Первая Арена. Охотники за головами
Шрифт:
Она поникает, с лица ее струится кровь. Она смущена и лежит, раскинувшись на полу, так что теперь преимущество на моей стороне.
Я знаю, что мне нужно продолжать пинать ее в голову, прикончить ее. Но я все также не могу решиться. Я считаю, что будет плохо убить эту женщину, лежащую беззащитно. Я стою и раздумываю, а толпа заходится в крике:
«УБЕЙ ЕЕ! УБЕЙ ЕЕ!»
А я все еще колеблюсь. Это очередная глупая ошибка.
Я не вижу, как ее рука медленно скользит назад, расстегивая рюкзак. К тому времени, когда я это замечаю,
Ее рюкзак раскрывается и неожиданно из него показывается яркая, разноцветная змея.
Она ползет прямо ко мне.
Восемнадцать
Змея падает на землю и одним быстрым движением оказывается около меня. Я в таком шоке, что даже не знаю, как отреагировать. А змея не мешкает. Она оголяет свои клыки и вонзает их в мою лодыжку.
Меня ослепляет вспышка мучительной боли. Я падаю на колени, в то время как в мою плоть на десять сантиметров входят клыки. Я чувствую себя так, будто моя кожа в огне и она вот-вот сгорит от боли.
Мои рефлексы берут верх и я, не думая, хватаю змею за голову и отрываю от своей ноги, вытянув перед собой. Когда я отвожу руку и кидаю ее через ринг, она шипит. Ударившись о металлическую клетку, она падает на пол. Толпа одобрительно ревет.
Змея немедленно кидается по полу обратно ко мне. Теперь моя нога горит от боли так сильно, что я даже забываю про боль в плече. Хуже всего то, что Шира снова начинает вставать.
Я слышу звон и смотрю на пол, чтобы увидеть, какое упало оружие. На этот раз это копье.
Я подбегаю и подбираю его. Когда змея снова подползает ко мне, я вонзаю копье в нее. Мимо.
Змея делает на меня выпад и я отступаю как раз вовремя. Но змея опять приближается. Я поднимаю копье, размахиваюсь и снова опускаю его в змею. На этот раз попадание идеальное.
Копье входит как раз в голову змее, прижимая ее к земле. Она обмякает.
Толпа ревет.
Как раз, когда я думаю, что могу расслабиться, я получаю сильный удар локтем сзади, прямо по позвоночнику. Я лечу вперед и ударяюсь головой о металлическое заграждение, едва не попав на торчащий штырь. От боли у меня кружится голова.
Я оборачиваюсь и вижу, что Шира готовится нападать с перекошенным от ярости лицом. Она высоко подпрыгивает в воздух, ногами вперед, чтобы толкнуть меня в грудь. Я замечаю, что на носках ее ботинок торчат острые металлические лезвия: если она ударит меня, это будет смертельно.
Я уворачиваюсь в последнюю секунду и она влетает в решетку, и тяжело падает на спину. Толпа бушует.
Я пытаюсь добежать до копья, которое находится на другой половине ринга, но когда я двигаюсь мимо нее, она вытягивает руку вперед, и хватает меня за ногу, опрокидывая на пол. Я тяжело приземляюсь на голову. Секундой позже я чувствую ее сверху на себе, она применяет захват, обернув вокруг меня руки и ноги. Толпа неистовствует.
Я переворачиваюсь так, что она оказывается спиной на полу, обхватывая меня снизу.
Свободной рукой я стараюсь потянуться назад через плечо. Всего в тридцати сантиметрах от меня лежит копье, все еще воткнутое в змею. Я тянусь так далеко, как могу, доставая до копья кончиками пальцев, но могу лишь слегка погладить древко копья. Я так близко. Но мне не хватает воздуха.
Я сгинаю ногу, все еще мучительно ноющую от укуса змеи, упираюсь пяткой в пол и толкаю, стараясь перекинуть нас обеих назад. Мне удается продвинуться на несколько сантиметров. Как раз достаточно, чтобы схватить копье.
Наконец, оно у меня в руке. Но мир уже плывет у меня перед глазами и я вижу звезды, теряя кислород. Я знаю, что жить мне осталось всего несколько секунд.
Последним невероятным усилием я поднимаю копье и направляю его на себя, в последнюю секунду убрав с пути голову. Я сильно опускаю его вниз, держа обеими руками.
Копье едва не попадает в мою голову и втыкается в горло Шире. Я давлю сильнее и сильнее, слыша, как металл с жутким звуком пронизывает плоть, пока ее хватка вокруг моего горла наконец не ослабевает.
Она расслабляется подо мной, ее руки и ноги отпускают меня. Я чувствую ее горячую кровь, льющуюся из ее шеи на мою. Наконец, я могу освободиться, откатиться и подпрыгнуть на ноги.
Я встаю над ней и смотрю вниз, потирая горло и ловя ртом воздух. Ее глаза широко открыты, она будто таращится куда-то в сторону.
Через минуту изумленного молчания толпа вскакивает на ноги с одобрительным ревом, еще более оглушительным, чем прежде. Теперь они любят меня.
Смотря сверху вниз на тело Ширы, я не чувствую гордость; я думаю лишь об укусе змеи, жуткой болью горящем на моей лодыжке, и отчаянно желаю знать, ядовитый ли он. Моя нога уже покраснела и опухла и каждый мой шаг приносит все больше мучений. Я думаю, что если бы он был ядовитый, я бы уже была мертва или по крайней мере парализована. Но все же боль в ноге невероятная и я с трудом могу идти. Я не знаю, смогу ли продолжать драться в таком духе.
Не говоря уже обо всем остальном: сломанные ребра, рана на руке от шрапнели, новая рана от укуса на плече, опухшее лицо… я облокачиваюсь на ограждение и пытаюсь восстановить дыхание. Я действительно сомневаюсь, что смогу драться еще с кем-то. Теперь я понимаю, почему на Первой Арене не бывает выживших.
Я замечаю движение и поднимаю глаза на лидера, хмуро глядящего вниз. Он не выглядит довольным. Толпа продолжает аплодировать, и я не могу не думать, что почему-то смущаю лидера. Очевидно, схватки на арене должны быть быстрыми и представлять из себя лишь героическую казнь. Они не должны длиться дольше одного раунда. Очевидно, он ожидал, что я умру раньше.