Перебежчик
Шрифт:
– Вашингтон Фалконер не позволит ему мне помочь, - с горечью произнес Старбак. Всю зиму он не имел вестей от Адама и подозревал, что потерял своего старого друга.
– Адам и сам себе хозяин, - возразил Бёрд.
– Поезжай прямо сегодняшним вечером, Нат. Мерфи отвезет тебя до Фредериксберга, а там сядешь на поезд. Я дам тебе увольнительную, которую ты сможешь предъявлять по дороге.
В Конфедерации никто не мог путешествовать без выписанного властями паспорта, а солдатам было позволено отправляться на побывку по увольнительной, выданной их воинским подразделением.
Новости
Нед Хант, считавшийся местным шутом, предложил подпилить спицы в колесах повозки Свинерда или сжечь его палатку, но Бёрд не собирался позволить подобной чепухи и даже поставил охрану у палатки полковника, чтобы предотвратить подобные выходки. Самым важным, по мнению Бёрда, было отправить Старбака подальше от угроз со стороны Свинерда.
– Так что вы будете делать?
– спросил у Старбака Траслоу, пока капитан Мерфи седлал двух лошадей.
– Может, Адам поможет.
– В Ричмонде? Так вы встретитесь с моей Салли?
– Надеюсь, - несмотря на ночную катастрофу, Старбак почувствовал прилив приятного предвкушения.
– Передайте, что я о ней вспоминаю, - прохрипел Траслоу. Это было тем единственным проявлением любви и прощения, на которое он был способен.
– Если ей что-нибудь нужно, - продолжал Траслоу, а потом пожал плечами, потому что сомневался, что его дочери может не хватать денег.
– Я хотел бы, - начал сержант, но потом снова запнулся и замолчал, и Старбак предположил, что Траслоу хотел бы, чтобы его единственная дочь не зарабатывала на жизнь своим телом, но тот его удивил.
– Вас с ней, - объяснил он, - я хотел бы видеть вас вместе.
Старбак покраснел в темноте.
– Салли нужен кто-то с лучшими перспективами, - сказал он.
– Она могла бы найти и кого похуже, - тем не менее поддержал Старбака Траслоу.
– Не понимаю, каким образом, - Старбак почувствовал, как в нем снова нарастает жалость к самому себе.
– У меня ни дома, ни денег, ни работы.
– Это ненадолго, - заявил Траслоу.
– Вы же не позволите этому сукиному сыну Фалконеру вас победить.
– Нет, - согласился Старбак, хотя, по правде говоря, подозревал, что уже побежден. Он был чужаком на чужой земле, а его враги были богаты, влиятельны и безжалостны.
– И тогда вы вернетесь, - заверил Траслоу.
– А я покуда присмотрю за ротой.
– Я вам для этого не нужен, - сказал Старбак.
– С этим вы всегда и без меня справлялись.
– Вот же глупыш, - прорычал Траслоу.
– У меня нет ваших мозгов, а вы такой дурак, что этого не видите.
Звякнули уздечки, когда капитан Мерфи подвел сквозь дождь двух оседланных лошадей.
– Попрощайтесь, - велел Старбаку Траслоу, - и обещайте ребятам, что вернетесь. Они ждут этого обещания.
Старбак попрощался. У солдат роты было только то, что они могли унести на себе, и всё равно они попытались всучить ему подарки. Джордж Финни
11
Ключ Фи-бета-каппа - знак принадлежности к старейшему и одному из самых влиятельных (и по сей день) студенческому братству, которое было основано в колледже Вильгельма и Марии в 1776 году.
Старбак отказался, также как и не принял наличные от взвода сержанта Хаттона. Он просто взял увольнительную и перебросил свое одеяло через одолженное седло. Он накинул на плечи шинель Оливера Уэнделла Холмса на алой подкладке и вскочил в седло.
– Скоро увидимся, - сказал он, будто и сам в это верил, и стукнул каблуками, чтобы никто из Легиона не заметил, как он близок к отчаянию.
Старбак и Мерфи ускакали в ночь мимо темной палатки полковника Свинерда. Там не было заметно никакого движения. Три раба полковника скорчились под повозкой, наблюдая, как всадники скрылись в черноте дождя.
Стук копыт постепенно затих в темноте. Когда настало утро, по-прежнему лил дождь. Бёрд не выспался и почувствовал себя старым, когда вылез из землянки, попытавшись согреться и затухающего костра. Он отметил, что палатка полковника Свинерда уже разобрана, а три раба привязывали поклажу в повозке, готовясь к поездке во Фридериксберг.
В полумиле к северу, на дальнем холме, два всадника-янки наблюдали сквозь дождь за лагерем мятежников. Хирам Кетли, туповатый, но старательный ординарец Бёрда, принес майору кружку суррогатного кофе из сушеного батата, а потом попытался раздуть огонь.
Группка офицеров дрожала у жалкого костра, а потом с тревогой на лицах устремила взор за спину Бёрда, так что тот понял, что кто-то к нему приближается. Он обернулся и увидел всклокоченную бороду и налитые кровью глаза полковника Свинерда, который, ко всеобщему удивлению, обнажил желтые зубы в улыбке и протянул Бёрду руку.
– Доброе утро! Вы ведь Бёрд, правильно?
– энергично спросил Свинерд. Бёрд осторожно кивнул, но не пожал протянутую руку.
– Свинерд, - полковник, похоже, не узнал Бёрда.
– Собирался поговорить с вами прошлой ночью, но был нездоров, простите, - он неловко убрал руку.
– Мы разговаривали, - сказал Бёрд.
– Разговаривали?
– нахмурился Свинерд.
– Прошлой ночью. В вашей палатке.
– Малярия, вот в чем проблема, - объяснил Свинерд. По его щеке пробежал тик, и правый глаз начал непрерывно моргать. Борода полковника была мокрой после умывания, мундир вычищен, а волосы напомажены и зачесаны назад. Он вновь держал хлыст, теперь в покалеченной руке.
– Лихорадка то уходит, то возвращается, Бёрд, - продолжал он, - но обычно по ночам. Просто сбивает с ног, видите ли. Так что если мы и разговаривали прошлой ночью, то я ничего не помню. Лихорадка, понимаете?