Перевозчик душ
Шрифт:
Я шел по улице, не разбирая дороги, периодически оказываясь на проезжей части из-за чего мне в спину часто гудели сигналы машин и неслась нецензурная брань. Был поздний вечер, на улице было довольно малолюдно, несмотря на вечер пятницы и центр города. Что поделать, зимой у нас в Красноярске довольно холодно. Вот и сегодня градусник показывал минус двадцать пять.. Я в очередной раз проживал боль утраты. Психологи врут, когда говорят, что время лечит. По крайней мере в отношении меня это правило не работает. Я шёл, шатаясь, от фонаря к фонарю. Боль рвалась наружу, слезы застилали глаза. В голове крутились одни и те же мысли: «Почему она? Почему не я?».
– ААААААААААААА……
– Харе орать, придурок, - раздалось рядом со мной.
– Ты что-то против имеешь? У нас свободная страна, хочу и ору, - заплетающимся языком ответил я вслед говорившему, - Или ты что-то против имеешь?
Упрекнувший меня парень остановился. С вызовом посмотрел на меня и подошел вплотную:
– Слушай, напился, веди себя нормально, не ровен час огребёшь проблем на ровном месте.
– Смотри как бы самому плохо не стало, - с вызовом сказал я.
В глубине сознания я понимал, что нарываюсь, что сейчас буду избит, а завтра буду жалеть о своём поведении, но желание заместить душевную боль физической было чрезмерным.
– Успокойся, и топай домой, а то замерзнешь ещё
– Сам не околей, - сказал я и нанёс, как мне казалось, сильный удар.
Парень легко уклонился, а меня по инерции развернуло и вытащило на проезжую часть. Последнее, что я помню это звук двигателя, яркий свет фар, визг тормозов, а дальше темнота.
Не знаю, сколько прошло времени, сознание возвращалось с трудом. Нечеловеческим усилием я открыл глаза. Голова нещадно болела. Картинка фокусировалась тяжело, я с удивлением обнаружил себя сидящим на заднем диване автомобиля. Это был старенький черный седан, марку определить было довольно затруднительно, но по виду «японец» только какой-то необычный. Кожаные сиденья были потерты, но на них виднелись какие-то узоры – то ли арабская вязь, то ли скандинавские или древнеславянские руны. Я в этом ничего не понимаю. На приборной панели вместо спидометра и тахометра также были непонятные символы, единственное, что было хорошо видно это цифры, но что они обозначали, так и не понял.над приборной панелью я разглядел маленькие фигурки: египетский анкх, индийский Ом. На зеркале заднего вида висел христианский крест рядом с иудейской звездой Давида. На руле висели четки, но и они были странными – будто собранными из разных религий: мусульманский тасбих, буддийские бусины, католический розарий. На мгновение мне вообще показалось, что я не в автомобиле, а в лодке и у водителя в руках не руль, а весло, но наваждение быстро ушло.
В какой то момент до меня донесся звук из динамиков. Я с удивлением узнал в мелодии песню «Харон» группы «Северный флот».Солист как раз начал припев:
Моё ремесло – лодка и весло. И молчанье
Будет на мольбы ответом.
Я ем свой яд. И глаза горят на прощанье
Абсолютно черным светом
Лодка есть, спасенья нету…
– Проснулся? – раздался голос водителя.
Я поднял голову. В зеркале заднего вида мелькнули его глаза – холодные как лёд, но в них была какая-то древняя мудрость.
– Красивая песня, - вновь раздалось спереди, - Непонятно про какой яд они поют, но общую суть передаёт правильно.
– В машине, где же ещё? Скоро уже приедем.
– А куда мы едем?
– Братан, алкоголь тебя до добра не доведет. Сам же назвал свой домашний адрес. Вот туда мы и мчим.
Я немного успокоился. Выглянул за окно. На улице была глубокая ночь. Странностью
– Когда успел опуститься такой туман? Если память меня не обманывает, то на улице было минус двадцать. Да и где все машины?
– Да чёрт его знает. Тут вообще-то всегда туман, а других машин я отродясь тут не видел.
– В смысле нет других машин? – остаток хмеля выветрился из головы, опьянение сменила паника.
– В междумирье для нас всегда существует только наше средство передвижения, водитель и пассажир.
В этот момент мы остановились на светофоре. Не совсем понятно для чего здесь вообще светофор если других машин не было. Эта мысль как то вытеснила панику из головы, идиотизм ситуации со светофором в месте, где нет других машин. Как по заказу туман рассеялся, и я увидел её, идущей по тротуару. Моя Аня шла куда-то вперёд, вот только все её движения были какие-то безжизненные что-ли. Я попытался открыть дверь, но она не поддалась.
– Аня, Аня, я тут, - закричал я, - Живо открой дверь!!!
– Если выйдешь сейчас, то ничем не сможешь ей помочь, - сказал водитель, тронувшись с места.
– Стой, остановись!
– Поверь, лучше если мы продолжим поездку. Так у неё будет шанс.
– Какой к чёрту шанс?
– А вот этих рогатых, стоит поминать как можно реже, тем более так близко от перехода.
– Кто ты, чёрт возьми?
– Эх, как всегда, стоит немного начать развлекаться, как все сразу хотят узнать всю суть.
Машина плавно повернула. Я не понимал, как водитель выбирает направление в этом непроглядном тумане. Если честно, мне вообще казалось, что водитель никак не управляет автомобилем.
– Кто ты? – повторил я свой вопрос.
– Всего лишь перевозчик.
– Перевозчик? Чего?
– Душ. Перевозчик душ.
– Типа Харон мифологический?
– Практически один в один. Только вот наш главный в своё время был один. Благо, что с развитием технологий сеть расширилась, появились новые перевозчики. Глава расчехляет свою ладью теперь очень редко, как правило, только для особо значимых людей. Помню, как он рассказывал, что вёз Пушкина, Менделеева, Стива Джобса. Нам такие и не светят. Возим только обычных людей, у которых хватает денег на переход.
Как ни странно его монолог немного успокоил меня.
– Про какой переход ты говоришь?
– Ну как же? – с удивлением спросил он, - Неужели ты думаешь, что смерть это конец? Нет брат, это всего лишь промежуточная точка.
– А что там дальше?
– А вот этого никто из нас не знает. Кроме Харона, наверное. Ходят слухи, что он перешел дальше, но то-ли повздорил там с кем-то, то-ли ещё чего, но его вернули назад с наказом выполнять роль перевозчика. Вот он и катался по Стиксу туда сюда.
– Что-то сейчас мы не по реке плывем, - возразил я.
– Ну так, общество развивается, сознанию людей проще принять те вещи, к которым он привык при жизни. Для древних греков была лодка, для римлян привычной стала колесница, для средневековья и нового времени повозки и кареты, а с изобретением и развитием двигателей внутреннего сгорания нас пересадили на автомобили, а редкие крупные группы перевозят на автобусах или самолетах.
Он говорил и говорил, а я наконец-то понял, что мой жизненный путь окончен. Но Аня, она же была здесь.