Перевозчик душ
Шрифт:
Я почувствовал, как по спине пробежал холодок. Дети. Я даже не думал о том, что среди пассажиров могут быть дети. Петрович, словно угадав мои мысли, продолжил:
– Да ты не переживай, детей везешь редко, но когда попадается такой пассажир — это запоминается навсегда. Один раз вёз мальчика, лет семи. Он всё спрашивал: «А где мой пёс? Он тоже умрёт?», а у меня комок в горле. Потом он замолчал и до самой точки перехода сидел, глядя в окно. А когда вышел, обернулся и сказал: «Спасибо». Вот это «спасибо» я до сих пор помню.
Он замолчал, отвернулся, глядя в
Дорога вела нас дальше. Я чётко следовал указаниям навигатора, поворачивал там, где нужно, не гнал, вёл машину уверенно и аккуратно. Впереди был довольно долгий прямой участок. Наконец, появилось время рассмотреть приборную панель. Какого то обилия данных на ней не было. Заполненность бака, да скорость. Вот и всё. Хотя нет. Горел ещё один значок в котором узнавался православный крест.
– Петрович, - спросил я.
– А? Что? – вырвался из своих мыслей мой пассажир.
– Тут на панели значок в виде креста.
– Тьфу ты, напугал. Религия пассажира это. Кстати, все эти хахаряшки, кресты, чётки оставлю. Подарки это тех, кого подвозил. Редко когда душа с чем-то кроме одежды на пассажирское сиденье попадает. Отдариваются тогда. Вот я коллекцию и скопил.
В этот момент перед машиной что-то пролетело. Я было вдарил по тормозам, но Петрович не дал мне этого сделать, схватив за ногу.
– Ты что творишь? Решил чёрным меня сдать?
– В смысле?
– Да вот эта тень перед машиной пролетевшая самый настоящий «чёрт». Остановился бы и всё, нет больше Петровича. Вот уж прошёл бы ты тогда испытательный срок. Запомни, кроме как у точки перехода нигде и никогда не останавливайся, собьёшь эту падаль, невелика потеря, туман чище станет. Твоя задача довезти пассажира и вернуться в гараж, - Петрович кричал.
– Да понял я, понял, - примирительно ответил ему, - Только вперёд. Чем они так страшны, «черти» эти?
Петрович задумался и начал:
– Был у меня один пассажир, молодой парень, лет двадцати пяти. Спортсмен, как он сам сказал. Погиб в аварии. Прям как ты. Когда посадил его в машину, я сразу понял — этот не сдастся без боя. Он был не из тех, кто плачет или умоляет. Сначала молчал. Смотрел в окно, сжав кулаки. И только когда мы уже подъезжали к точке перехода, он вдруг сказал: «Я не хочу умирать».
Я посмотрел на своего пассажира. Петрович говорил с каким-то странным спокойствием, но в его глазах читалась боль.
– Как не объяснял ему, что это не смерть, а просто путь дальше, но он не слушал. Начал кричать, бить кулаками по стеклу. Я попытался его успокоить, но парень вырвался из машины и побежал. Прямо в туман. А ты знаешь, что бывает, если душа убегает?
Я покачал головой, хотя догадывался, что ничего хорошего.
– Они находят её. Чёрные перевозчики. Они как стервятники — чуют слабость и
Петрович замолчал на мгновение, словно собираясь с мыслями. Его лицо стало серьёзным, почти суровым.
– Нашёл его минут через двадцать. Он стоял посреди дороги, окружённый тенями. Я до этого слышал уже о «чертях» от бывалых водил. Сразу понял, что это они. Из тумана выглядывали их автомобили, выглядевшие как что-то из кошмаров — ржавые, разбитые, но при этом невероятно быстрые. Они двигались беззвучно, как призраки. А их водители... Ты когда-нибудь видел, как выглядит пустота? Вот они были такими. Лиц нет, только тёмные провалы, как дыры в реальности.
Я почувствовал, как по спине пробежал холодок. Петрович продолжал:
– Я подъехал к нему, открыл дверь и крикнул: «Садись! Быстро!» Он прыгнул в машину, а они уже были рядом. Рванул с места, но чёрные не отставали от нас. Их вёдра с болтами зажимали нас со всех сторон. Никогда я так быстро не ездил по туману ни до, ни после. Маршрут всё никак не выстраивался, Преследователи не отставали. Их машины визжали, как живые, чувствуя, что добыча уходит..
Петрович замолчал, его руки сжали подлокотник сиденья, словно он снова переживал тот момент.
– Мы ехали на пределе. Машина дрожала, как будто вот-вот развалится. Но я знал, что если остановлюсь, то всё кончено. Они почти догнали нас, когда коммуникатор наконец-то проложил маршрут. По дороге Отсюда «черти начали отставать. Парень сидел на заднем сиденье, весь дрожа. Он больше не кричал. Просто сказал: «Спасибо».
Я посмотрел на Петровича. Его лицо было спокойным, но в глазах читалась усталость.
– После этого случая я понял, что в этом мире есть вещи пострашнее тумана. И что иногда нужно бороться, даже если шансов почти нет. Пока ты брыкаешься у тебя есть шанс, остановился и всё, пропал.
– Всё как и у живых. Одна лягушка вбивает масло, дрыгая лапками, а другая молча идёт ко дну.
– Именно так, - мой пассажир успокоился, - почти приехали, готовься к ослепительному виду. Первый раз все поражаются.
Следую указаниям навигатора, я повернул налево и передо мной открылась ослепительная по невозможности панорама. Мы ехали недалеко от обрыва. Другой чуть далее текла река, противоположный берег так же был довольно крутым. Над чёрными водами, соединяя противоположные края, раскинулся самый удивительный мост из всех, которые я когда-либо видел. Он не заканчивался на том берегу. Его конец терялся в тумане, но я знал, что он ведёт куда-то дальше — туда, где нет ни времени, ни боли, ни воспоминаний. Мост был окружён светящимися символами — крестами, полумесяцами, звёздами Давида, инь-ян. Они мерцали, как огни далёкого города, и создавали ощущение, что ты стоишь на пороге чего-то великого. Вокруг царила абсолютная тишина, но иногда из глубины, с того берега, доносились звуки — то ли музыка, то ли пение. Они были одновременно настолько прекрасны и пугающими, что хотелось плакать или убежать.