Перекрёсток

Шевлягина Ольга

— Малфой, Скорпиус, — донеслось через полчаса, и слизеринец весело отправился на самый бесполезный экзамен из всех, что только можно придумать.

В классе было не так душно, как обычно, и это обнадежило. Малфой кивнул старушке, что сидела на пуфе у одного из столиков, и уселся напротив нее, готовый предсказать ей все, что она пожелает. Не зря же он учился вместе с великим предсказателем Поттером.

— Итак, мой дорогой, — мягко проговорила профессор (не та, которой улыбался гриффиндорец, со смешком отметил слизеринец), — посмотрите в шар и расскажите,

что вы там видите.

Скорпиус послушно взглянул в наполненный туманом магический шар, но ничего не увидел. Впрочем, как и обычно, и ничего в этом удивительного не было. Что ж, включаем Третий Глаз.

— Белая сова, — проговорил Малфой, подняв взгляд на экзаменатора. — Это белая сова, она расправила крылья, чтобы взлететь.

— Хорошо, и что же это может значить?

— Мм, у Поттера есть белая сова, но вряд ли и тут он меня мог достать, — усмехнулся слизеринец. — Хотя он собирается разводить почтовых сов. Вполне возможно, что это его судьба? Ну, или же это означает, что я сдам СОВ, раз уж она белая…

— Хорошо, спасибо, — кажется, профессор была довольна ответом, хотя кто их знает, старушек, да еще из Министерства? — А теперь возьмите вот эту чашку и скажите мне, что предсказывают чаинки на ее дне.

Малфой заглянул в чашку и мог поклясться, что, кроме чаинок, на дне не было ничего, что могло бы что-то предсказать.

— Итак?

— Это еж, — пожал плечами Скорпиус, отставляя чашку.

— Еж? — переспросила старушка, поправив очки на маленьком носу.

— Ну, да, — кивнул слизеринец, даже зная, что же данная картинка могла бы кому предсказать, но не объяснять же нюансы их с Поттером отношений этой волшебнице, которая, наверное, знавала еще тех кузена и кузину, что дали начало родам Малфоев и Поттеров, о которых так красочно говорила когда-то Уизли.

— И что же, как вы думаете, данная картина пророчит?

— Что на экзамене по Уходу за Магическими существами мне попадется вопрос о нарлах, — наобум возвестил Малфой, не собираясь посвящать экзаменаторшу в то, что он вообще не будет сдавать такого предмета.

— Ну, тогда у вас есть время подготовиться, — мягко улыбнулась старушка, — все, идите, вы свободны.

Скорпиус попрощался и с облегчением покинул класс Прорицаний, как он надеялся, навсегда.

— Ну, как? — тут же вскочил с пола Джеймс, когда друг спрыгнул на площадку. — Что напрорицал?

— Нарлов тебе на экзамене, — улыбнулся Малфой, когда следующий студент поспешил в люк. — А вообще весело — шар и чаинки.

— А пятый дом Венеры? — почти разочарованно спросил Джеймс, поглядывая на часы. Весь день гиппогрифу под хвост, а сколько их еще впереди!

— Не отчаивайся, Поттер, у меня было движение планет, — выступил из-за спины парней Мильтон.

— О, ну, спасибо, — кисло улыбнулся гриффиндорец, делая большие глаза в сторону Скорпиуса.

— Поттер, Джеймс, — донеслось из люка, когда оттуда начала спускаться Сюзанна Паттерсон. Джеймс подал ей руку, помогая сойти на площадку, и девушка шепнула ему «удачи».

Джеймс вскарабкался в класс, огляделся и даже чуть

расстроился, не увидев Трелони.

— Добрый день, мистер Поттер, присаживайтесь.

Парень смерил взглядом экзаменатора, потом растянул губы в улыбке (почему экзаменаторы не могут быть молодыми и привлекательными барышнями?) и уселся напротив старушки, готовый к любому испытанию под этим взглядом.

— Вот вам карта неба на момент рождения одного человека. Попробуйте предсказать, что ожидало его в жизни, согласно данному рисунку…

— Танцу, — поправил Джеймс, глядя на планеты и звездную пыль.

— Простите?

— Согласно небесному танцу, так говорила профессор Трелони, — улыбнулся гриффиндорец, узнавая силуэты планет (не зря же он столько лет таскался на Астрономию). — Итак, мы видим, что человеку не повезло с личной жизнью. Ну, или повезло, это как посмотреть. Он ссорится с женой из-за… трех любовниц.

Экзаменаторша удивленно воззрилась на студента, словно не поняла его:

— Почему вы так решили?

— Потому что вот тут Венера находится чуть ли не в пятом доме, а Марс — в первом, значит они поссорились. Наверное, потому что Луна во втором доме и очень близко к Марсу. В общем, не вовремя свидание устроили, и Венера их краем глаза увидела…

Волшебница откашлялась, но больше пояснить уже не просила.

— Это все, или вы еще что-то можете сказать?

— Ну, думаю, брат Венеры, Плутон, даст Марсу по… физиономии, если окажется в своем третьем доме. Но это вряд ли, — пожал плечами Поттер, очень довольный своим ответом. Будет, что вспомнить о бездарно прожитых двух неделях экзаменов.

— Хорошо, тогда давайте попробуем со снами. Расскажите мне ваш последний сон и истолкуйте, — но в голосе профессора из Министерства не слышалось изначального энтузиазма.

— О! Вчера мне снилось глобальное переселение хорьков: они шли, все белые, с чемоданами и сундуками, с метлами. А один — такой бело-серебристый — был на метле, он летел. Правда, чего ноги топтать? Так вот один хорек-девочка провалилась в пруд, а там были такие большие рыбки, с зубами. И хорек на метле смело бросился ее спасать. И спас! В общем, они жили долго и счастливо, только вот одна рыбка откусила хвост смелому хорьку на метле! Ну да ладно, хвост — это же не самое главное, правда?

— Мистер Поттер…

— Ах, да, трактовка, — Джеймс улыбнулся, чувствуя себя даже лучше, чем после обеда. — Ну, думаю, Малфой спасет какую-нибудь красивую девочку, женится на ней и утратит что-нибудь важное. Ну, например, свое тупое пренебрежение девчонками?

— Хорошо, мистер Поттер, идите, — Джеймсу показалось, что его просто выгнали с экзамена, что его совсем не расстроило. Он сделал все, что мог.

* * *

— Итак, я думаю, что получил уже хотя бы три СОВы, — подытожил Джеймс, садясь рядом с Малфоем за обедом и хватая с тарелки бутерброды. Слизеринцы, привыкшие уже к подобным переселениям Поттера, лишь хмыкнули и отвернулись, словно красный галстук гриффиндорца причинял им физическую боль.