Переплёт
Шрифт:
– Иди к нам, ведь хуже не будет, правда? – Тлар не сдавался.
– Правда, – согласился детский голосок, и из темноты вышел… маленький Ристагон. Ростом он был с четырёхлетнего малыша, пухленький, с нежными, ещё не успевшими затвердеть чешуйками на теле и огромными жёлтыми глазами. Несмотря на странный внешний вид, малыш был по-детски прелестным… но испуганным и грустным. Он нерешительно подошёл к Димке и Тлару и робко произнёс:
– Я вас знаю… Он часто думал о вас… Он ненавидит всех… Мне так жаль…
Тлар машинально обнял малыша и
– Хочешь? – спросил Тлар. – Он сладкий…
Малыш робко взял леденец и лизнул длинным язычком:
– Сладко… Вкусно… Спасибо…
Димка тоже присел, чтобы не пугать малыша, и спросил:
– Ты кто, малыш? И как ты оказался в сознании Тукхвара?
– Я Рико, – ответил малыш-Ристагон и с видимым удовольствием снова облизнул леденец. – А тот, кого вы называете Тукхвар – это тоже я. Только он взрослый и злой. Он совсем забыл обо мне, спрятал глубоко-глубоко… Здесь. Мне было страшно, я плакал, но он не слышал меня. Он стал плохим… Он делал плохие вещи, а я ничего не мог с этим поделать… И сейчас он хочет сделать самое плохое дело в своей жизни. Он хочет разбудить ЭТО…
Димка и Тлар переглянулись, и Горм мягко и ласково спросил:
– Что такое ЭТО? Ты знаешь, малыш?
– Знаю, – всхлипнул Рико. – Но я не могу правильно объяснить…
– Ничего, маленький, – сказал Тлар. – Объясни, как сможешь.
– ЭТО большое… Злое… Оно может уничтожить всех живых разумных на этой планете, превратить в подобных себе… А потом планета взорвётся… И ЭТО разлетится везде. И везде будет превращать разумных в подобных себе. ЭТО ужасно… От него нет спасения…
Димка и Тлар переглянулись, не слишком понимая малыша, а тот помолчал и тихо сказал:
– Вы должны убить меня взрослого… Он…я… всё равно уже почти мёртв. Он подал сигнал, чтобы разбудить ЭТО. Сигнал убивает его. Скоро он будет совсем мёртв. И я тоже. Но я даже рад… Я так устал.
«Думаю, что это какая-то разновидность биологического оружия, – высказался Борька. – Вирус, способный превратить разумных в монстров, жаждущих крови. Причём спустя какое-то время сработает механизм самоуничтожения, и это так называемое Сердце империи разлетится на куски. Осколки будут лететь в космосе, неся вирус, а потом рано или поздно они встретятся с планетой, населённой разумными. И это будет…»
«Апокалипсис это будет, – высказался Димка, – если вирус способен выжить в открытом космосе… Ох, не миновать даже не пандемии в отдельно взятом мире, а чего-то более масштабного…»
«Да, – мрачно согласился Борька. – Известные Миры станут Мёртвыми Мирами. И не факт, что только они…»
Тлар, явно слышавший этот мысленный диалог, только поёжился, но ничего не сказал. А Димка, ошарашенный внезапно свалившейся гипотезой Борьки, еле-еле сумел взять себя в руки и более-менее спокойно спросил:
– Скажи, малыш, а можно как-нибудь отменить этот Сигнал?
Малыш опустил голову и задумался, продолжая периодически облизывать заметно уменьшившийся в размерах леденец, а потом тихо сказал:
– Это можно, но опасно. Нужно забрать у него Ключ, вставить в Дверь и набрать код отмены.
«Опять код! – чуть не взвыл Димка. – Да они просто параноики, эти Ристагоны!»
«А ты как думал? – отозвался Борька. – Что всё тебе преподнесут на блюдечке с голубой каёмочкой?»
Димка счёл за лучшее промолчать. А Тлар сказал:
– Ты храбрый малыш, Рико. Жаль, что Тукхвар забыл про тебя.
– Это папы, – ответил Рико. – Они хорошие… Но они всегда внушали мне, что я слишком мягкий и добрый… Что так я не выживу… и не сумею отомстить. Поэтому Тукхвар отверг меня и стал тем… кем стал. Ужасным и злым.
– Мне тоже жаль, что Тукхвар отверг тебя, – медленно сказал Димка и погладил малыша по голове, почесав за ушком. Малышу-Ристагону эта ласка понравилась, и он улыбнулся и сказал:
– Жаль, что вы не сможете быть моими папами… Вы хорошие…
Тлар же с ходу выдал такое, от чего у Димки пропал дар речи:
– Мы могли бы попробовать… Но мы не знаем кода… А значит, что мы все – и наши друзья тоже – обречены.
– Нет! – неожиданно высказался Рико. – Я знаю код. Я помогу вам!
«Ох, и умница у тебя супруг! Учись, студент!» – не мог не вставить свои пять копеек Борька. А малыш-Ристагон продолжил:
– А вы, правда, попробуете стать моими папами? Не обманете?
Димка только вздохнул. Как ни странно, малыш-Ристагон не вызывал ни отвращения, ни ненависти. Детская версия Тукхвара, загнанная им в собственное подсознание, явно не была ни плохой, ни злой. Ну, папы, и папы – что теперь с этим поделаешь? Хоть у ребёнка нормальное детство будет… Если будет.
Поэтому Димка вновь встретился глазами с Тларом и твёрдо сказал:
– Не обманем. Только у нас тоже скоро будет малыш.
– А я знаю, – невозмутимо ответил Рико и одним махом отправил остатки леденца в рот. – Всегда мечтал иметь братика или сестричку. Думаю, что я буду хорошим старшим братиком.
– Не сомневаюсь, – улыбнулся Тлар. Димка панически подумал, что будет, если им придётся растить и воспитывать самого настоящего Ристагона, который успел натворить столько плохого, но встретился глазами с Рико, в которых столько детской доверчивости и тревожного ожидания, отбросил все опасения и тоже согласился:
– Конечно, будешь.
Рико застенчиво улыбнулся и сказал:
– Тогда пойдём. Нам нужно поспешить. Взрослый Я скоро умру. И тогда никто не сможет остановить это.
Димка взял Рико за одну руку, Тлар – за другую, и перед ними вновь возникла тропинка. Точнее, это уже целая дорога – широкая, с кое-где потрескавшимся покрытием. И все трое идут по ней – торопливо, ведь Рико почти бежит и тянет Димку и Тлара за собой.