Переплетенный
Шрифт:
Эйден застыл.
Виктория сглотнула.
— Дмитрий мой… суженый.
Суженый. У него ушло мгновение на то, чтобы припомнить значение слова. Когда до него дошло, он остановился. Суженый — значит, помолвленный. Он думал прежде, что застыл, но теперь его мышцы сжали кости с такой силой, что все тело дрожало.
— Я не выбирала его, — торопливо сказала она. — Его выбрал мой отец. Я ничего не хочу от него. Я ненавижу его. Ты должен поверить мне.
— Но ты выйдешь за него замуж?
Она опустила глаза. Прошло мгновение.
— Я не могу противостоять отцу. Он планировал это с самого моего рождения.
— А что твои сестры?
— Они обещаны другим.
С яростью он схватил ее за плечи.
— Почему ты не сказала мне? — Если б она сказала, он боролся бы со своим желанием любить ее. Или боролся бы с Дмитрием, когда у него был шанс.
— Я хотела быть с тобой, и я не хотела, чтобы это стояло между нами. — Медленно ее ресницы поднимались до тех пор, пока кристально чистый взгляд не остановился на нем, обжигая. — Ты не поцеловал бы меня.
— Ты не выйдешь за него замуж, — заскрежетал он зубами. — Не выйдешь.
— Мой отец жаждет этого союза, потому что семья Дмитрия сильна. Другого выхода нет. Без кровопролития и смерти. И боли. О, Боже, боль, которую он может причинить… Не только мне, но и тебе, и всем, кого ты любишь. Мне жаль, Эйден. Так жаль.
Вдали он услышал хруст ветки. Услышал вдох Райли и оханье, когда оборотень оттолкнул Мэри Энн за себя.
Райли сорвал свою одежду, рыча на деревья.
— Подлые ведьмы. — Наконец, Райли обнажился, Мэри Энн смотрела на него, покраснев, и затем он превратился из человека в волка. Мех вырос из кожи, кости удлинились, изменяясь, пока он не оказался на четвереньках, обнажив острые зубы.
— Ведьмы? — Виктория повернулась, нахмурившись.
Эйден поборол недавние эмоции и сделал то же самое, когда женщины друг за другом вышли из-за деревьев и окружили их группу.
— Не дайте кругу сомкнуться, — закричала Виктория. Она была около него, но в следующий миг исчезла, двигаясь так быстро, что он видел только размытое пятно ее одежды. Когда она нанесла удар по кромке деревьев, туда, где были женщины, то врезалась в нечто вроде невидимой стены и отлетела назад, падая на землю.
Эйден кинулся вперед, загораживая ее. Все глаза были сосредоточены на нем, когда он наклонился и вытянул кинжалы из своих ботинок. Он спрятал серебро, прижимая его к рукам, рукоятки плотно прилегали к кистям рук.
Райли назвал их ведьмами. Он изучал их. Их было восемь, все в белых плащах, изящно наброшенных на плечи. Капюшоны на головах отбрасывали тени на лица. От них исходила сила, обволакивая воздух и блестя на солнце как снежинки.
— Наконец-то, мы нашли тебя, — сказала одна из них жутким, почти гипнотическим голосом, выступая вперед. Ее плащ плохо скрывал длинные светлые волосы, разметавшиеся по плечам. — Источник призыва.
Райли зарычал на нее.
В голове Эйдена Калеб бормотал. Он никогда прежде не
«Я… думаю, что знаю ее».
Эйден чуть не застонал. Ева сказала то же самое, когда они впервые увидели Мэри Энн. Калеб как-то был связан с ведьмами? Возможно, Эйден должен был изучить список умерших и выяснить точно, кто поселился в его голове. Но он был слишком подавлен, слишком необъективен. Он исправит это, решил он.
Если выживет.
— Ты не можешь знать ее, — прошептал он. — Ты даже не видишь ее.
— Но я ч-чувствую ее. Попроси ее снять капюшон. Пожалуйста, Эйден. Пожалуйста.
— Покажи мне свое лицо, — отозвался Эйден после минутного колебания.
Его проигнорировали, и Калеб разочарованно выдохнул.
Райли снова зарычал.
— Кто из вас призвал нас? — спросила другая, игнорируя и волка, словно он не имел никакого значения.
Секунду спустя Виктория стояла на ногах около него, тяжело дыша, листья падали с ее одежды.
— Вы оставите нас, — сказала она, — или почувствуете гнев моего отца.
Слово «вампир» повисло в воздухе, выражая смесь страха и ярости.
Эйден поднял подбородок и открыл рот, чтобы признать правду.
— Нет, Эйден, — услышал он просьбу Мэри Энн. — Не надо.
Он двинулся вперед.
— Я тот, кто призвал вас. Отпустите остальных.
«Попроси ее еще раз!»
— Пожалуйста, покажи свое лицо.
— Он лжет, — выкрикнула Виктория. — Не слушайте его. Я — та, кого вы ищете.
Как это было с волком, они проигнорировали и ее.
— Зачем? — потребовала блондинка, концентрируясь на нем. — Зачем ты позвал нас? Если ты планировал заставить нас убивать…
— Нет, — вмешался он. — Никогда. Я уже не могу изменить того, кем являюсь, нежели вы. Хотя, мне хотелось бы другого, я тот, кто призвал вас. Я не хотел, не хотел этого, но я притягиваю нелюдей.
Они перешептывались между собой, но было сложно разобрать их слова.
— Мы никогда не слышали ни о ком вроде тебя, — сказала блондинка, когда остальные затихли.
Он пожал плечами:
— Несколько недель назад я понятия не имел, что существуют настоящие вампиры или оборотни. Но это не значит, что их не было.
Ведьма с красными длинными волосами выступила вперед.
— Если ты не можешь сдерживать свои силы, как ты скрывал свое притяжение?
Райли рявкнул на нее, брызгая слюной. Она вздрогнула, но осталась на месте.
— Этого, — заявил Эйден, подняв подбородок на уровень выше, — я не скажу вам. Конечно, пока вы не отпустите остальных, как я уже попросил.
«Раскрой информацию в обмен на ее открытое лицо», — умолял Калеб. — «Я должен увидеть ее».
— Я не могу, — прошептал он отчаянно. Сейчас информация была единственной картой, которую он держал на руках. Разыграть ее означало бы свести на нет свою значимость — и тем самым, чью-либо еще. Ведьмы могли напасть на его друзей.