Перекресток пяти теней

Кузнецова Светлана Владимировна

— Ба!!! Это же сам Луи-Дьедонне!

По лицу франта прошла тень.

— Не знаю вас, сэр Эйрих и знать не хочу, — бросил он вроде и тихо, но услышали все. Воздух над его правым плечом сгустился темно-зеленым облачком, из которого высунулась приплюснутая голова голубой куфии выдающихся размеров. Такой питомец наверняка мог откусить кому-нибудь голову. Изо рта вылез раздвоенный язык, и ближайшие к змее сверхи прыснули в стороны. — Мое имя Рэй, советую запомнить!

— Рэй! — расплылся в еще более широкой улыбке означенный сэр и кинулся к франту обниматься, нисколько не обращая внимания на змею.

— В конце концов

найдет, конечно, — продолжала тем временем Василиса.

— Кто?.. — не понял Денис.

— Миф! Ты меня вообще слушаешь?

— Мы про амулет и метаморфов, ага-ага.

Денис хотел заметить, что не так уж и страшно, если напарник отыщет его не сразу, а поближе к концу вечера, зато он сам глупостей не натворит, но не успел.

— Тебе точно хочется иметь дело с разъяренной мифической тварью? Убить не убьет, конечно, но куснуть может.

— Надеюсь, это будет очаровательная блондинка.

— Помечтай, — фыркнула Василиса.

— А если я не наездник? — поинтересовался Денис, наблюдая за тем, как франт и рыцарь удаляются на улицу. Куфия обвилась вокруг шеи хозяина своеобразным бирюзовым шарфом и блаженно пырилась на окружающих. Окружающие вели себя благоразумно и приближаться не спешили.

— Придумаем еще чего-нибудь, — пообещала Василиса, подхватив его под руку и увлекая в другой зал, где возле небольшого возвышения рядами стояли кресла. — Орден не предоставит защиту человеку, за которым якобы охотится сверх. Рыцари вмешаются, когда волчица начнет убивать тебя, но, боюсь, не раньше.

— Ага-ага, совсем как наши полицейские: вот когда убьют, приходите, — заметил Денис.

— Учитывая, что эта фраза принадлежит одному из гильдейских некромантов, патологоанатому, на которого люди из убойного едва ли не молятся, анекдот не воспринимается анекдотом, верно? — поинтересовалась Василиса и, поправив идеально растрепанную прическу, подарила кому-то лучезарную улыбку. Оглядываться Денис не стал.

— Да уж…

— Но, несмотря на такое циничное отношение, допроситься помощи у стражей Нави гораздо легче, чем у рыцарей. У некромантов подход всегда индивидуальный. Людей в смысле вообще — толпу — они терпеть не могут, но вот отдельных личностей воспринимают адекватно. В отличие от Ордена, пекущегося о благе всего человеческого рода, но считающего жизни отдельных его представителей неважными.

— Мне уже захотелось познакомиться с некромантами, — заметил Денис, ловко подхватывая с подноса проходящего мимо официанта в костюме римского гладиатора два бокала.

— Спасибо, — пригубив шампанского, поблагодарила Василиса, — но здесь имеются свои нюансы. Как от пантер, рысей, лис и прочих хищных метаморфов идут волны агрессивной сексуальности, которым лица противоположного пола могут противостоять с большим трудом, так и от некромантов веет силой, но… ледяной, тянущей болью, тоской по неизбежному, обреченностью — потусторонней. Короче, тебе точно не понравится с непривычки. Со временем притерпеться можно, конечно, но… — она развела руками. — Свяжешься с некромантом, без депрессии и апатии не обойдется, потом постепенно переболеешь.

— Сложно с вами, — расстроился Денис.

— За все приходится платить, — серьезно произнесла Василиса. — Обладай ты хотя бы чувствительностью к магии, было бы легче, но ты человек и изменить это невозможно.

— Черт… — выругался Денис и нахмурился.

— Ты чего? — кажется,

вполне искренне всполошилась Василиса.

— Ты все же решила взрастить во мне комплекс неполноценности, злая ведьма, — фыркнул он. — Предлагаю за это выпить.

— Поддерживаю.

Они демонстративно соприкоснулись бокалами. Необычно чистый звон, поплывший по залу, на мгновение заглушил и мелодию, и шум разговоров. Наверное, это что-то да означало. Искренность произнесенного, например, а может просто хрусталь был особенным: самым лучшим, настоящим, а не спрессованным стеклом. Денис решил не забивать себе голову и раз уж от него самого ничего не зависит развлекаться на полную катушку, ни в чем себе не отказывая. Не будет дракона, пойдет к некроманту или еще кому-нибудь, предложенному Василисой.

— Нравится мне твой оптимизм, — заметила ведьма, чмокая его в щеку. — Он теплый.

— Я — настоящий оптимист, — заверил Денис. — И искренне полагаю, что изначально Пизанская башня лежала!

— А она и… — Василиса, не договорив, звонко рассмеялась. — Неважно! Сейчас отстоим официальную часть и начнется веселье, идем.

Наверное, подобные мероприятия во все времена одинаковы — скучны как для участников, так и для зрителей. Эдакий ритуал для галочки. Выпуск метаморфов не поражал ничем особенным и напомнил Денису тривиальное вручение аттестатов в какой-нибудь средней поселковой школе. Помпезности чуток побольше и спецэффекты неплохие, но не более того.

Вся речь крупного темноволосого мужика, несмотря на чисто выбритое лицо и светлый костюм-тройку, напоминающего вставшего на задние лапы медведя, сводилась к: «В добрый путь, как хорошо, что мы избавились друг от друга». Еще раз поблагодарив всех присутствующих за внимание, он освободил место за черно-белой трибуной представительному мужчине лет пятидесяти, отмеченному благородной сединой на вьющихся волосах. Пожалуй, герцогская цепь и кираса подошли бы ему сильнее строгого серого костюма и галстука. Справа от себя он положил папку со списком выпускников, слева поставил шкатулку из черного дерева, инкрустированную золотыми и серебряными рунами.

Выпускник, услышав свое имя, поднимался на возвышение, подходил к трибуне и дотрагивался до шкатулки, после чего та выбрасывала вверх сноп разноцветных искр. Некоторое время они висели в воздухе, а затем складывались в образ какого-нибудь животного — наверняка, именно его предпочитал метаморф при обращении. Куницы, лисы, огромный ворон, сова, пара кабанов, панда... — если и было интересно, то только поначалу.

— Смотри. Какой красавец, — шепнула Василиса.

Синяя лента, извивающаяся в воздухе, скорее всего, символизировала кого-то из мифических водяных ящеров.

— Лунг, — восхищенно произнесла Василиса, схватив Дениса за руку.

— Он миф?

— Самый настоящий. Кстати, я говорила, что в отличие от обычных метаморфов мифы не меняют облик?

— Не помню, — признался Денис.

Выглядел миф не очень: невысокого роста, хрупкого телосложения. Прямые темные волосы прикрывали уши. Очки с круглыми линзами превращали его в какого-то ботаника. И все же это был сверх, поскольку даже столь невыдающаяся внешность казалась вычурной и подчеркнуто яркой. Казалось, не природа обидела его данными, а парень сам избрал для себя подобный образ, решил показать всему миру, что ботаник — это круто и здорово, а тупые качки — полный отстой.