Перекресток судеб
Шрифт:
— Вот сын пуахи, обгаженной стугами! — пробормотал Васаба — и чего же я такого наворотил?! Ей — ей, это нашествие — повод просто полазить у тебя по закромам! Тебе не кажется?
— Кажется — сквозь зубы процедила Далида — вижу руку кузена моего покойного мужа — он зарился и на наследство мужа, и на мою упругую задницу двадцати трех лет от роду. Я ему отказала, когда он на второй день после смерти мужа попытался залезть на меня, выжрав бутыль вина для храбрости. Я и трезвому ему бы не дала, с его мерзкой крысиной мордой. Я и мужа-то едва терпела, только ради наследника, так эта пьяная
Женщина помолчала, собираясь с мыслями, потом громко закричала:
— Капитан! Не могли бы вы предъявить свидетельство преступлений упомянутого Неда Черного и его приспешников?! Я не хочу кровопролития, у меня тут пятьсот охранников, и двести слуг в полном вооружении! Зачем вам терять своих солдат, может договоримся?! Если ваш приказ законен, Васаба будет вам выдан, как подарок на День Любви — в ленточках и росписи!
— Неплохо ты прибавила охранников и слуг! Можно подумать, что у нас тут армия! — ухмыльнулся чернокожий — верно придумала, вишь, как призадумались, гады.
— А то делать? Я слабая женщина, и сильна лишь умом и языком. Кстати — тебе понравилось, как я им работала, языком?
— Нууу… конечно, можно было и еще получше, но уже очень хорошо! — широко улыбнулся чернокожий — тебе бы на месяц в бордель, на практику, и тогда…
— Мерзавец! — женщина хихикнула и незаметно ущипнула любовника за бок, так вывернув кожу, что она побелела. Тот даже не поморщился, и только подмигнул Далиде, хитро щурившей глаза.
— Вам зачитать, госпожа, или вы сами прочитаете? — крикнул капитан, держа в руках футляр — в таких хранились свитки бумаги или пергамента, чтобы не помялись и не намокли при переноске.
— Сама! Кидайте сюда, честью клянусь, верну! — пообещала женщина, и вполголоса приказала — Васаба, лови свиток, у тебя это лучше получится.
Капитан передал футляр стоящему рядом высокому солдату с мощными длинными руками, тот подошел ближе в стене, размахнулся, и запустил свиток высоко вверх, по дуге, прямо в хозяйку поместья. Футляр вращался в воздухе, но Васаба ловко подхватил его, вынув из воздуха как птичка, поймавшая стрекозу над прудом.
Далида выхватила футляр из рук Васабы, с легким хлопком раскрыла, сняв крышку, и развернув желтоватый свиток стала читать, бормоча вслух отдельные пункты указа:
— Бла бла бла Совет… бла бла бла… преступный принц, желая завладеть троном, не принадлежащим ему по праву, направил своего наемника — дезертира, убийцу и черного мага Неда Черного… бла бла бла… предательски убили королеву и короля… бла бла бла… скрылись от правосудия, и вступили в преступный сговор, с пиратами, разбойниками и негодяями из Ардии… бла бла бла… Черный город….бла бла бла… их приспешники и соратники — Васаба Черный, маг Герлат, маг Магар, маг Игар, дезертир Арнот, и все, кто им помогал — остальных пособников будет выявлять королевское правосудие!
Женщина помолчала. Потом посмотрела свиток на свет, поглядела на печать и приложила к ней перстень с синим камнем, надетый на палец левой руки. Перстень коротко вспыхнул, и
— Настоящая государственная печать. Плохи дела. Ты на третьем месте в перечне государственных преступников. Интересно, откуда о тебе знают в столице? Только не говори, что о тебе знают во всем мире! Не поверю…
— И я не поверю — покачал головой чернокожий — все хуже, чем я думал. Они убили жену Неда. Похоже — заговор.
— Какую еще жену Неда? — недоуменно скривила губы женщина — тут про королеву речь шла. Чего ты несешь?
— Я знаю, что несу — криво ухмыльнулся Васаба — забудь. Это я так, мыслям своим. Интересно, а почему они не указали в преступниках Амелу, Харалда, Ису? Это наталкивает кое на какие мысли… вот откуда ноги-то растут.
— Откуда? — снова не поняла женщина и рассердилась — ты чего загадками говоришь?! Объясни, или заткнись!
— Заткнусь — замолчал чернокожий, и после недолгой паузы, добавил — ну что делать будем? Крови прольется не меряно. Тебе это надо? Давай, я выйду к ним? Сдамся? А ты пошлешь гонцов к Неду, в Черный город. Он их по косточкам разнесет, идиотов. Нам бы выиграть время…
— Не отдам! — тут же отреагировала женщина — они тебя убьют тут же, на моих глазах! Не хочу! В кои века мне попался настоящий мужчина, и я должна его отдать на растерзание? Нет уж! Гонца мы пошлем, да и его уже небось послали — слышал, что говорили про дом Неда в городе — его штурмовали. А значит — весточка уже летит. Так что нечего чудить, никуда ты не пойдешь. О! Вот и Шессель! Начальник охраны — что там у нас по периметру?
— Обложили — хмуро кивнул наемник, держа в руках помятый, но начищенный до блеска стальной шлем — со всех сторон обложили — цепью стоят. Не выйти. Если что — тут же толпой сбегутся, по сигналу. Госпожа, все готовы — по команде можем начать стрелять. И помоги нам боги!
— Ты говорила, что мы годы здесь просидим! — Васаба, тяжело дыша, оперся на копье. Он был залит кровью с ног до головы, на предплечье длинная резаная рана — от меча латника. Болт арбалетчика сорвал у него клочок кожи над бровью, и темное лицо, украшенное кровавыми разводьями, напоминало маску бога войны во время празднования ритуала поклонения.
Чернокожий оглянулся на горящий, как факел дом, на суетящихся вокруг огня слуг, часть которых в виде хладных трупов лежала во дворе, и с горечью сказал:
— Говорил я, надо мне уходить! Зря ты меня остановила, Далида! Сколько неприятностей я тебе принес!
— Еще не все закончилось, мой гигант — криво усмехнулась женщина, поправляя слишком длинную ей кольчугу — стены целы, мы не пустили их. Живы. Так что еще посмотрим, кто кого! А неприятности — что неприятности… плевать. Зато ты мне столько приятного сделал! И сделаешь… надеюсь… иначе я тебя зарежу! И всех твоих баб!
— Госпожа! Еще пару таких штурмов, и защищать стены будет некому — начальник охраны был сумрачен, как дождевая туча и покрыт кровью так же, как и Васаба — а скорее всего, сейчас они приведут магов и развалят стены и дом. Чуете — успокоились. Скоро начнется. Теперь мы просто так, малой кровью не отделаемся. Головы нам точно снесут.