Пёрл-Харбор: Ошибка или провокация?
Шрифт:
По всей видимости, американцы просто проспали 1-й воздушный флот Нагумо. Не хватило сил, средств, опыта и, самое главное, персонала для расшифровки. Огромный барьер в виде неэффективной системы организации «великолепного механизма» также оказался непреодолим.
И если бы предупреждения о грядущей войне заключались только в разведданных, фактически изолированного от них Киммеля и находившегося в такой же ситуации Шорта можно было бы оправдать. Но нет, подобных свидетельств о начале войны было множество. 3 декабря Шорт получил сообщение от английской разведки: «…Япония собирается открыть военные действия против Великобритании и Соединенных Штатов. Япония не собирается, повторяю, не собирается атаковать Россию…» [809] В этот же день адмиралы Киммель и Блох получили информацию из Вашингтона о том, что японским консульствам приказано уничтожить кодовые книги и секретную документацию [810] , данный факт говорил о неминуемо предстоящем разрыве дипломатических отношений, а учитывая напряженность между Токио и Вашингтоном, — войну. Однако командующий Тихоокеанским флотом не отреагировал на предупреждение. В 1945 г. он заявлял, что если морское министерство
809
IPHA., pt. 35, p. 135.
810
См.: Ibid. pt. 14, p. 1407.
811
См.: Ibid.pt. 6, p.2521.
812
См.: Ibid., p. 2582.
4 декабря Оперативное управление флота проинформировало Киммеля о том, что гарнизону на о. Гуам приказано уничтожить все секретные документы. 6 декабря адмирал получил предписание от CNO отдать приказание об уничтожении секретной документации на удаленных островах [813] . Однако даже в результате этих приказов командующий Тихоокеанским флотом не повысил боевую готовность кораблей и не предпринял мер по усилению обороны и наблюдению за морем. Какие еще нужны были Киммелю свидетельства и приказы? Того, что он имел, любому военному хватило бы на десять объявленных войн, но адмирал оставался спокоен, матросы наслаждались тропической ночью в многочисленных кабачках и ресторанах… Флот жил обычной мирной жизнью… О повышении степени боевой готовности, хотя бы ради профилактики, никто не позаботился.
813
См.: Ibid. pt. 14,p.l408.
Последний шанс
Когда судьба хочет наказать человека, она лишает его разума. Складывается впечатление, что высшие силы действительно желали наказать Америку. Даже последние предупреждения, которые в соответствии с уставами должны были насторожить командование флота и армии на о. Оаху, не произвели нужного эффекта. База и город продолжали мирно спать…
И если бы такое предупреждение было единственным, но их было несколько. В ночь на 7 декабря пять японских больших подводных лодок заняли позиции в нескольких милях от входа в Пёрл-Харбор. В соответствии с планом операции они должны были спустить на воду минисубмарины. Последние проберутся в гавань и дополнят смертоносные удары авиации своими торпедами. В 3 часа ночи экипажи лодок приступили к исполнению задания. Четыре малютки были без труда отправлены в плавание, на пятой отказал гирокомпас. Два часа бесплодных попыток привести строптивый прибор в действие — безрезультатно. Но лейтенант К. Сакамаки и второй член экипажа бесстрашно занимают свои места. Их задание — бить американцев, и они его выполнят, последняя неисправная лодка также отправилась по направлению к базе противника.
Миниатюрные подлодки имели крайне низкую скорость подводного хода, три с половиной часа ушло у них, чтобы добраться до входа в бухту. Но этот вояж не остался незамеченным. В 3.50 тральщик «Кондор», занятый тралением мин, обнаружил перископ субмарины примерно в двух милях от входа в Пёрл-Харбор. Поблизости находился старенький эсминец «Уорд», выполнявший рутинное задание по патрулированию вод близ входа в бухту. В 3.57 капитан тральщика световым семафором передал на эсминец сведения о контакте с неопознанной субмариной. Капитан «Уорда» молодой лейтенант У. Аутбридж поднял экипаж по боевой тревоге. Эсминец начал рыскать по ночному морю в поисках неизвестного нарушителя. Вот только непонятно, почему Аутбридж немедленно не радировал на берег о возможном контакте с противником?
