Перемещенный
Шрифт:
И о наличии бойниц, и о наличии предполагаемых снайперов за ними — обо всем этом Степану было прекрасно известно. Более того — он сам и обнаружил их, чисто случайно правда, скорее даже интуитивно, но… ведь там, казалось бы совсем рядом, брела по давно непаханому полю, поскрипывая начищенными до блеска хромовыми сапогами, частица его прошлой жизни. Ильса…
— Ильсааа! — истошный крик Степана достиг ушей идущей вперед девушки, и та вдруг вздрогнула, зашаталась, словно от удара хлыстом.
Затем лицо ее озарилось улыбкой. Неужто узнала?
— Ильса, давай сюда, ко мне! — Степан
Те несколько минут, за которые она преодолевала разделяющее их расстояние, на самом деле показались ему вечностью.
— Так вот ты где? Неплохо устроился! — Ильса едва не задохнулась, когда Степан сжал ее в своих медвежьих объятиях.
Расчувствовалась и сама: клюнула его в щеку неловким поцелуем, зарделась как девочка. Затем взгляд Ильсы наткнулся на Степановых товарищей и лицо ее как-то вдруг внезапно похолодело.
— Сирти?
— Они самые, — Степан до сих пор не заметил произошедшей с ней перемены, а потому продолжал улыбаться, радуясь, как ребенок, этой неожиданно приятной встрече. — Знакомься: Загуня. Клекрий.
— Очень приятно, — голос ее был сух. Удостоила обоих коротким кивком и сразу же перешла к делу. Говорила лишь со Степаном, как будто они были в комнате одни. — Ты же понимаешь, я здесь не просто так.
— Понимаю.
— Я уполномочена пригласить командующего объединенными силами сиртей для ведения переговоров с высшим руководством Советской Империи Рейха. На время переговоров все военные действия на данном участке фронта будут прекращены. Ты мог бы прямо сейчас проводить меня к тому, кто руководит операцией по захвату города?
— А не надо никуда ходить. Вот этот низкорослый крепыш, что стоит справа — Клекрий, глава рода Ясенева, а по совместительству прилюдно избранный вождь всех шестидесяти восьми родов, которые имеют честь стоять лагерем неподалеку, и есть командующий объединенными силами сиртей, как ты изволила выразиться. А тот человек, с которым ты сейчас ведешь диалог, на самом деле является одним из его заместителей.
— Даже так? Высоко поднялся! — улыбка его собеседницы была какой-то вымученной. Да и сама она выглядела устало: бледные обескровленные губы, воспаленный взгляд, тонкая сеточка морщин в уголках глаз… Не такой, совсем не такой помнилась ему Ильса со времен их первого знакомства! А, впрочем, может быть память подводит его? Слишком много времени прошло с тех пор, когда он видел ее в последний раз. Точнее даже не времени — событий, произошедших за это время.
— Ильса, я смотрю ты вернулась на старую должность. К чему бы это?
— Да, вернулась, — она сдунула с левого обшлага рукава несуществующие пылинки, покосилась на то место, где вместо правой руки у нее всегда был пристегнут протез.
Сейчас он отсутствовал, а пустой рукав кителя был небрежно заткнут за поясом. Степан не стал спрашивать, почему Ильса не одела сегодня протез, такой вопрос явился бы полнейшей бестактностью с его стороны, однако девушка сама ответила на него, прочитав, видимо, что-то в его взгляде.
— Я специально не одела протез на нашу встречу. Надеялась, что на большом
— Думала, что мы тебя пристрелим?
— Честно говоря — да. Каждую минуту ожидала получить пулю. Я была не права?
— Да нет, что ты. Права, как всегда. Едва уговорил своих товарищей не совершать подобной глупости.
— Ну вот видишь! А теперь все лишнее в сторону, давай поговорим о деле. У меня не так много времени.
— Ладно, о деле так о деле. Но перед этим скажи мне: откуда, каким образом ты заранее узнала, что встретишь меня именно здесь?
— Все предельно просто, — Ильса нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. Видимо, времени у нее действительно было в обрез. — Раз уж тебе непременно хочется это знать — придется начать с азов истории. Итак, правило первое: Сирти НИКОГДА за все время своего существования не предпринимали попыток воспользоваться нашим оружием. Это аксиома. Абсолютный и непреложный факт. Когда же был зафиксирован первый такой случай, наши аналитики пришли к неизбежному выводу: за произошедшим наверняка стоит некто из более развитого мира. Либо перебежчик из нашего, либо перемещенный из твоего, Степан. Естественно, поначалу мы не были уверены, что это именно ты, но с накоплением новых факторов, свидетельств очевидцев, места для сомнений становилось все меньше. Ты оставлял в живых тех, кого не следовало, как будто сам хотел, чтобы рано или поздно ниточка привела нас к тебе. Так чему же ты сейчас удивляешься?
Логика. Железобетонная, всепоглощающая логика. Никогда Степан не был в ней особенно силен. Привыкший полагаться более на чувства, нежели на рассудок, он не всегда мог увидеть то, что на самом деле было более чем очевидным. В этом была его слабость, но одновременно с этим и сила: дикое, почти звериное чутье не единожды спасало ему жизнь казалось бы в самых безвыходных ситуациях.
— Значит, выходя из города на переговоры, ты была уверена, что встретишь здесь именно меня?
— Конечно. Отсюда и весь маскарад. Признаться, без своего протеза чувствую я себя сейчас весьма некомфортно.
— Хорошо, с этим разобрались. Теперь давай к делу, как ты и просила. Твое командование хочет, чтобы полководец сиртей, Клекрий, ступил в город для ведения переговоров? Один, без свиты?
Ильса отрицательно покачала головой:
— Ты все не так понял. На самом деле твой Клекрий не интересен ни мне, ни моему командованию, ни уж тем более правительству Империи. Степан, нам нужен ты, а не твой полуголый дикарь, воняющий куриным пометом.
— Что она говорит? — Клекрий, обеспокоенный, подал голос, словно поняв, что речь идет сейчас именно о нем.
— Говорит, что от тебя хорошо пахнет, и она желает иметь от тебя ребенка.
— Что, вот так, сразу? Передай ей что у нас так не принято! Негоже бросаться на шею первому встречному-поперечному! Вот так, слово в слово и передай!
— Да передам, передам! — видя как масляно заблестели глазки вождя, как он приосанился и как будто бы даже подрос на пару сантиметров, Степан не смог удержаться от ехидной ухмылки.
Вот так всегда: люди-то везде одинаковые. Что в этом мире, что в том, все едино.