Перстень Мериада
Шрифт:
— Без матери?
Хозяин закивал седой головой:
— Угадала, можешь ехать дальше. Ступай! — Он указал на проход, по которому она сюда попала.
Принцесса с облегчением вздохнула. Иногда боги на что-то годятся! Она быстро зашагала по низкому коридору, постоянно натыкаясь на стены, рискуя набить не одну шишку. Но вот, наконец, и главный тоннель.
Задрожала каменная плита и медленно отошла в сторону — ловушка выпустила свою пленницу.
Ближе к выходу её глазам предстал ответ на вопрос, что случалось с теми, кому не хватило тридцати капель для разгадки столетней
На другой берег Стелла перебралась по узкому деревянному мостику без перил. Чтобы найти его, пришлось поплутать, прыгая по кочкам глинистого берега. Рядом с мостиком торчали из воды полуразрушенные опоры старинного каменного моста; часть их была использована неизвестными строителями при возведении временной переправы. Раз был мостик — значит, старой водикской дорогой время от времени пользовались.
Глава VI
За Аминак холмы были выше, а низины между ними — уже. Появились стреноженные лошади; с каждым днём их становилось всё больше. Стелла часто видела крохотные деревушки на плоских вершинах холмов, некоторые всего несколько домов.
В поросшей бирючиной низине принцесса повстречала группу молодёжи, весёлой гурьбой спускавшуюся со склона. Притаившись за пригорком, Стелла с интересом наблюдала за ними.
Компания разделилась: парни пошли дальше по логу, а девушки занялись сбором трав. Вскоре молодые люди вернулись верхом на неоседланных лошадях. Разбились на пары и поехали по низине в сторону дороги.
Принцессу выдал неугомонный Шарар, которому зачем-то понадобилось залезть на пригорок и громко залаять.
— Хотс дела дагиф! — в один голос воскликнули дакирки.
Они так настойчиво хотели познакомиться со щенком, что хозяйка испугалась, что эта «дела дагиф» может покусать их. Пришлось выйти из-за своего укрытия и отозвать его.
Дакирцы о чём-то заспорили, с любопытством посматривая на Стеллу, потом одна из девушек порылась в сумке и протянула белый цветок с семью лепестками:
— Такент нер арика!
— Я не понимаю, — смущённо улыбнулась принцесса.
— Вьязмите нъя счастие! — Девушка с трудом выговорила короткую фразу на знакомом Стелле языке.
— Спасибо! — Она приняла из её рук цветок и воткнула в волосы. Дакирка улыбнулась и побежала к остальным. Стелла запомнила эту босоногую девушку с льняной сумкой через плечо и её улыбку, добрую и искреннюю.
Молодёжь взобралась на гребень холма, а принцесса поехала дальше по дну оврага. Дорога, в низменных местах выложенная кирпичом, оставляла желать лучшего, но сам факт её существования был хорошим знаком. Если есть дорога, то возле неё есть деревни и таверны, где можно передохнуть и подкрепиться. Ожидания девушки оправдались, и к вечеру она набрела на придорожное заведение под названием
«У двух ив» доживала последние дни, держась наплаву за счет того, что через Ивовый пригорок проходила одна из второстепенных дакирских дорог, которой изредка пользовались не желавшие платить таможенные сборы грандванские купцы. Но чаще, разумеется, ей пользовались местные жители.
Начинал накрапывать дождь. Решив переждать капризы погоды в тёплом помещении, девушка свернула с дороги и, миновав пустырь с остатками какого-то сооружения (амбара или чего-то в этом роде), подъехала к деревянному зданию таверны, зазывавшей посетителей покосившейся вывеской. Кроме неё провести вечер у очага решили ещё двое — мужчина с острой бородкой и женщина в простом дорожном платье. Они подъехали почти одновременно с ней.
— Интересно, во что мне всё это обойдётся? — подумала принцесса, поручая лошадей заботам старика-конюха.
Внутренне состояние таверны не слишком отличалось от внешнего, зато там было тепло и сухо — немаловажно при условии того, что дождь за окном уже не моросил, а шёл в полную силу. Стелла заняла свободный стол в уголке; делать заказ она не спешила, да её никто и не торопил.
Хлопнула входная дверь, и на пороге возник ещё один человек. По-собачьи отряхнувшись от капель дождя, он через весь зал потребовал:
— Хозяин, элю! Да самого крепкого!
Бухнувшись на скамейку рядом с приезжей парой, он, с наслаждением крякнув, вытянул ноги.
— Сеньор, Вам не кажется, что это невежливо? — обратился к нему мужчина с бородкой. — Вы не у себя дома, а тут дамы…
— А разве я кому-то мешаю? — нахмурился толстяк.
— Мне. Зантрек Ошби, изволь убрать отсюда ноги, а заодно и свою пьяную рожу! — неожиданно рявкнул приезжий.
Его спутница испуганно ухватила его за рукав и зашептала:
— Не надо, Освальд! Чем он тебе помешал?
Зантрек Ошби удивлённо захлопал глазами, а потом вскочил, вытянувшись во фронт.
— Простите, капитан, я Вас с первого взгляда не признал!
— А ты меньше пей, — посоветовал капитан.
Ошби некоторое время в нерешительности переминался с ноги на ногу, а потом сел, на этот раз как можно дальше от пары, хотя и за тот же самый стол.
— Да у брата сын родился, — продолжал оправдываться он, — так я, этого, чуть-чуть выпил… А Вы-то куда пропали, капитан? Мы все так жалели, что Вы подали в отставку. Этот новый Вам и в подмётки не годится.
— Хватит подлизываться, Зантрек! — потеплевшим голосом оборвал его капитан. — Знаю я, как Вы меня любили!
— Да как родную мать! Мы ведь за Вас, сеньор капитан, душу продали!
— Душу продали, а деньги пропили! — рассмеялся его собеседник. — Ну, как тут дела? Трей всё ещё служит?
— Служит, сеньор капитан. Только теперь у него детишек полон дом. А дела у нас обычно. Что в такой глуши случится?
— Вот потому, что глушь, я и уехал. Познакомься с моей женой. Асмена, это сержант Зантрек Ошби.