Перемены. Адская работенка
Шрифт:
Свет быстро надвигался, и я отчетливо услышал гудок и рык дизеля приближающегося поезда.
Адская работенка
Возвращение веры
Действие происходит перед событиями «Грозы из преисподней».
Хронологически это первая история цикла «Архивы Дрездена» – и моя первая попытка написать рассказ на профессиональном уровне. Я сочинил его в качестве домашнего задания на курсе
Вряд ли этот рассказ удостоится награды, – честно говоря, его создал новичок. Он стал всего лишь третьим или четвертым моим рассказом, считая проекты выпускных классов. Я тогда был едва оперившимся писателем, чего нельзя не заметить. Разумеется, редакторы, которым я разослал данное произведение, решили, что оно не годится для публикации, и теперь я с ними согласен.
Поэтому отнеситесь к этой истории как к тому, чем она на самом деле является, – первой работе жутко нервничающего начинающего писателя, созданной исключительно потехи ради.
Одной рукой пытаясь удержать завывающего ребенка, другой я засунул четвертак в телефон-автомат и – отнюдь не с первой попытки – набрал номер мобильного Ника.
– Бюро расследований «Бродячий ангел», – ответил Ник. В его голосе слышались напряжение и тревога.
– Это Гарри, – сказал я. – Расслабься. Я нашел ее.
– Правда? – спросил Ник и громко выдохнул. – О господи, Гарри!
Дитя подняло ногу, обутую в оксфордскую туфельку, и метко пнуло меня в голень. Я подпрыгнул. Девочка лет девяти, с ямочками на щеках и темными косичками, воплощала собой мечту любого родителя – даже испачканная школьная форма не могла испортить это впечатление. И у нее были сильные ноги.
Ухватив покрепче извивающееся тельце, я снова оторвал строптивицу от земли.
– Ай! Успокойся!
– Отпусти меня, жердина! – крикнула она, яростно сверкнув глазами, после чего вновь принялась брыкаться.
– Послушай меня, Гарри, – сказал Ник. – Немедленно отпусти ребенка и уходи.
– Что? – переспросил я. – Ник, Асторы заплатят нам двадцать пять штук, если мы вернем ее до девяти вечера.
– Скверные новости, Гарри. Они не собираются нам платить.
Я поморщился:
– Черт! Тогда я просто сдам ее в ближайший полицейский участок.
– Это еще не все! Родители заявили о похищении. Копы передали в чикагское отделение приметы двух человек. Угадай чьи.
– Микки и Дональда?
– Ха-ха! – ответил Ник. Я услышал, как он щелкнул зажигалкой и затянулся. – Если бы.
– Полагаю, сбежавшие дети способны нанести больший урон имиджу великих и могучих господ, нежели похищенные.
– Черт, да они смогут месяцами обсуждать это похищение на своих вечеринках. И будут выглядеть богаче и знаменитее своих друзей. Правда, мы с тобой окажемся в тюрьме, но что с того?
– Они сами обратились к нам, – запротестовал я.
– Их версия окажется несколько иной.
– Проклятье! – сказал я.
– Если тебя поймают вместе с ней, у нас обоих будут
– Нет, Ник, – возразил я. – Я не могу так поступить.
– Пусть ее отыщут парни в синем. Это снимет с нас подозрения.
– Я нахожусь на Норс-авеню, и уже темнеет. Я не оставлю девятилетнего ребенка одного на улице.
– Мне десять! – яростно завопила девчонка. – Десять, тупица!
Она снова принялась брыкаться, а я безуспешно пытался увернуться от ее ног.
– Судя по голосу, она милашка. Отпусти ее, Гарри, и пусть местные преступники трепещут в страхе.
– Ник.
– Гарри, твою мать! Ты опять читаешь мне мораль?
Я улыбнулся, но весьма криво, а мой желудок скрутило от гнева.
– Послушай, мы что-нибудь придумаем. Только приезжай и забери нас.
– Что стряслось с твоей машиной?
– Сломалась сегодня днем.
– Опять? А как насчет метро?
– Я банкрот. Ник, мне нужна машина. Я не дойду с ней пешком до офиса и не хочу сражаться с ней здесь, в общественном месте. Приезжай и забери нас.
– Мне вовсе не улыбается мотать срок ради очистки твоей совести, Гарри.
– А как насчет твоей собственной? – рявкнул я в ответ.
Ник блефовал. Я прекрасно знал, что он тоже не оставил бы маленькую девочку одну в этой части города.
Ник пробормотал что-то не совсем пристойное, затем ответил:
– Так и быть. Но с переездом на тот берег могут возникнуть проблемы, поэтому я буду ждать на дальней стороне моста. От вас потребуется всего лишь пересечь реку, не попадаясь никому на глаза. Полицейские патрули в округе уже ищут вас, усек? Полчаса. Если тебя не окажется на месте, я задерживаться не стану. Плохой район.
– Можешь не сомневаться, приятель, я там буду.
Мы не стали прощаться.
– Ладно, детка, – сказал я. – Прекрати брыкаться, и давай поговорим как нормальные люди.
– Иди к черту, мистер! – крикнула она. – Отпусти меня, пока я не сломала тебе ногу!
Поморщившись от пронзительного звука ее голоса, я отошел от телефона, наполовину неся, наполовину волоча девочку за собой и нервно оглядываясь. Не хотелось бы иметь дело с толпой добропорядочных граждан, спешащих на выручку беззащитному ребенку.
Улицы были безлюдны, темнота быстро затопила пустоты, оставленные сломанными фонарями. В некоторых окнах горел свет, но никто не вышел посмотреть, в чем дело. Обитатели этого района, заслышав крики, обычно отворачивались в другую сторону и не лезли не в свое дело.
Ах, Чикаго! Огромные, расползшиеся, как студень, американские города просто нельзя не любить! Разве современная жизнь не прекрасна? Я мог бы быть настоящим психопатом, а не просто выглядеть таковым, и никто даже не взглянул бы в мою сторону!
От этой мысли мне стало тошно.
– Послушай, я знаю, что ты сердишься, но, поверь, я поступаю так, как лучше для тебя.
Она перестала брыкаться и уставилась на меня с презрительной гримаской на лице:
– Откуда ты знаешь, что для меня лучше?