Перемены. Адская работенка
Шрифт:
Сьюзен посмотрела им вслед и перевела взгляд на меня:
– Вы с Мёрфи не заводили близких отношений?
– Тебя это интересует прямо сейчас? – возмутился я.
– Предлагаешь подождать ближайшего чаепития? Тем более у нас так много времени!
Я закатил глаза и покачал головой:
– Нет. Не заводили.
– Почему? – не отставала она.
– По куче причин. Неподходящее время. Другие интересы. Сама понимаешь. – Я сделал долгий глубокий вдох. – Последи за окружением. Мне сейчас нужно одну сложную
– Идет, – кивнула Сьюзен и принялась настороженно всматриваться в полумрак, держа наготове свою палицу.
Я закрыл глаза и сосредоточился. Пора заняться настоящим, без дураков, очковтирательством.
Иллюзии – один из самых увлекательных разделов магии. Существуют два основных способа их создания. При первом вы сотворяете образ и внедряете его в чью-нибудь голову. На самом деле наблюдаемого объекта нет, но мозг уверяет того, на кого наводится иллюзия, что он есть. Этот способ опасно близок к нарушению законов магии, но порой бывает очень эффективен.
Второй предусматривает создание видимого глазом объекта – этакую разновидность голограммы. Создавать подобные объекты гораздо сложнее, поскольку они требуют от вас намного больше энергии, и если наведенная иллюзия, фантазм использует рассудок вашего врага, то в случае голомантии вам придется делать все, от начала до конца, самостоятельно.
Запечатлеть в уме образ Мёрфи оказалось легко, и Рудольфа тоже, хотя, должен сознаться, он вышел у меня заметно худее и сутулее оригинала. Что ж, моя голомантия – мои правила.
Труднее всего оказалось с Тилли. Я никак не мог отделаться от образа актера из «Секретных материалов», так что окончательный результат вышел несколько эскизным. Впрочем, я спешил.
Я представил себе эти образы с предельной ясностью, на какую был способен, а потом наполнил их энергией, добавив в нее немного Огня Души.
Огонь Души – не совсем разрушительная энергия. Скорее даже наоборот. И хотя я обычно пользуюсь им, чтобы усилить боевые заклятия, в созидательной магии он способен прямо-таки на чудеса.
– Lumen, camerus, factum! – прошептал я и высвободил энергию.
В воздухе передо мной возникли голограммы Мёрфи, Тилли и Рудольфа – столь правдоподобные, что даже мне показалось, что их можно пощупать.
– Они приближаются! – бросила Сьюзен.
Она повернулась ко мне и едва не подпрыгнула, увидев иллюзии. Потом протянула руку к образу Тилли, и рука прошла насквозь. Сьюзен негромко присвистнула:
– Пора идти?
Грохот Икова сердца резко усилился; я ощущал эту вибрацию сквозь подошвы башмаков.
Из дверей центральной лестницы выплеснулась волна вампиров – кожистых черных тел, угольно-черных глаз, крапчатых розовых языков и блестящих клыков. В середине толпы виднелись Эстебан и Эсмеральда в человеческом обличье. И за всей этой катавасией темнела махина Ика.
Мы
Я бежал со всех ног, поддерживая усилием воли свои голограммы. Мне полагалось бы уже ощущать усталость, но я даже намека на нее не ощущал. Давай, работай, инспектор Фауст.
А потом я собрал волю в кулак, выкрикнул: «Aparturum!» – и рубанул правой рукой по воздуху.
Я не сдерживал энергию, когда открывал портал, и он отворился широко-широко: диагональная неровная брешь в ткани пространства, прямо посередине коридора. Она висела причудливым геометрическим облаком тумана, и я ткнул в нее пальцем, беззвучно крича Сьюзен. Она крикнула что-то в ответ, кивнула, а вампиры за нашей спиной с каждой секундой сокращали разрыв.
Мы оба заорали от страха и избытка адреналина и, не сбавляя скорости, ворвались в портал.
Под ногами у нас ничего не оказалось.
Падая, я испустил вопль, успев решить, что допрыгался наконец, но не прошло и секунды, как мои ноги ударились о камень, и я покатился кубарем, амортизируя удар. Потом вскочил и побежал дальше через то, что больше всего напоминало просторную пещеру, а Сьюзен бежала рядом со мной.
Далеко бежать нам не пришлось. Из черноты возникла стена, и мы едва успели остановиться, чтобы не вышибить об нее мозги.
– Господи! – выпалила, задыхаясь, Сьюзен. – Ты занимался спортом?
Я повернулся, держа жезл наготове, чтобы дождаться первого из догонявших нас вампиров. Я слышал визги, завывания и звук скребущих когтей – но из темноты никто не появлялся.
Что вряд ли могло быть к добру.
Мы со Сьюзен стояли спиной к крепкой каменной стене и не знали, что делать дальше. И тут забрезжил мягкий зеленый свет.
Он разгорался медленно, исходя из ниоткуда и одновременно отовсюду, и через несколько секунд я сообразил, что ни в какой мы не в пещере. Мы находились в зале. Говоря точнее, в средневековом обеденном зале. Я смотрел на два ряда дубовых столов, протянувшихся на всю длину зала, на сотню с лишним ярдов, с широким проходом между ними. За столами сидели… существа.
Между ними всеми наблюдалось несомненное сходство, хотя двух одинаковых я бы тоже не нашел. Каждый из них имел отдаленно человекообразный вид. Одеты они были в кожу и доспехи разных оттенков черного. Среди них виднелись высокие и худые, приземистые и мускулистые, а попадались и среднего роста, и всех промежуточных размеров тоже. У некоторых созданий имелись большие уши, у других ушей не было вовсе, а уж подбородки… И ни одного лица, красивого своей симметрией. Сходство их заключалось в несообразности; каждое тело словно пребывало в состоянии эстетической войны с самим собой.