Первая Арена. Охотники за головами
Шрифт:
Я вся напрягаюсь и чувствую, как напрягся Бен. Я сжимаюсь, готовясь к крушению. Но через мгновение мы уже внутри. Нам удалось проскочить. Я выдыхаю с облегчением.
Мы внутри. Я гоню на 160 км/ч по Восьмой Авеню, против одностороннего движения. Я собираюсь повернуть налево, чтобы попробовать догнать их на Бродвее, когда Бен неожиданно наклоняется вперед и вытягивает палец.
– Туда! – кричит он.
Я краем глаза смотрю в ту сторону, пытаясь разглядеть, на что он указывает. Лобовое стекло все еще покрыто кровью и иголками.
– ТУДА! – орет он опять.
Я
Значок пустого бензобака пищит громче, чем когда-либо, а я ускоряюсь. Мне надо проехать еще всего несколько зданий. Давай. Давай!
Каким-то чудом у нас получается. Взвизгнув тормозами у входа, я почти полностью останавливаюсь и собираюсь выпрыгнуть из машины, когда понимаю, что мы потеряли слишком много времени. Есть только один способ догнать их: мне надо заехать прямо на вокзал. Вниз ко входу ведут узкие каменные ступеньки. Такие лестницы не предназначены для машин и я не знаю, выдержит ли наша. Это будет больно. Я вся сжалась.
– ДЕРЖИСЬ! – кричу я.
Я резко поворачиваю налево и жму на педаль, набирая скорость. Стрелка заходит за отметку 230. Бен вцепляется в панель перед собой, когда до него доходит, что я собираюсь сделать. «ПОМЕДЛЕННЕЙ!» – кричит он.
Но уже слишком поздно. Мы отрываемся от земли, перелетаем через бордюр и несемся вниз по каменным ступеням. Мое тело трясется, колеса подпрыгивают на каждой ступеньке и я не могу контролировать машину. Мы по инерции летим все быстрее, и я готовлюсь к столкновению с воротами Пенсильванского вокзала. Они слетают с петель и следующее, что я понимаю, это то, что мы внутри.
Я, наконец, снова начинаю контролировать наше движение, тогда как мы впервые едем по сухой земле. Мы пролетаем еще один лестничный пролет, скребя дном по ступеням. С оглушительным грохотом мы падаем на пол первого этажа.
Мы оказываемся в громадном железнодорожном терминале и я гоню через разные ячейки, шины визжат каждый раз, когда я стараюсь выровнять машину. Впереди нас стоит несколько десятков охотников. Они оборачиваются и в шоке видят меня, не в состоянии понять, что здесь делает машина, Я не хочу давать им время прийти в себя. Я направляюсь прямо на них, как на кегли в боулинге.
Они пытаются убежать с нашего пути, но я еще ускоряюсь и врезаюсь в нескольких из них. Они глухо ударяются о наш автомобиль, их тела закручиваются и перелетают через капот.
Я продолжаю гнать и на некотором расстоянии вижу охотника, который похитил мою сестру. Я замечаю брата Бена, его садят в поезд. Я осознаю, что Бри уже внутри.
– Там мой брат! – кричит Бен.
Двери поезда закрываются и я давлю на газ последний раз, выжимая из автомобиля все, на что он способен, целясь прямо
Я врезаюсь прямо в него, вжимая его в поезд и разрезая напополам. Мы врезаемся в поезд на скорости 130 км/ч и моя голова ударяется о панель. Я чувствую резкую боль в шее, когда автомобиль встает.
Голова кружится, в ушах звенит. Я едва различаю топот охотников, несущихся за нами. Поезд все еще едет – он даже не замедлился от столкновения с машиной. Бен сидит без сознания и кажется мертвым.
Сделав над собой сверхчеловеческое усилие, мне все же удается выбраться из автомобиля.
Поезд набирает скорость и мне приходится перейти на бег, чтобы догнать его. Я бегу вдоль поезда и, наконец, прыгаю, приземлившись одной ногой на выступ и уцепившись за металлическую планку. Я засовываю голову в окно, ища Бри. Я пробираюсь вдоль поезда с его внешней стороны, заглядывая во все окна, приближаясь к двери, чтобы забраться внутрь.
Поезд едет очень быстро, я чувствую ветер в волосах и отчаянно пытаюсь добраться до двери. Я смотрю вперед и в ужасе вижу, что мы подъезжаем к туннелю. Там нет места. Если я не залезу внутрь в ближайшее время, меня размажет по стене.
Наконец, я добираюсь до двери и хватаюсь за ручку. Когда я уже почти открываю ее, мою голову пронзает невероятная боль.
Я пролетаю по воздуху, жестко приземлившись на бетонный пол. Я падаю с высоты в три метра, у меня перехватывает дыхание и я лежу и смотрю, как поезд ускоряется вдаль. Наверное, кто-то ударил меня, сбив с поезда.
Я смотрю наверх и вижу злобного охотника за головами, стоящего надо мной и грозно смотрящего сверху вниз. К нам уже подбегает еще несколько охотников. Они толпятся вокруг меня. Мне конец.
Но все уже неважно: поезд уехал и моя сестра в нем.
Моя жизнь уже кончена.
Часть III
Тринадцать
Я очнулась в полной темноте. Я сбита с толку и так слаба, что поначалу даже не понимаю, живая я или мертвая. Я лежу лицом вниз на холодном железном полу, вывернувшись в неестественном положении. Я поворачиваюсь, медленно выпрямляюсь, кладу руки ладонями вниз на пол и стараюсь подняться.
Каждое движение причиняет дикую боль. Кажется, она наполняет каждую клетку моего тела, не оставляя здоровым ни один орган. Когда я медленно сажусь, у меня кружится голова. Я чувствую головокружение, тошноту, слабость и голод одновременно. Я не ела по меньшей мере день. В горле пересохло. У меня появилось ощущение, что меня пропустили через блендер.
Так я сижу, справляясь с головокружением, пока наконец не понимаю, что я не мертва. Почему-то я еще живая.
Я оглядываю комнату, стараясь сориентироваться, размышляя, где я. Здесь темно хоть глаз выколи, лишь через щель под дверью где-то на дальней стороне комнаты просачивается немного света. Его недостаточно, чтобы что-то разглядеть.