вечные страдания. Я боюсь, что он вопьётся в меня, как чудовище из страшной сказки. Нет, не верно, я не боюсь, я уже ничего не боюсь. Я раскидываю руки, словно крылья и падаю на ворох опавших листьев, я чувствую, как проваливаюсь под землю. Я лечу куда-то в бездну. Я слышу голоса, они пытаются остановить меня, предупреждают о чём-то ужасном, но я не боюсь, уже не боюсь…. Моя прошлая жизнь мелькает перед глазами, безумным калейдоскопом сменяя эпизоды и воспоминания. Я вижу улыбку Мелроя, и ободранные обои своей квартиры. Серые стены приюта и единственную игрушку – плюшевого медведя. Я бегаю по мокрому асфальту с палкой в руках, разгоняя сонных птиц. Я играю в песочнице рядом с забором из крупной сетки. Я целую Мелроя, он берёт меня за руку. Мы ругаемся с ним, а потом миримся. Он уходит. Мои руки… холодное лезвие…боль. И пустота… больше нет воспоминаний, и эти жалкие обрывки и есть моя жизнь. Я был слаб и бесполезен. Неведомая сила переворачивает меня и ставит на ноги, перед глазами огромные ворота из кусков человеческой плоти. Самое кошмарное это то, что они все шевелятся и стонут, я всей своей сущностью ощущаю их боль. Ворота приоткрыты, и над моей головой плывёт нескончаемый поток грешных душ, их тянут страшные чёрные тени, увлекая за собой в вечный ад. Я пытаюсь разглядеть их лица, но они сливаются в единую, серую, полупрозрачную массу. Я делаю шаг за ворота, и предо мной возникает огромное шестиглазое чудовище, похожее на цепного пса, с рядами жёлтых зубов. С его скалящейся пасти капает слюна, и я понимаю, что в мире мёртвых, можно умереть ещё раз.

– Куда ты направляешься, грешник? – рычит Цербер, я чувствую его имя.

– Я направляюсь в ад, там моё место!

Он подходит ближе, и мне кажется, что это и есть сама смерть в обличии чёрной собаки.

– За тобой много грехов, но нет ни одного, за который тебя отправили бы сюда! Ты самоубийца! Твои раны до сих пор кровоточат, тело давно сгнило, а душа потерялась в мире живых. Ты нашёл свой ад, а страдания твои уже давно искупили твой грех, отправляйся с миром, ты найдёшь теперь и свой рай, а это место для скверных людей. Даже мысли их черны и кровавы!

– Я не могу уйти, я сам пришёл сюда, значит моё место здесь.

Цербер пристально смотрит на меня всеми своими шестью глазами, они моргают по очереди, в них я вижу своё бледное отражение.

– Лирой, ты не можешь забрать его, он ещё не искупил своих грехов, он не должен был проникать во сны живых людей, поэтому за это будет жестоко наказан.

– Но он не проникал в них, он явился мне!

– Намерение карается не меньше, чем деяние, поэтому он здесь, он никому не сделал больно, но при этом его мысли были полны крови. Джонни Дарк получит то, что заслуживает, он теперь красив, как и мечтал когда-то, но мёртв и навеки заточён в аду. Его удел скитания по тёмным коридорам и лабиринтам, он будет пить кровь смертных грешников сотни лет, а если откажется, сам станет мясом для демонов и упырей.

– Я прошу тебя, отпусти его, я останусь здесь вместо него и приму все страдания! Я готов пройти все девять кругов ада!

– Но ты не Джонни Дарк! Ты зря пришёл сюда, уходи с миром, Джонни просто использует тебя, не верь ему, вся его подлая сущность выражается в его поступках и мыслях, он не способен любить, он не способен жертвовать.

– Зато способен я, я не боюсь новых страданий, я уже много лет мёртв, и если моя смерть может облегчить чью-то участь, то я не отступлю!

Цербер молча приближается ко мне, мне кажется, что вместе с ним движется и весь ад. За ним роятся голодные тени, наверное, это демоны в своём жутком обличии прячутся за спиной покровителя.