Тем временем в 1000 миль от о. Оаху прогремел первый взрыв войны на Тихом океане. Курс беззащитного американского парохода «Синтия Олсон» пересекся с маршрутом японской субмарины «И-26». Капитан лодки даже пожалел торпеду, он всплыл и расстрелял судно из артиллерийского орудия. «Синтия» пошла на дно, выживших не было: 33 члена экипажа и 2 военных пассажира стали первыми жертвами того воскресного утра [814] .
В течение часа наблюдатели с «Уорда» напряженно всматривались в море, оператор сонара и акустик внимательно прощупывали океанское дно — никаких свидетельств присутствия подводного судна. В 4.58 ворота в противолодочном заграждении Пёрл-Харбора открылись, чтобы пропустить несколько мелких посудин, покидающих и входящих в бухту. Среди них был и «Кондор». Напоследок с «Уорда» запросили более точные данные о курсе и месте обнаружения лодки, тральщик ответил, что субмарина двигалась в направлении Пёрл-Харбора. Аутбридж отменил боевую тревогу, однако оставил усиленные посты наблюдения и отправился спать. Но отдыхать ему предстояло недолго, в 6.30 лейтенант Гопнер в прибор ночного видения обнаружил непонятный объект. Несмотря на то что он был резервистом, как, впрочем, и вся остальная команда «Уорда», за исключением капитана, он точно идентифицировал объект — подводная лодка неизвестной конструкции.
814
В доступных источниках авторам не удалось обнаружить сведений о том, как стало известно об уничтожении «Синтии Олсон». Возможно два варианта: в 1945 г. после капитуляции Японии американским военным стали доступны отчеты и бортовые журналы японских подводников, откуда и была получена информация, или пароход все-таки успел передать радиограмму о нападении японской субмарины. Второй вариант вполне вероятен, так как судно было уничтожено орудийным огнем, следовательно, контакт был длительным, и у радистов было достаточно времени, чтобы передать «СОС» и координаты. Если верно второе, то непонятно, почему данные об этом не были немедленно распространены, а флот и армия не приведены в полную готовность, ведь уничтожение
Мини-субмарина пристроилась за буксиром «Антарес», который тянул в бухту корабль мишень: старую проржавевшую баржу. Разбуженный Аутбридж в отличие от своих начальников совершенно верно расценил ситуацию. Перед ним несомненно находилась субмарина, и она была в запретной зоне. Здесь могли проходить только те лодки, о которых предупреждали заранее, но сведений о каких-либо американских подводных кораблях лейтенант не имел. В соответствии с уставами и предписаниями он направил свой корабль в атаку. Но «Уорд» оказался не единственным, кто обнаружил лодку и идентифицировал ее именно так. Патрульный самолет «Каталина», с бортовым номером «ВП-14», также обнаружил нарушителя. Но командир экипажа У. Таннер и второй пилот решили, что это своя, американская лодка, они просто не понимали, что творит эсминец, который на полном ходу несся к субмарине, рискуя протаранить ее.
Летчики решили, что с «Уорда» просто не видят лодку, и сбросили рядом с ней две дымовые шашки. Слава Богу, действия «ВП-14» не помешали, правда, и не помогли Аутбриджу. В 6.48 носовое орудие эсминца дало первый залп — мимо, второй снаряд угодил в основание рубки лодки. Больше стрелять не получилось, субмарина оказалась слишком близко. Аутбридж приказал забросать нарушителя глубинными бомбами. Фонтан соленых брызг поднялся над морем — первые японские подводники упокоились на дне [815] .
815
Длительное время факт уничтожения минисубмарины «Уордом» между 6.30 и 6.45 не был подтвержден. Лишь в конце 90-х гг. XX в. экспедиция Гавайского университета обнаружила потопленную лодку. (Прим. авт.)
