Переход II
Шрифт:
— А если бандиты регулировщика убьют? Можно, даже нужно все такие устройства еще и проводом телефонным с центральным пультом соединить, и если будет поломка, то оператор — один на весь район — это увидит. И сможет либо сам руками светофор переключать, или орудовца туда послать вместе с монтером.
— Еще и тут провода по всему городу тянуть…
— Зато позже, когда машины вычислительные у нас диковинкой не станут, можно будет все светофоры к машине подключить и уже машина сама будет движение регулировать. А если под дорогой еще и датчики положить, которые будут смотреть за тем, сколько и как часто на каждом участке автомобили ездят…
—
— Ну, следить. Машина-то железная, когда над проводом железяка проезжает, то емкость этого провода меняется…
— Ну и фантазии у тебя! Но автоматически движение регулировать — это, думаю, будет полезно. Мы еще подумаем… а светофорные автоматы где можно будет выпускать?
— Да на любом радиозаводе.
— А на твоем медицинском?
— Они все же медприборы делают.
— Ну да, и автомобили, и куроощипыватели… я про установочную партию говорю.
— То есть сколько? Сто, тысячу?
На заводе рабочие в цеху электроприборов только хмыкнули — и меньше чем за месяц тысячу автоматов изготовили. С удовольствием изготовили и с удовольствием же для этого на час-полтора после работы задерживались: за сверхурочные-то платили в двойном размере! А уже орудовцы эти автоматы к светофорам и приделывали. Но это не сразу после разговора Алексея с Лаврентием Павловичем случилось: поговорили-то они еще летом, а автоматы изготовили уже в октябре — потому что Берия решил, что «нам дешевки не нужно» и автоматы ставились транзисторные, да еще с одной микросхемой-счетчиком импульсов генератора. А пока еще эту (хотя и очень простую) схемку сделали, время-то и прошло. Но и результат радовал, хотя пока еще светофоры работали «автономно», проводами их с диспетчерской собирались только следующим летом соединять.
Вообще-то Алексей, заказывая тысячу автоматов, сильно погорячился: во всей Москве светофоров было еще меньше пятисот, но в СССР имелись и другие города, так что продукция точно не пропала. И вторым городом с автоматическими светофорами стал не Ленинград, а Нижний Новгород, а третьим — вообще Чимкент. Потому что эти светофоры позволили уменьшить число орудовцев, которые переводили теперь в патрульно-постовую службу милиции, а там, где распространялся криминал, с кадрами было очень тяжело и это позволяло хоть как-то проблему решать.
Хоть как-то… В середине мая Алексей пригласил «поговорить» Виктор Семенович и сразу задал ему очень удививший парня вопрос:
— Алексей, говорят, что ты стреляешь очень даже неплохо. А как у твоей жены с этим делом?
— Понятия не имею, да и зачем бы ей это уметь?
— Есть мнение, что и ей стоит научиться. Есть подозрения, не особо, правда, обоснованные, что кто-то из… нехороших людей знает, что именно ты Иосифу Виссарионовичу индикатор дал. А люди там, сам знаешь… в общем, мы считаем, что тебе стоит все же с оружием ходить, и жене твоей тоже. То есть ты не думай, мы за вами все же…
— Среди нехороших людей идиотов все же немного, то есть идиоты там уже закончились. А против винтовки снайперской пистолет вряд ли поможет.
— Это тоже верно. Тогда давай вместе подумаем, как твою охрану обеспечить.
— Прямо сейчас думать будем?
— Нет, но если у тебя появятся дельные мысли, то телефон ты мой знаешь. В общем, думай…
Но долго думать парню не пришлось: настала зачетная сессия и времени на посторонние мысли у него уже не осталось. Он лишь обратил внимание на то, что в очередной
— Тут у меня парочка ухажеров появилось, я Сону уже с ними познакомила…
— Думаешь, за кого из них замуж выходить?
— Душу травишь? Нет, я думаю, что и тебе с ними познакомиться нужно. Товарищи не простые, из «Смерша», так что если они тебе или Соне что-то скажут срочно делать, то делать нужно будет не задумываясь. Скажут в лужу падать…
— Я-то знаю, а вот как Соне это объяснить…
— Придется тебе подумать, я для нее всего лишь участковый врач. Но Лаврентий Павлович сказал, что Виктор Семенович и людей лучших выделил, да и в городе преступность он сильно поприжал. Сам знаешь, он человек простой, ему сказали притоны в Болшево зачистить — и все, нет больше тех притонов.
— Ну, хоть это радует.
— Ну и радуйся. А еще я уже неделю на работу вернулась, теперь буду вас раз-два в неделю навещать. Так что если что-то у тебя новенькое будет…
— Из новенького только одно скажу: как только сессия у нас закончится, мы уезжаем жить в деревню.
— Да, неудобненько получается…
— Есть мнение… ты же машину водишь?
— Ну уж не хуже тебя!
— Это вопрос спорный, но у нас образовался лишний ЗиМ, а Соне в деревне будет скучновато, так что если ты согласишься с нами в деревню убыть… Тут же тебе до работы не очень далеко ехать будет, а детишки твои на природе отдохнут куда как лучше, чем в Москве.
— А тебя жена не убьет, если ты постороннюю бабу пригласишь с тобой лето в деревне провести?
— Ну вы же подруги, так что она тебя сама пригласит.
— Да уж, выдумывать ты всякое горазд. Я вопрос с начальством завтра согласую… но в любом случае спасибо!
В лаборатории точной механики одноименного института состоялся небольшой праздник. Два выпускника МАИ, срочно направленные в эту лабораторию на работу, всего за месяц сумели изготовить небольшую железячку, которая, вися на свободном подвесе и прижимаемая к пластине пружинкой с усилием в пятнадцать грамм, поверхности, к которой ее пружина прижимала, не касалась. Вообще не касалась, а парила над пластиной на расстоянии около одного микрона. Правда, для парения было необходимо, чтобы эта пластина пролетала под железячкой с огромной скоростью, но это как раз в условия задачи и входило, а то, что два вчерашних студента сумели так рассчитать аэродинамику пластины, что при изменении скорости пластины в два раза расстояние парения менялось хорошо если процентов на десять, было серьезным достижением. Первым на пути создания нового механизма, но если в электрической части проблем еще просматривалось много, то здесь проблемы уже должны были закончиться — и изначально, когда лаборатория только получила эту задачу, именно вопрос парения делал задачу на первый взгляд неразрешимой.
А теперь уже всему институту стало понятно, что задача вполне решаемая, и даже стало ясно, сколько еще времени (и, конечно же, средств) потребуется, чтобы ее окончательно решить. А еще все осознали, что задача поставлена перед институтом не просто так: практически случайно оказавшийся в этот день в институте Президент Академии как бы мимоходом заметил Сергею Алексеевичу:
— Вы пока как-нибудь у себя этих товарищей отметьте, а ордена им дадут когда прибор уже на завод в серию пойдет.