Переполох в Тридевятом, или Как женить Кощея
Шрифт:
— Не прибедняйся, иди быстрее, сейчас же все остынет! — в сердцах выпалила Люба и прибавила ходу.
— Быстро ходить с ожогом правой ягодицы немного больновато. — постанывая, жаловалась Сима. — Вот скока раз слыхала про волшебный пендель, а на себе почувствовала впервые! Сказка…
Поднявшись на второй этаж, женщины сразу же нашли нужную дверь — единственную чистую. Остальные же были покрыты вековым налетом пыли и замысловатой сеткой паутины.
— Кошмар! — выговорила старшая, как
— Ну наконец-то, не прошло и века. — недовольно пробурчал хозяин замка, неспешно поднимаясь с постели.
— Ты смотри что творится, мы тут жрать готовим, а он дрыхнет! Лучше бы петли дверные смазал! — начала возмущаться Сима, обходя подругу по дуге и ставя на небольшой стол поднос с олениной и бутыль вина.
— И то верно! — согласилась Люба, ставя свой поднос рядом с подносом подруги. — Кушать подано! Садитесь жрать, пожалуйста.
Кощей, проигнорировав реплику Серафимы, поплотнее запахнул халат и уселся во главе стола.
— А где салфетка, где приборы, где мое яблоко?! — возмутился резко постаревший мужчина, недовольно оглядывая подносы.
— Слушай ты, интеллигент доморощенный, ешь, как дают и не возмущайся! — рявкнула Любаша, притопнув ногой.
Не успела она договорить, как в комнату ввалилась запыхавшаяся Наська, держа в одной руке вилку и нож, а в другой молодильное яблоко.
Сима, выхватив из рук служанки незамысловатый скарб, подошла к Кощею и, сунув ему под нос, рявкнула:
— На, жри!
Старик от неожиданности икнул, про себя подумав, что эта помолодевшая старуха слишком много стала на себя брать, но промолчал, тут же запихивая себе в рот яблоко.
Женщины, наблюдая за сим действием, лишь диву давались — старик на их глазах начал превращаться в довольно молодого и привлекательного мужчину.
Его выцветшие глаза, буквально за несколько секунд, превратились в два бездонных темных омута. Бледная кожа приобрела здоровый оттенок, и даже на щеках появился легкий румянец. В распахнутых полах халата женщины увидели на его груди мерцающие темно-фиолетовым цветом узоры, которые они ранее приняли за татуировки.
Темные длинные волосы приобрели насыщенный терракотовый цвет, притягивая внимание Серафимы, заставляя ее прикоснуться к ним руками.
Что она, собственно, и сделала — дернула Кощея за локоны.
Поняв, что натворила, Сима, спрятав руки за спину, резво выскочила из комнаты, громко хлопнув дверью.
Кощей же, оторопев от наглости этой особы, даже подавился кусочком яблока, закашлявшись.
— Приятного аппетита. — пискнула Люба и, схватив опешившую служанку за руку, так же как и подруга, выскочила за дверь.
Глава 5
…
Вернувшись
Люба, цокнув языком, осуждающе покачала головой.
— Ну-ка, объясни-ка мне, что это было?
— Кто бы мне самой объяснил. — тихо буркнула женщина, снова делая большой глоток.
— Фимка, что за детский сад?
— А ты видела, какой он стал? — в голосе подруги сквозило восхищение. — Впервые вижу мужика, которому яблочная диета идет на пользу.
Настя стояла в сторонке и тихо хихикала, наблюдая за ними.
— Да ты, никак, втюрилась?! — всплеснула руками Люба, присаживаясь напротив подруги.
— Вот еще, скажешь тоже, — отводя глаза в сторону, пролепетала вмиг покрасневшая Серафима. — В мои-то годы…
— Любови возраст — не помеха. — поднимая палец вверх, нравоучительно заметила Люба.
— Чего расселись, клуши, а ну, живо принимайтесь за работу! — в дверях неожиданно возникла фигура Кузьмы в красной рубахе, подпоясанной темно-синим кушаком.
— Вау, Кузьма, а куда это ты такой красивый собрался? — поинтересовалась довольно осмелевшая Сима.
Служка, довольно зардевшись, ответил:
— Так нонче ярмарка, туды и поехал.
— Ярмарка? — хором воскликнули бывшие старушки. — Возьми нас с собой!
— Вот еще, не велено! Хозяин приказал вам обед готовить! — скрещивая руки на груди, ответил Кузьма.
— Ой, а ведь я тоже собиралась сегодня в город — давно на новый сарафанчик скапливала. — Настя вопросительно взглянула на мужчину.
Тот свел брови к переносице, строго взглянув на служанку:
— Ждать никого не буду. Только зайду к хозяину за деньгами, и мы тут же отправляемся.
Радостно взвизгнув, Настя выбежала из кухни.
Сима и Люба переглянулись, осматривая свои бесформенные одежды, и печально вздохнули.
— Да, шопинг нам бы не помешал. — икнула захмелевшая Сима.
— Ктопинг? — озадаченно вопросил Кузьма, приподнимая вверх косматую бровь.
— А, — отмахнулась от него Сима, — Вам мужикам не понять.
— Ой, как обнову хочется! — мечтательно закатив голубые глазки кверху, выдохнула Любаша.
— Бабы! — сплюнул он, и вышел из кухни.
— Ты мне тут не плюйся, а то заставлю всю кухню оттирать! — прокричала вслед удаляющемуся мужику нынешняя хозяйка кухни. — А ты прекращай уже квас хозяйский тырить! Сейчас заснёшь опять, а мне потом одной всё делать придётся.
Сима, пустив скупую слезу и подперев рукой подбородок, жалобно запела:
— Виновата ли я, Виновата ли я,
Виновата ли я, что пою?!