В 6.45 Аутбридж по открытым каналам прямым текстом сообщил об уничтожении субмарины в запретной зоне: «Мы обстреляли глубинными бомбами субмарину, действовавшую в запретной зоне». Несколькими минутами позже, сочтя первый доклад недостаточно информативным, он радировал второе донесение: «Мы атаковали, обстреляли из орудий и сбросили глубинные бомбы на субмарину, действовавшую в запретной зоне» [816] . Радиограмма Аутб-риджа разбудила дежурного офицера Андеркофлера, который и передал ее старшему дежурному офицеру 14-го военно-морского округа лейтенанту-коммандору Г. Камински. Последний, судя по записи в журнале, получил депешу в 7.12, то есть через 27 минут после того как ее отправили с «Уорда». Просто поразительная скорость передачи данных о контакте с противником. Но Камински даже не удосужился проинформировать адмирала Блоха или армию, а прямая телефонная связь с Гавайским военным округом у него была. Единственное, что он сделал, связался с офисом Киммеля и доложил о случившемся дежурному офицеру Ф. Блэку. Такая нерасторопность, а точнее разгильдяйство и головотяпство в исполнении прямых служебных обязанностей офицерами 14-го округа впоследствии объяснялась Киммелем довольно просто: «В течение предыдущего года было несколько докладов о контакте с подводными лодками, но все они оказались ложными» [817] . И здесь адмирал явно лукавит, судя по «Официальной истории американского флота», подобное сообщение поступало лишь 3 февраля и в операции по поиску лодки приняло участие 4 эсминца [818] .
816
IPHA,pt.ll,p. 5293.
817
CINCPAC action report serial 0479 of 15 February 1942, Modern Military Branch, National Archives and Records Administration, 8601 Adelphi Road, College Park, MD 20740.
818
См.: Cressman R.J. The Official Chronology of the U.S. Navy in World War II. Contemporary History Branch. Naval Historical Centre. Доступно на:.html
Но вернемся к событиям 7 декабря. Блэк не замедлил передать новости дежурному офицеру по флоту В. Мерфи, который только что проснулся и в тот момент заканчивал туалет. Коммандор Мерфи тут же связался с Киммелем, который пообещал быть на месте через несколько минут. Часы показывали 7.35. Тут же стоявшему под парами в бухте дежурному эсминцу «Монохан» был отдан приказ выйти в море и проверить информацию «Уорда». В ее правдивости всё еще сомневались.
Тем временем у Аутбриджа выдалось беспокойное утро. Неизвестный рыболовный симпан с японскими рыбаками оказался в запретной зоне. Дело в принципе обычное — в 1941 г. японские рыбаки, жившие на Гавайях, частенько нарушали границы запретного района, «гоняясь за косяками рыбы». «Уорд» взял симпан на буксир и передал его катеру береговой охраны. На этом «рутинное» дежурство Аутбриджа не закончилось, в 7.02 акустик засек шум мотора. Гидролокатор также обнаружил подводную цель. Капитан скомандовал зайти на цель и забросать ее глубинными бомбами. Через какое-то время в 300 метрах от эсминца всплыло масляное пятно — несомненное подтверждение уничтожения подводной лодки.
«Уорд» вновь сообщил в штаб округа. Но там и не думали шевелиться. Блох и Шорт оставались в неведении о происходящем. Тем временем в штабе военного округа тоже происходило неладное.
В 5.30 утра катапульты японских тяжелых крейсеров эскадры Нагумо выстрелили два самолета-разведчика. Последняя проверка перед боем, их экипажи должны были уточнить ситуацию в Пёрл-Харборе. В то время когда с «Уорда» наблюдали разрывы глубинных бомб, три мобильных армейских радара заметили приближение двух самолетов. Время 6.45. Японские разведчики находились на расстоянии 50 миль от острова. В 6.52 одна из РЛС доложила в Армейский информационный центр о контакте с неопознанными самолетами, интересно, что две другие этого даже не сделали. Сообщение принял лейтенант Тайлер, дежуривший в тот момент в Армейском центре в Форте Шафтер, он связался со штабом флота, где ему сообщили, что флот проводит «патрульные полеты, это они и есть» [819] . Никто даже не удосужился сверить полетные задания «Каталин» с курсом приближающихся самолетов. Разгильдяйство, лень, самоуверенность или некомпетентность — называть это можно как угодно.
819
IPHA., pt. 10, p. 5058; Ibid. pt. 23, p. 757.