Переяславская рада. Том 2

Рыбак Натан Самойлович

Он сидел, слушал и молчал.

Генеральный скарбничий Иванич начал издалека:

— Руден у нас мало, а железа нужно много. Кроме того, что из Москвы везут, нам своего надлежит добыть в большом числе. Война не на один год. Покупать железо нам не с руки. Деньги лучше расходовать на готовое оружие. А ядра, пули, пики работать должны из своего железа. Числится в крае сорок руден, каждая может дать триста пудов в год, то есть все вместо двенадцать тысяч пудов железа.

— Все должны дать двадцать тысяч пудов, — перебил Носач, —

гетман отписал, чтобы с каждой править пятьсот пудов в год.

Иванич развел руками. Поглядел на Выговского. Выговский покрутил ус, рассудил:

— Двенадцать тысяч пудов готового железа можно хоть сегодня приобрести у шведского мануфактурщика Адама Виниуса. — Помолчал, выжидая, что скажет Носач, не дождавшись, продолжал: — Не мы купим — продаст другим: ляхам, или угорцам, или молдаванам.

— Если мы выпустим это железо, — заметил Носач.

— А как не выпустить? — удивился Выговский. — Адам Виниус — иноземный негоциант, подданный свойской королевы, железо его собственное, что хочет, то с ним и делает. Если начнем прижимать чужеземных негоциантов, они того не потерпят, торговать с нами никто не захочет.

— Железо не шелк, не перец, — стоял на своем Носач.

— Забрать у него не заберешь, — твердо поддержал Выговского Иванич. — Только купить можно.

— А какую цену просит оный Виниус?

— Я о том еще не говорил с ним. Да и не мне о таких вещах с ним договариваться. Думаю, уполномочим на это дело пана Гармаша. Пускай все это идет приватным путем.

У Гармаша бровни поползли кверху. «Вот тебе на! Продал Виниусу, а теперь буду покупать у него свое же?»

— Понятно, пан Гармаш купит это железо коштом канцелярии генерального обозного.

Брови Гармаша опустились на свои места. Подстриженная под горшок голова почтительно склонилась ниже и так застыла.

Носач вздохнул. Две рудни, нелегко доставшиеся, выскользнули из рук. А что, если дать их на откуп этому Гармашу? Как бы изучая возможность такой развязки, он смерил испытующим взглядом Гармаша и решил: «С этим договорюсь. А начнет крутить — его же скручу в бараний рог». Подумал и твердо сказал:

— Добро, пан генеральный писарь, думаю, купить железо у Адама Виниуса можно, только тут придется раскошелиться и генеральной казне.

Иванич только хмыкнул: мол, ничего не поделаешь.

— А что до остального…

— Что до остального, — нетерпеливо перебил Носача Выговский, — нужно разослать державцев по тем местам, где рудни числятся, и установить, на что годны те рудни и домницы.

— Времени на это, знаешь, сколько понадобится? Не годится так. Гетман нам головы поснимает. Тянуть так не годится, — не согласился Носач. Но другого решения не предложил.

— Двенадцать тысяч, считай, уже у нас в кармане, — горячо возразил Выговский. — Их сейчас же пустить в работу. из такого количества, знаешь, сколько будет пуль и ядер? А там и остальное приплывет.

Гармаш украдкой кинул взгляд на генеральных

старшин. Компания неплохая. С ними не прогадаешь, скорее будешь с хорошей прибылью. Эта мысль ободрила его, но он ничем не выказал своего удовлетворения.

— Так что, пан Гармаш, договаривайся с этим свейским мануфактурщиком, забирай железо и немедленно отправляй его в Козелец на завод. Договорись с ним нынче же и меня оповести сразу.

— Слушаю папа генерального обозного, — почтительно проговорил Гармаш, подымаясь и кланяясь Носачу.

«Ловкий купец!» — про себя похвалил Гармаша Носач, тоже подумав: «С этим не прогадаешь».

С Виниусом дело уладили скоро. Проклятый негоциант, не моргнув глазом, заломил тройную цену против той, какую взял с него сам Гармаш. Но о недавно купленном железе говорил как о своем собственном, хотя оно и до сих пор лежало на складах у Гармаша. Но и Гармаш был вылеплен не из воска. Как полагается, поторговался. Свойский негоциант стоял на своем крепко. Ударили по рукам. Распили скляницу оковытой. Остались довольны друг другом и каждый самим собой.

В тот же вечор Адам Виниус имел приватную беседу с генеральным писарем, поблагодарил его за благосклонность к своей особе, сказал между прочим:

— На престол шведский вступил герцог Карл-Густав. Королева Христина отошла от государственных дел. Господин канцлер Аксель Оксеншерна, как мне доподлинно известно, весьма почитает вас, пан канцлер. Потом велел мне сказать вам шведский посол в Москве: есть слух, что король Карл-Густав имеет намерение послать своего посла к гетману Хмельницкому. Хотели бы знать ваше мнение.

Выговский уставил глаза на негоцианта. Адам Виниус, казалось, уже забыл, о чем говорил. Взял с полки куманец, начал расхваливать:

— Какая прекрасная вещь!

— Буду рад, если пан Виниус возьмет ее себе на память. — Выговский был хозяин любезный.

— Пан канцлер настоящий родовитый шляхтич, — почтительно и в то же время восторженно проговорил Виниус. — Почитаю за великую честь засвидетельствовать пану канцлеру свое почтение и высокое уважение. Льщу себя надеждой еще увидеть пана канцлера.

— С великим удовольствием, всегда к вашим услугам, пан Виниус.

Выговский протянул руку Виниусу. Виниус горячо пожал ее. Ловко достал из кармана шкатулочку, нажал пальцем на золотой шпенек и положил на стол перед писарем.

— Буду безмерно рад, если эта диадема украсит голову пани супруги канцлера.

Выговский вторично поклонился негоцианту и прикрыл диадему листом пергамента.

…Стоя у окна, Выговский следил, как, по-журавлиному шагая, Виниус шел по двору к воротам, где ожидал его возок.

— Пан канцлер… — мечтательно проговорил Выговский, улыбнулся и поднес ладонь к губам. Когда отнял ее, губы были крепко сжаты, точно стер рукою мелькнувшую усмешку.

…На следующий день после того, как Гармаш успел побывать у Носача, Выговский сказал ему: