Переплетение
Шрифт:
Вовка слушал эти разговоры с горящими глазами, открыв рот и похихикивая в самых пикантных моментах. Олег изредка составлял Краузу компанию в его похождениях, поэтому, будучи непосредственным участником того, о чем говорилось, держался при этих рассказах с достоинством, даже вставлял время от времени что-то от себя. А дядя Федя просто усмехался и покачивал головой, приговаривая: «Кобель, ты Санька, ох кобель…»
Николай, как единственный некурящий, стоял, чтобы не нюхать табачный дым, чуть в сторонке и, тоже улыбаясь, поглядывал на Александра. Надо сказать, что тот с первых дней привлек его внимание и даже вызывал симпатию.
После перекура первым обычно с кряхтением поднимался с лавки дядя Федя.
– Ладно, хлопцы, хорош лясы точить, работать пора, – говорил он, затушив окурок «Примы».
Следом за ним вставали остальные, и начинался обычный рабочий день. Николай по первости был, что говорится, «принеси-подай», больше смотрел, как и что делают другие, но уже через пару недель ему стали доверять самому отмерять и резать металл.
– Колян, ты не рви «болгарку», не рви, – Саня Крауз аккуратно придерживал его руку за локоть, – а то на тебя так дисков не напасешься. Ты плавненько, нежно, но с нажимом, как с девушкой, – подмигнул он. – И тут, и там спешка не нужна, оно само пойдёт, если всё правильно делать будешь.
Николай смущенно улыбнулся в ответ, стараясь всё делать так, как ему говорили.
– Да, Колян? – усмехнулся Крауз, глядя на Николая с хитрым прищуром.
– Чего «да»? – не понял тот.
– С девчонками-то надо аккуратненько?
Николай смутился ещё больше, а Олег, отмерявший в стороне стальной уголок, крикнул:
– А ты, Санёк, у него про это дело не спрашивай, он не в курсе, он у нас однолюб. Как в Катьку свою втюрился ещё со школы, так с ней одной и дружил всё время, а после армии на ней же и женился.
– Чего, правда, что ли? – Крауз сделал удивленные глаза. – И больше ни с кем?
Николай отвернулся, чтоб не было видно, как краска бросилась ему в лицо.
– Ну и чего? – буркнул он. – Всем, что ли, по девчонкам бегать?
– Правильно, правильно, Колян, – поддакнул ему дядя Федя, отрываясь от сварки, – ну их к лешему, баб этих…
– Так и я говорю – молодец! – Крауз хлопнул Николая по плечу. – Так и надо! А ты бы знал ещё, сколько денег на них уходит. Уйма! – засмеялся он.
Было непонятно то ли он шутит, то ли серьезно хвалит Николая.
– А тебя, так кто-то силком заставляет, – усмехнулся дядя Федя, прикуривая от горячего электрода.
– Точно, дядь Федь! Прям, ничего не могу с собой поделать, – Крауз сокрушенно покачал головой и снова засмеялся.
Деньги у Мартовых появились. Сергей Михайлович не только требовал дисциплины от других, но и сам держал своё слово – заработная плата аккуратно
Да, в первый месяц он получал несколько меньше остальных, но уже с сентября ему стали выдавать наравне со всеми. За месяц выходило ничуть не меньше, чем в шахте, да и сколько там сейчас платили Николай давно уже не знал, так как зарплаты постоянно менялись. Главным было то, что сейчас он мог пойти в магазин и купить там почти всё, что было нужно. В холодильнике стали регулярно появляться колбаса, масло, сыр, другие продукты. На базаре Екатерина купила для росшей потихоньку Анютки манеж, сидячую коляску, кое-какую одежду. Там же, на базаре, купили на осень новые полусапожки Николаю и шапку с перчатками Екатерине. В общем, более-менее вздохнули свободно.
Николай стал чувствовать себя уверенней, больше улыбался, и настроение у него улучшилось.
3
На установку дверей обычно выезжали вдвоем. Для этих целей в кооперативе был старенький грузопассажирский УАЗ-452, прозванный в народе «буханкой». За рулем, как единственный из пятерых, у кого были водительские права, всегда был Крауз, а напарником ему обычно служил Токмаков Олег. Двух человек вполне хватало, чтобы установить стальную раму-коробку, навесить на шарниры дверное полотно и подогнать по месту замки. Сварочных работ там практически никаких не было, только приварить коробку к вбитым в стену стальным пруткам, и с этим справлялись сами установщики.
В один из дней (дело было в середине октября) Олег, отпросившись у Сергея Михайловича по каким-то своим делам, взял отгул. Глянув на Николая, директор спросил:
– Ты на установку ещё не ездил? Или был уже?
– Нет, ещё не был, – помотал тот головой.
– Ну вот и давай… – он повернулся к Краузу. – Саня, бери Мартова, и дуйте сегодня с ним на адрес. Пусть учится, пора уже.
– Сергей Михайлович, – Александр развел руками, – так, может, учиться лучше, когда мы с Олегом вдвоем будем ставить? Пусть тогда и Колян с нами едет да смотрит.
– А сегодня ты что предлагаешь? Отменить установку? Там, вообще-то, люди ждут. Отменишь сегодня – весь график собьется. Так что, надо было самим раньше головой думать, брать с собой Николая, чтоб учился. Давай, давай… Ничего, справитесь.
Загрузив в «буханку» дверь, сварочный аппарат, перфоратор, «болгарку» и другой инструмент, Крауз с Николаем поехали. Квартира, где надо было ставить дверь, находилась в обычной «хрущёвке» на четвертом этаже. Подъехав к дому, Александр заглушил мотор, щелчком пальца выбил из пачки сигарету и ухватил её губами:
– Колян, сгоняй сперва в хату, посмотри – дома они, нет. Вдруг никого, так, чтоб зря не кожилиться с дверью…
Николай кивнул и, выпрыгнув из машины, побежал наверх. Подойдя к нужной двери, он нажал кнопку звонка, внутри заверещала трель. Подождав с полминуты, Николай нажал кнопку снова, но никто не открывал. «Правда, что ли, дома никого нет? Как так-то?» – подумал он, собираясь уже уходить, но тут из-за двери послышался глухой женский голос:
– Кто там?
Николай только открыл рот, чтобы ответить, как замок щелкнул, и дверь открылась. В подъезд выглянуло заспанное девичье личико: