Перерождение Артефактора
Шрифт:
Я громко зевнул.
— Ты говоришь очевидные вещи старик, — изрёк я.
— Прости, спутал тебя с теми, кому нужно вправлять мозги, — ничуть не обиделся Бим. — Давай, беги уже в Академию, пока совсем не рассвело.
Махнув ему рукой, я быстро побежал по мостовой, прижимая к себе карликового барана и почёсывая его за ухом.
— Ур! Ур! — тихо урчал он.
— Ага, — отозвался я. — Ты спасён, мерзавка наказана, со стариком здорово поболтали. Красота! Смотри ещё какое море изумительное!
Я
— Ур! Ур! — всё сильнее распалялся он, начиная мощно вибрировать.
Я удивлённо замер, чувствуя колебание структурных вибраций.
— Хороший барашек, хороший, — приговаривал я, скребя пальцами за его ухом.
Якорь мне в бухту! Структурные вибрации проносятся сквозь меня! Я что, резонирую с бараном?
Ась?
В кармане штанов что-то вспыхнуло. Я едва не закричал, но жар тут же исчез, не опалив ткани.
Быстро сунув руку в карман, я достал маленькую пластинку — миниатюрную торцевую панель сердечника энергощита. Я так прикипел к ней, ища решение, что по привычке взял с собой, когда отправился спасать барашка.
И что же теперь…
— И как такое может быть? — прошептал я, переводя взгляд с пластины на счастливого барана.
Энергетический контур был замкнут.
Без потери всей заложенной в него энергии.
Глава 19
Карликовый баран, цокая копытами, заложил круг по комнате и уселся в центре.
— Джу! Джу! — заскрежетали его рога, когда он начал их чесать.
— Какой милашка! — приложив ладошки к щекам, выдохнула Марси. — Ты уже придумал ему имя?
— Джу, — отозвался я.
— Что? Ты решил назвать его в честь… — она замолчала, пытаясь подобрать слова.
— В честь звука, который мы слышим, когда он трётся копытом о рога, — кивнул я.
Марси удивлённо хлопнула ресничками, а затем покачала головой:
— Иногда я думаю, гений ли ты или безумец.
— Как говаривал один капитан прошлого — это две крайности одной сущности.
А тем временем карликовый барашек завалился на спину, начав елозить по ковру и подставляя нам мягкий животик для почёсываний.
— Святая Дева под Килем! Да что ж ты творишь! — всплеснула руками Марси. — Как можно быть таким милым!
Тяжело вздохнув, она прикрыла глаза руками.
В комнате повисла тишина, прерываемая лишь резкими звуками чирканья карандаша о бумагу — увидев Джу впервые, Шон не смог удержаться и решил запечатлеть его кудрявый образ.
— Кстати, я ж его хочу на задних лапах научить ходить! — неожиданно вспомнил я.
Оторвав ладони от лица, Марси удостоила меня скептическим взглядом. Даже Шон на миг перестал рисовать, искоса посмотрев на меня.
— Две крайности, говоришь… — задумчиво
— Ми! — вякнул Джу, подпрыгнув на четырёх ногах.
— Нет, ну какой милашка! — тут же потеряла мысль Марси.
С появлением Джу мои исследования в микроартефакторике заметно продвинулись. Одно то, что мы смогли запитать торцевую пластину без потери мощности — уже успех. Я тут же взялся за другие детали. Вот с этим вышел небольшой затык.
Баран не поддавался на мои уговоры и не хотел использовать свою чудо-силу. Пришлось пытаться воспроизвести ситуацию, когда это получилось.
Сперва намочить его, а потом отогревать.
Не сработало.
Затем, ночью выбравшись из Академии вместе с ним, пробежаться до набережной. Вновь намочить, побежать обратно.
— Фыр! Фыр! — выказал недовольно Джу, но запитывать контур детали не стал.
Проблема решилась неожиданно. Я был в хорошем настроении после учёбы, Джу отлично выспался дома, как раз пришла пора кормить его мраморным пармезаном… да и сам я поел вместе с ним.
А затем я растянулся на полу и принялся тискать барашка, почёсывая его за ухом.
Вот тогда снова и произошло чудо.
Глядя на очередную готовую деталь, я внезапно понял, в чём дело.
— Мы с тобой должны быть оба счастливы, да? Всё так просто? Нда уж… Как обычно, ответ на самый сложный вопрос оказался чрезвычайно простым.
Однако тогда я слегка погорячился. Оказалось, не так-то просто добиться счастливого резонанса.
Каждый день не получалось.
Но через три дня вновь удалось улучить минутки счастливого отдыха, и мы с Джу доделали третью деталь.
Этот маленький комочек кудрявой шерсти мне помог продвинуться в исследованиях, а Шону помог продвинуться на тернистом пути под названием «дорога к прелестному телу Марселлы дель Ромберг».
— Это тебе, Марси, — помявшись, Шон неуверенно протянул девушке законченный рисунок барана.
— Спасибо, — робко ответила она, принимая дар. И застыла, восхищённо взирая на идеально похожий портрет Джу Великолепного.
— Спасибо! — повторила Марси громче.
А затем крикнула во всю глотку:
— Спасибо!!! — и обеими руками обвила шею Шона.
Не ожидавший объятий, наш увалень начал падать вперёд и уткнулся носом в бюст девушки.
— Спасибо! Спасибо! Спасибо! — повторяла она, в порыве чувств прижимая его к себе.
Я тогда стоял и размышлял — приятно ли это? Грудь-то под несколькими слоями одежды. Вряд ли есть что-то здоровское в том, чтобы быть задушенным одетыми сиськами?
Однако когда Марси всё-таки отлепила от себя Шона, он был красный как рак и счастливо улыбался.